Елена Филиппова - Колыбельная для жизни

Цветочку и Виолетте повезло, в Opera, в Париже, они попали.

Сейчас в кассе билетов катастрофически нет. К чему это? А к тому. До спектакля полчаса. Виолетта и Жизель пьют чай в кассе театра Драмы. Актрисы рассматривают порше под театральными окнами.

– Форточницы! – общий вывод.

Анна Адольфовна после спектакля не поленилась, проследила за Виви. А что там следить? Виви и Цветочек сели в машину и покатили в кафе. Вот и всё. Анна Адольфовна решила копнуть глубже, откуда взялась Виолетта? Платок от «Дольче Габбана» при зарплате в семь тысяч шестьсот сорок три рубля минус подоходный? Кто она такая? Кто подруга? Откуда у той машина?

У счастливых впереди много волнительных дней. У несчастных только заботы счастливых.

Анна делала вид, что поджидает экипаж у парадного входа, знала, лошади в другом месте. Филипп Модестович нервничал у чёрного. Солнце светило не по-зимнему ярко, хотя день был морозный, соболиная шуба растапливала чувства Бриллиантова лучше печки.

– Да где же Анна?

– Не извольте переживать, барин, – ответил Митяй, – побегу за ней, они-с шепнули помедлить.

– Уж ты, дурак, помолчи! Куда я приказал?

– А они-с тут велели, а не там. Барышня с женихом со шпектакля выйдут, – кучер развел руками, – и вы, Филипп Модестович, тут как тут, неудобно получится.

– Болван! Ладно, беги за ней.

Наташа, и правда, сегодня в театре. И жених её, этот – Васька Горохов. Мезальянс! А что поделаешь? Годков Наташке многовато. Это версия для всех. Для Филиппа Модестовича важнее порт. Быстрее бы прибрать к рукам. Наташу сразу после рождественского поста – замуж!

Из-за угла показалась Анна, за ней Митяй.

– Аня, душа моя, наконец-то! – обрадовался Бриллиантов.

Лошади обрадовались ещё больше. Анна Адольфовна, вернее, особа, очень на неё похожая, прыгнула в сани. Бриллиантов откинул край медвежьего тулупа, укутал ножки актрисы. Анна звонко поцеловала, Бриллиантов обнял, сани покатили, на снегу – две дорожки. Любовь?..

– Ну его! Злится, пьесу требует, а у автора двойной запой с субботы, – Анна Адольфовна рассмеялась.

– Плюнь.

– Как это плюнь, Филиппушка? – актриса поджала губки. – У меня роль главная. Не плюну. Ну, Филя, ты даёшь! Едем лучше дурака будить.

Голоса уносились с Кузнецкой на Сенную, нынешнюю Горького.

Цветочек и Виолетта в недоумении, лучше сказать в оцепенении, смотрели вслед экипажу.

– Анна Адольфовна?

– Сани?!

– Мы что тут делаем?! – в один голос закричали Жизель и Виви, озираясь по сторонам.

Совсем не та улица, не то время. Но вдвоём с ума не сходят!

– Мы спим? Ущипни меня!

– Почему эти люди нам являются?

– Мы избранницы.

– Цветочек… боюсь, для больницы за углом. Анна Адольфовна, наша прима, прыгнула в сани к Филиппу Бриллиантову?

– Виви, я всё поняла. Это то самое место, где мы вчера встретили твою Адольфовну. Она шарахнулась в сторону, помнишь?

– Ну и что? А как она… – Виолетта закрыла рот рукой. – Как она попала сюда? Как мы попали? Где мы?

– Так, быстро пошли! А где мой порше?! – закричала Жизель.

Лёгкая дымка пробежала по деревьям, домам, всё неожиданно развеялось, город загудел, застонал и главное, запАх по-другому, родным – выхлопами. Виолетта с Цветочком закашлялись, пошатнулись и уставились друг на друга.

– Цветочек, давай никому не говорить. Нас упрячут…

– В психушку? Ну, нет. Мы не можем себе это позволить, – рассмеялась Жизель, – у нас дел полно!

– Нестор! Да просыпайся же ты наконец. Сергей Сергеевич пьесу ждут.

– Не дождутся. Пошли вон, – автор швырнул подушкой в Анну.

Бриллиантов поднял пьяного Нестора с кушетки и, держа за шиворот, поставил перед примой.

– А, ты, Анка! Сама явилась. А я думал, это…

– Если ты, подлое чучело, думаешь, я буду деньги давать и дальше, ошибаешься. Пьесы нет – денег нет!

– Премьера на носу, – перебила Филиппа Модестовича прима.

– Если вечером не придёшь в театр с готовой пьесой в руках!..

Виви открыла глаза. Приснилось? Приснилось! Ночь, снег, фонарь в окно светит. Без пятнадцати три.

– Да что же это! – в сердцах произнесла писательница.

– А ничего. Пьеса нужна. Нестор в запое…

– Двойном… – эхом отозвалась Виви и вскочила. – Кто здесь?!

– Это я. Анна.

– Адольфовна?

– Тьфу на тебя. Анна Арнольдовна Розенбаум, – произнес голос. – Помоги, Виолетта. Горим! Митя сказал, ты всё можешь.

– Могу? Митя сказал?

– Кучер Филиппа Модестовича.

Виви снова не нашла на месте выключателя. Рука безнадёжно скользнула по стене.

– Поможешь?

– Нестора из двойного запоя вывести? Или Филиппа Модестовича у Авдотьи отбить и к вам доставить? – неожиданно сама для себя сказала Виви. – Убирайтесь из моей квартиры! И из моей жизни! Все! Вон!

Виви легла и натянула на голову одеяло.

– Ну, Виолетта, милая наша, спасай! Премьера на носу. Билеты все проданы. Костюмы сшиты, а репетировать не можем. Никто ничего не знает. Горим, говорю же! Один акт и есть. Нестор…

– В запое. Слышала уже. А у вас этот один акт с собой? – Виви решила: проснусь – пойду к психиатру.

– С собой. Конечно, с собой!

Оставшуюся ночь Виви строчила второй, а затем и третий акт пьесы. Анна Арнольдовна Розенбаум спала тут же, в кресле. Филипп Модестович не спал, пытался указывать писательнице, где точки ставить.

– Много предрассудков у тебя, Виолетта. Смелее пиши. Смелее! – Филипп Модестович читал из-за плеча Виви. – Сочиняешь ты лучше Нестора. А он Писака, скажу тебе! Я, знаешь, еле уговорил его в Ростов-то приехать. Ни за какие деньги не соглашался. Я столичный автор, говорит, меня публика петербургская не поймет! Я скрутил и насильно в Ростов доставил. Ну и деньги, само собой, куда без них!

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.