Барбара Эрскин - Призрак страсти

Сначала он ее не заметил. Джон поднял свой кубок и произнес тост во славу толстого шерифа. В течение всего вечера молящиеся без конца входили и выходили из залы, и король был настроен доброжелательно. Затем он повернулся и увидел женщину, которая, не сводя больших зеленых глаз с его лица, терпеливо ждала своей очереди за его спиной. Его улыбка медленно исчезла, и король отставил в сторону свой кубок. Пот выступил у него над бровями, и он стер его тыльной стороной ладони. Встав из-за стола, он резко отодвинул назад свое кресло. В зале повисла мертвая тишина, и сотни любопытных глаз устремились в их сторону.

Джон перекрестился, и по движению его губ она поняла, что он спрашивает ее имя.

Сделав глубокий реверанс, она сказала:

– Меня зовут Маргарет, сэр. Я – ее дочь.

Она услышала, как шепот голосов пронесся среди всеобщей тишины, и заметила удивление и озадаченность на лицах придворных. После ее слов Джон побледнел. Все присутствующие не сводили напряженных глаз с короля.

– Я пришла попросить участок земли, ваша милость, чтобы построить на нем монастырь в честь памяти о моей матери. Я надеялась, что вы не откажете ей в такой малости. Теперь. – Она опустила глаза вниз, не желая видеть ту боль, которая внезапно появилась в его глазах.

– Конечно, – она почти не слышала, что он говорил, но по движению губ поняла его очередной вопрос. – Где?

– В Марче, который она так любила, сэр.

В проплывающем перед ним тумане он увидел ее красивые глаза, зеленые с золотыми разводами; глаза совсем другой женщины.

Внезапно король почувствовал острый спазм и скорчился от боли. Борясь с рвотным позывом, он с силой держался за живот. Всеобщая тишина наполнилась озабоченными криками о помощи, но король отрицательно помахал рукой.

– Принесите мне перо и чернила, – бросил он. – Быстрее. У вас будет монастырь, Маргарет де Роси. В память о ней.

В зале города Линн, принадлежащего королю, писарь написал приказ о том, что король Джон дарует часть земли в королевском лесу Аконбери южнее Херефорда. И только после того, как королевская печать опустилась на этот документ, Джон позволил приблизиться к себе придворным, которые унесли стонущего короля в постель. Во всеобщем замешательстве, образовавшемся вследствие его внезапной болезни, Маргарет ускользнула, крепко прижимая к груди драгоценный пергамент.

Спустя восемь дней Джон Плантагенет скончался.

Париж – январь 1986 года.

Джуди была одета в платье двадцатых годов, расшитое тысячами сверкающих бусинок. Ее рыжие волосы были аккуратно уложены в виде шапки, слегка спадающей ей на лоб. Она весело болтала с гостями. Картины выглядели превосходно. Она осталась очень довольна выставкой. Но еще больше ее порадовал каталог, который по ненавязчивому наставлению Джорджа Чипена был дважды перепечатан, прежде чем вышел на всеобщее обозрение. Последняя работа Тима Хичема имела большой успех.

За ее спиной Пит Левесон внимательно изучал шампанское, и она улыбнулась ему через плечо. Три дня назад они сочетались в Какстон-холле законным браком. Поймав ее взгляд, он отставил в сторону бутылку, подошел к ней и взял за руку.

– Ты счастлива?

Она утвердительно кивнула.

– Какая жуткая толпа народу. Я не могу поверить, что это мы их всех пригласили.

– А для меня не имеет значение, сколько человек пришло. Пусть каждый наслаждается сам собой.

Сзади них, размахивая своим приглашением, в дверном проеме появилась Бет Ганнинг. Она взяла с ближайшего подноса бокал с шампанским и стала пробираться к ним сквозь толпу присутствующих. Достигнув цели, она подмигнула Питу:

– Надеюсь, ты осчастливишь меня и напишешь статью об этой выставке?

– Попробуй помешать мне. – Пит сделал шаг вперед и поцеловал ее. – Разве Ник и Джо не приехали с тобой?

Бет сделала глоток из своего бокала.

– Они решили изменить свои планы, – сказала она. – Когда они вернулись в среду из Штатов, то сразу решили направиться прямо в Хей. – Она посмотрела на Пита с некоторым любопытством. – Возможно, я у тебя в долгу, Пит. Думаю, они поженились.

– Понятно, – улыбнувшись, произнес Пит. – История подошла к своему счастливому концу.

– Все хорошие истории должны так заканчиваться, – улыбнулась Бет. – Я поднимаю этот бокал за них.

– И за их ребенка. – Джуди невинно подняла вверх свой бокал.

– Какого ребенка? – обрушилась на нее Бет. – Мы предполагали, что Джо пишет книгу.

– Я уверена, что одно другому не мешает, – промурлыкала Джуди. – Малыш должен родиться в начале мая. Ник позвонил нам из Нью-Йорка и сообщил об этом.

– Это будет маленькая хорошенькая девочка, – мягко произнес Пит. – Но Джуди не могла не начать волноваться.

– Волноваться? – эхом переспросила Бет и подозрительно взглянула на Джуди.

Та улыбнулась.

– Я вправе полагать, что на отцовство могут одинаково претендовать два кандидата – Ник и король Джон.

Бет сделала еще один глоток из бокала.

– Если уж на то пошло, старина Тим и красавец граф де Клэр, я полагаю, также могут быть включены в этот список, – тихо произнесла она.

Джуди вздернула одну бровь.

– Итак, – тихонько присвистнула она сквозь зубы.

– Мне кажется, что вы обе забыли еще одного претендента – самого Уильяма де Броза, – вставил Пит.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. Затем Пит поднял свой бокал.

– Итак, выпьем за Джо. Да хранит ее Господь, – наконец произнес он. – За благополучные роды и за полную свободу прессы.

Король Джон и Матильда де Броз были реальными историческими персонажами. Но их личные взаимоотношения, если таковые и были, являются чистыми предположениями автора. Тем не менее, в документах сохранилась запись о том, что Матильда подстрекала короля к убийству его племянника и не однажды доводила его до бешенства. Взаимоотношения Матильды с Ричардом де Клэром являются чистым вымыслом, так же как и существование у нее незаконнорожденных детей.

Подробности смерти Уильяма-младшего и Матильды по сей день остаются до конца не выясненными. Но, несмотря на мелкие расхождения, различные исторические источники сходятся во мнении, что Джон намеренно заточил их в темницу, где они умерли голодной смертью в Корфе или в Виндзорском замке.

Действия короля никогда не были логически объяснены, даже несмотря на то, что Уильям своим поведением неоднократно испытывал королевское терпение. Принимая во внимание тот факт, что месть и жестокость в те времена являлись обычным явлением, страшная смерть Матильды и Уилла все же вызвала огромную волну недовольства среди населения. В дальнейшем король посчитал необходимым выпустить документ, в котором он объяснял причину событий, которые привели к объявлению вне закона Уильяма-старшего. Он не мог или не хотел объяснить смерь двух своих пленников, но его документ был подписан многочисленными друзьями и родственниками Матильды, среди которых были – Адам де Портер, граф Феррес и сам граф де Клэр.