Татьяна Сидоркевич - Когда я открыла глаза

***

Подходил к концу разноэмоционально насыщенный месяц… Месяц, который казался для Июль целым годом. Она с тоской вспоминала начало этого месяца, как с трепетом ждала своего Харди с работы… Раньше она никогда бы не подумала, что это так восхитительно: приготовить ему ужин, угадать, чтобы не остыл… бежать к двери и ждать «одобрения»… Для кого-то это ежедневный надоедливый алгоритм. Для неё это было впервые. Июль испытывала удивительные ощущения. Для кого-то это рутина. А ей нравилось.

Но обстоятельства оказались сильнее, чем её желание накрывать на стол. Поэтому с таким отчаянием Июль ожидала конца своего внутреннего спокойствия, равновесия и наслаждения. Временный конец её первой «взрослой жизни»… Июль возвращалась домой. Возвращалась к своему образу «кочевой» жизни пары влюблённых подростков.

Несложно предугадать, что станет моим домом спустя несколько дней: не чувство томящего ожидания, не тёплые объятия в долгожданной встрече после десятичасового расставания, не чашка сладкого чёрного чая под One Tree Hill, не совместное плюшевое одеяло, а лишь просто дом в его стандартном понимании: крыша над головой, опека, забота, тяжкое ожидание, скука и безысходность.

Моё состояние сейчас не подлежит описанию: в голове полная пустота, в каждом выдохе – апатия, полный коллапс в моей душе и эмоциях… Мысли в моей голове подобны стае муравьёв: копошатся подневольно и быстро, не поддаваясь дрессировке и направлению. Рой, табун этих жутких зверят создаёт впечатление множества раздумий в моей голове, хотя на самом деле это вымышленная вата, светопредставление, фантом…

Эти многотонные насекомые не дают мне сосредоточиться на проблеме и как следует попечалиться по такому нерадостному поводу. Проходит миг. Ещё один. Проходит день. Ничего не меняется… Пытались найти плюсы и минусы обстоятельств. Но ведь этим ничего не решишь… Чувствую себя трёхлетним ребёнком, которого усыновили из приюта, а спустя месяц отдали обратно. Да, этот месяц был мне уроком, испытанием, попыткой, но это испытание должно продолжаться дальше: ещё месяц, ещё год, два, всю жизнь…

Скорее всего, когда-то я пожалею, что не захотела воспользоваться шансом «вернуться в детство», пока появилась такая возможность… Даю слово воспользоваться им, отдохнуть как следует от постоянной опеки над кем-то, зарядиться на следующие годы. Мне не мешало бы снова позаботиться только о себе. Мне ведь всего двадцать один! Какая из меня жена? Хотя последний месяц я чувствовала себя практически в роли мамы… Какая из меня сейчас мама? Мне же двадцать один! Возраст шабаша, разврата и дестроя! Нужно расслабиться и получать удовольствие от возможности снова побыть беспечным «ребёнком»…

***

Уже спустя неделю Июль беззаботно погрузилась в свой творческий мир. Она мечтала о своей отдельной «творческой комнате» в доме и кролике.

Они такие милые, эти кролики… Уже больше года сдерживаю себя от попытки купить этого сладкого засранца… Маленький пушистик с приплюснутой мордашкой и жалкими глазёнками не выходит из моих мыслей. Ну когда-то я не удержусь и приобрету одного такого приторного мистера себе!

Посещение «Лавки художника» не могло спокойно проходить сквозь душу, здесь каждая вещь заставляла трепетать сознание, руки так и тянулись что-то сотворить.

Здесь пахнет вдохновением. Краски, кисти, мастихины, пастели, скрапбук-вещицы будто сами тянутся к тебе с полок. Чувствую себя здесь до невозможности уютно и до неприличности восторженно. Одни только кисти обязывают творить ими шедевры.

Июль хотела иметь у себя дома такую комнатушку, она бы не выходила из неё сутками. Маленькую уютную творческую комнатку: в центре комнаты мольберт, несколько планшетов разных форматов, по стенам развешены деревянные полочки, полностью уставленные разными творческими штучками… Деревянный пенал для кисточек, деревянный чемоданчик с карандашами, целая полка с красками: акварель, гуашь, акриловые, масляные, растворители, контуры…

Задумавшись о такой сказочной жизни, Июль застыла возле витрины с мольбертами.

– И вообще, я хотела бы деревянный чемоданчик для самых важных принадлежностей! Ох, чёрт, я это вслух сказала? – Июль испуганно прикрыла рот рукой, словно слова ещё не успели выбежать дальше ладони.

А пока она довольствовалась малым: на радостях бежала домой с приобретёнными тремя кистям и новыми красками.

Одна из кистей вдохновляет меня творить что-то необычное – это кисть с треугольной обоймой; никогда прежде не видела такой формы.

Спустя пару дней на бумаге появилось пражское акварельное небо, палитра заискрила разноцветием из акварельных тюбиков. Рабочее место в доме снова приняло свой привычный облик: десяток тюбиков, баночки, карандаши, несколько пар кистей, разукрашенная палитра…

Вспомнилась моя первая упаковка гуаши. Мне было лет одиннадцать… После плиточной детской акварели пастообразная краска в баночках казалась невероятным чудом. Помню, я тогда несколько дней рисовала всё подряд, лишь бы насладиться этой консистенцией и мягко скользящей по бумаге кистью… Рисовала, рисовала, рисовала…

А пока легко было увидеть увлечённость Июль своим творчеством: она твёрдо и упёрто разместилась удобнее за своим «рабочим» местом, всё тело приятно расслабленно, но одновременно напряжено и замкнуто, слегка прищуренный взгляд сосредоточенно сконцентрирован на мелких деталях какой бы то ни было мастеринщины. Её дыхание робко, порывчато, слух отключен для невмешательства посторонних «вредителей», губы до боли плотно стиснуты зубами. Каждая частица тела, каждый миллиметр кожи сосредоточен на выполнении очередной радости.

И весь мир вокруг словно переставал существовать в эти минуты, хотя эти минуты совершенно незаметно выливались в часы, которые порой сложно остановить. Это было похоже на безумный транс, сеанс самогипноза неумелого ученика… Но в эти моменты она словно раскрывала крылья, отрывалась кончиками пальцев от земли, душа вытягивалась в полёте, лёгкие получали возможность вдыхать на полную мощь. Не зря ведь творческие люди оставляют целое состояние в магазинчиках вроде «Лавки художника»: это просто обязывает творить искусство, писать свой стиль, запечатлевать свои мазки отпечатками на великой истории. Апогей расцвета души в её полёте стоил того, чтобы тратить такие деньги на штучки для мастерства.

***

Как вычислить свои истинные ощущения? Почему внутри нас всегда терзаются две личности, или два направления мыслей, две стороны медали… Неважно, кто как называет это, – всё сводится к одному: большинство из нас безнадёжно амбивалентны. Некоторым повезло больше: одна из их сторон перевешивают другую; но Июль повезло меньше: две её личности внутри были абсолютно равноправны и равносильны в своих убеждениях…