Мария Борнякова - Громовое колесо

Лучник неспешно перевел вопросительный взгляд на посуровевшего побратима.

– Давай-ка, снимай свою кольчугу. Поглядим, что там у тебя с раной. Как бы штопать не пришлось.

– Да пустяк, – отмахнулся дружинный, но перечить не стал.

– Вижу, вижу. Каждый раз морщишься, как рукой двигаешь. Обманываешь, побратим.

Рана на вид мне показалась нестрашной. Не очень глубокий порез шел от плеча вниз на длину пары моих ладоней. Спасла добрая кольчуга. Кровь полилась было и сразу свернулась, так что хмурое лицо Лешего меня порядком озадачило.

– Вот что, брат, – хазарин потрогал края раны, покопался в своей сумке, достал плошку, пестик и пучок трав. – Недобрая рука тебе удар нанесла. Как бы чем меч тот ни смазан был.

Сокол только равнодушно пожал плечами – чему быть, того не миновать.

– Чего беду кличешь? – покосился на Лешего Стоян.

– Чую, – коротко ответил знахарь, неспешно разминая в ступке травы. – Ошибусь – счастлив буду.

Пока они занимались врачеванием, я пошла немного побродить вокруг. Помня прошлые ошибки, на сей раз дружинных из вида я не упускала. В лесу было чудо как хорошо. Свежий, наполненный запахами листвы и земли воздух буквально врывался в легкие. А еще здесь все было настоящим. Трава – травой, небо – небом. Не существовало замусоренных пространств, автомобильных шин, брошенных под деревом, озоновых дыр и ядерной угрозы. Невозможно было смести с лица земли целую страну или город парой удачливых ракет. Никто не утыкался в мониторы компьютеров или не просиживал штаны перед телевизорами. Люди жили, растили детей, выращивали хлеб насущный или защищали свой народ. И я точно знала, что не напорюсь в лесу на осколки разбитой пивной бутылки. Так стоило ли стремиться вернуться домой? И домой ли? Эта неожиданная мысль меня буквально поразила. Чего доброго, полюблю мир глубокого прошлого и захочу в нем остаться. А с другой стороны, там, в будущем, никто меня особенно не ждал.

– Пора идти, дочка, – услышала я голос Стояна и поспешила назад.

Дружинные уже затушили костер и ждали только меня. Леший двинулся первым, неведомым чутьем ведуна угадывая верное направление. Я еще подумала, что вскорости опять буду умирать от усталости, но воины шли размеренным спокойным шагом, привыкнуть к которому оказалось легко.

И все же Леший торопился, то и дело вскользь поглядывая на шедшего следом лучника. Почему, я поняла к вечеру, когда хмурое дождливое небо еще потемнело, не показав и признаков приближающегося заката. Сокол внезапно оступился и тяжело оперся рукой о ближайший древесный ствол. Леший сразу же поддержал его, не дав упасть.

– Накликал, – едва слышно буркнул Стоян, поддерживая оседающего друга с другой стороны. – Далеко еще до селения?

– Версты три, – прикинул Леший. – Думал, все же успеем. Теперь доберемся ли к ночи…

– Сестру не тревожьте, – едва слышно прошептал лучник.

– Сокол? Идти можешь? – Стоян озабоченно заглянул в лицо побледневшего дружинного. Тот не ответил. – Сокол? Брат?!

– Понесем, – Леший отстегнул со спины щит. Как дружинные протащили их в обоз незамеченными, для меня так и осталось тайной, но со своими красными каплевидными щитами с изображением княжеского символа воины не расставались категорически. Щит не носил лишь Сокол, лучнику он бы только мешал.

Стоян расцепил застежки тулового ремня, отцепил от пояса побратима налуч с верным луком и повернулся ко мне.

– Надевай, дочка, – воин протянул мне оружие. – Не в руках же нести. А я щит Лешего возьму.

– Он умрет? – я с замиранием сердца приняла изогнутый лук и с тревогой глядела, как Леший практически взвалил побратима себе на спину и медленно двинулся лишь в ему известном направлении.

– Это мы еще поглядим, – не слишком весело усмехнулся Стоян, помогая мне застегнуть непривычные пряжки. – Береги лук, дочка. В нем у Сокола вся жизнь.

Лук оказался тяжелым и с непривычки очень длинным – он постоянно норовил зацепиться за ветки выходящим из налучья концом и тянул меня то вправо, то влево. Поэтому, когда глубокой ночью мы добрались до деревянного частокола, за которым лаяли собаки, почуявшие чужаков, я была уже взмокшая и качающаяся от усталости, и вперед меня вело только нежелание показывать перед дружинными свою слабость. И так уже и рыдала перед ними, и на руках они меня таскали, осталось только картинно сознание потерять.

Дружинные тащили Сокола по очереди. Лучник пытался идти сам, но выходило у него плохо. Его бил озноб, ноги не слушались, сознание поминутно меркло – неведомый яд вовсю гулял по крови. Я злилась на себя, что ничем не могу помочь, несмотря на весь свой багаж знаний из будущего, ведь об антибиотиках тут никто ничего знать не знал. Леший и Стоян всю дорогу сменяли друг друга, большей частью молчали, и я слышала от них лишь одно и то же тихое «Держись, брат».

Сокола я очень жалела. Надо же так, из-за людской подлости споткнуться на ровном месте. Как я поняла, здесь смазывать оружие ядом считалось гнусным преступлением, наказанием за которое могла быть только мучительная смерть. Я себя кровожадной не считала, но в данном случае решила, что урок соразмерен содеянному. Я бы сама этому умнику горло перегрызла.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.