Елена Ромашова - Sabbatum. Инквизиция

– Кем?

– Химеры. Считай злые ведьмы. Травлю устраивали на народ. Им же всё нипочем было тогда. Говорят, кровь с черной магией лилась рекой. Вот шабаши и устраивали тут, пока Инквизиция не пришла и не сожгла их всех к чёртовой матери. С тех пор замок и зовут Шабашем. А теперь возьми сливки и добавь туда столовую ложку.

– Так?

– Да.

Я выполняю каждое указание, смотря, как вода с добавлением в неё ингредиентов превращается в съедобный соус к мясу.

– Химеры… Слово-то какое. Не колдуньи, а химеры…

– Колдуньи –это колдуньи, а химеры –это химеры. Не путай и не забивай себе ерундой голову. Так! Сходи-ка в кладовую, в ту, что возле лестницы, и принеси мне грецких орехов.

– Так есть же еще!

– Я сказала, сходи, значит – сходи.

Я откладываю нож, чувствуя себя разгоряченной от пара, мне жарко, я потная и мечтаю о душе. Спрыгнув со стула, я с неохотой иду в кладовую.

– Ступай, ступай. И побыстрее! Двигай ногами!

Едва успев выйти из кухни, я налетаю на Рэя. Парень спускался с лестницы для прислуги, что рядом с кухней. И, как тогда, на чердаке, я чувствую легкую панику и головокружение от его присутствия. Он окидывает меня взглядом с головы до ног, после чего закусывает губу и со стоном отворачивается, будто у него болит зуб. После чего кидает злобный взгляд своего цвета грозы и произносит сквозь зубы:

– А еще скромнее кофты не нашлось?

Он кивает на мой вырез и, не дождавшись ответа, срывается в кухню.

Что? Это что сейчас было? Меня обвинили в неподобающем виде? Нормальная ведь кофта! Или мне стоит свариться заживо там?

Обозвав его дураком, обиженная, убегаю в кладовую за орехами. По возвращении вижу уходящего Рэйнольда, который стремительно покидает кухню, не обращая внимания на меня. Будто не меня он целовал на чердаке. Действительно, у него, кажется, крыша подтекает… Или у меня?

Войдя на кухню и отдав орехи миссис Лонг, я узнаю главную новость: завтра приезжают какие-то важные гости. Они будут у нас до ночи. А это значит, завтра весь день торчать ей и мне у плиты.

Лист бумаги лежал на столе, где черными буквами, шрифтом Times New Roman был написан запрос от Сената на аутодафе.

«Реджине Хелмак и Артуру Хелмак,

Светочам школы Инквизиторов Саббат.

Совет Старейшин святого Сената просит исполнить долг Инквизиции в школе Саббат и покарать ведьму за бесчинства и ряд нарушений anni currentis 4 4 anni currentis – (лат.) текущего года . Вина обвиняемой доказана.

Обвиняемая – Мария Смитт. Химера.

Наказывается:

– за попытку украсть заклинание у Архивариусов Сената,

– убийство трех смертных,

– применение дара (разряд: телекинез) на людях,

– применение запрещенных заклинаний,

– сделки с дьяволом и продажа души.

Сенат приговаривает ее к сожжению на костре.

Да свершится суд.

Да наступит день.

Dies irae, dies illa 5 5 Dies irae, dies illa – (лат.) Тот день, день гнева. Начало средневекового церковного гимна – вторая часть заупокойной мессы, реквиема. В основе гимна лежит библейское пророчество о судном дне, "Пророчество Софонии", 1, 15. .

Совет Старейшин святого Сената».

– Dies irae, dies illa! Господи, как пафосно. Меня всегда воротило от этого выражения! Глупое и бессмысленное.

Я сажусь в кресло и закуриваю. Артур бесшумно смеется надо мной.

– Я всегда думаю, кем бы ты стала, выбери в самом начале путь Химеры?

– Не знаю, наверное, Марией Смитт.

Я двумя пальцами откидываю белоснежный лист, который совершает путь по столу и падает на пол.

– Мне кажется, Химеры многое потеряли в твоем лице. Так или иначе, в тебе от них слишком много.

Артур улыбается мне, затем аристократично пьет свой кофе из миниатюрной позолоченной чашечки. Его слова не оскорбляют меня, наоборот, даже льстят.

– Так или иначе, я здесь. С тобой. Даже душа целая и ни разу не заложенная.

– Если говорить по поводу, что бесит каждого, так вот, мне всегда «нравится», что в обвинении указывается продажа души. По мне, так это личное дело каждого.

– Согласна. Практически все Химеры обращаются к нечистой и закладывают души. Если считать это обвинением, то мы их всех должны сразу же истребить.

Я стряхиваю сигарету в свою любимую пепельницу Сваровски, наблюдая, как на зеркальной поверхности серыми комками пыли оседает пепел. Пепел. Слишком много в моей жизни пепла.

– Ты с чего такая нервная? – Артур разворачивает газету и принимается читать биржевые сводки. – Ты никогда так не реагировала на запросы Сената.

– Не нравится мне это всё. Химеры и вправду активировались. И дело не в том, что их больше. Они просто нагло бесчинствуют. Будто живут на всю катушку. Костры Инквизиции слишком часто стали гореть.

– Так, наоборот, хорошо. Чем больше их горит, тем лучше нам.

– Угу. Пока не будет нарушен закон равновесия. Тогда и мы пойдем гореть, или, в худшем случае, будем обращены.

– Успокойся, Реджина. Вызови себе массажистку, в конце концов.

– Не могу, Артур. – Я взвилась, не в силах больше сидеть, и начала мерить комнату шагами. Единственное действие, которое я смогла придумать в данную секунду беспомощности. – Они же все ближе и ближе подбираются к нам! Неужели не видишь? Ты знаешь, за что на самом деле судят эту Марию Смит?

– Думаю, не убийство смертных.

– Именно. Эта дура попыталась выкрасть заклинание поиска у Архивариусов. Вот скажи мне, – Я подошла к нему, наклонившись, чтобы наши глаза были на одном уровне, – Зачем какой-то Химере заклинание поисковика?

Я слышала, как Артур начал расчленять вопрос и выуживать логические цепочки.

«Зачем?.. Хм… Заклинание поиска – сильное заклинание неопределившихся инициированных…»

– Так, – подначиваю я, слыша правильный ход мысли.

«Заклинание древнее… Замешано на крови… Хм… Почему тогда они не использовали ведьмин огонь?»

– Ну-ну, давай! Всё правильно.

«Если не использовали ведьмин огонь, значит, он не в состоянии отыскать нужную ведьму. Значит, либо они не знают ведьму в лицо, либо она еще не инициирована…»

– Так, – довольно тяну я. – А теперь скажи, кого ты знаешь не инициированного?

– Мелани?

– Бинго! – шепчу я. После чего поднимаюсь и снова начинаю мерить комнату шагами. – Она ведьма. Но амнезия спутала все карты. Она снова вернулась в начало. Ей опять надо определяться. Ее сейчас не берет ни одно заклинание ведьминого огня или сестринского зова. Химеры знают что-то о ней, знают о ее даре и ее сестры. Но что? Артур, я всю голову сломала! Никто не знает, что это. Но Химеры берегли их, как зеницу ока, делая огромные ставки на них.

– Ну, не очень-то берегли, раз она у нас.

– То была случайность, сам знаешь. Никто не был в курсе этого шабаша. Рэй и Стефан там случайно оказались…