Мелисса Марр - Чернильный обмен

И Ниалл прислушался к своим чувствам, выплеснул наружу бездну ярости, которую испытывал к Кинану за его предательство, позволил этой бездне наполниться до краев. Он нечасто давал ярости брать над собой верх, но именно ее он пытался подавить в течение многих часов. Почувствовать гнев в полной мере было похоже на облегчение.

Зрачки Ириала расширились, руки сжались.

— Это — раз.

Ниалл подумал о тех смертных, которых соблазнил и бросил умирать, подумал о Лесли, податливой и пылающей страстью в его руках. Он легко представил ее, опьяненную поцелуями. Он хотел ее — хотел с такой тяжелой тоской, что ее трудно было отрицать.

— Два, — прошептал Ириал. — Еще одно чувство, Gancanagh…

И Ниалл представил, как сдавливает горло Ириала, высвободил ревность, которую испытывал при одной мысли о том, как Ириал прикасается к Лесли или она к нему.

Дрожащей рукой Ириал прикурил еще одну сигарету.

— У тебя отлично получается, Gancanagh. Когда-то я спрашивал себя, что ты сделаешь с этим знанием.

Ниалл изучающее глядел на Темного Короля с отстраненным спокойствием, уже не ощущая абсолютно ничего.

— С каким знанием?

— Темные фейри умирают от голода без эмоций — темных, скрытых эмоций. Это, — Ириал затянулся, — питает нас. Это наша еда, вода и наш воздух. Наше все. Это большая тайна, Ниалл. Это то, что другие могут использовать против нас, если узнают об этом.

Ниалла обуяли сомнения. С одной стороны, он думал о том, зачем Ириал идет на такой риск и раскрывает свои секреты, а с другой стороны, будучи тем, кого не так-то легко ввести в заблуждение, он прекрасно понимал, зачем это Ириалу: Ириал доверял ему. Ниалл отвел взгляд, с горечью осознав, что доверие Ириала было вполне обоснованным.

— Но как Кинан не заметил этого? Или Сорча? И как получилось, что я не знал?

— Из-за его капризного нрава? Из-за того, что она предпочитает не замечать то, что ей не нравится? — Ириал стряхнул пепел на землю. — Что же до тебя… Я не знаю. Я считал, что ты все понял уже тогда. А когда узнал, что царек ни сном ни духом, надеялся, что мы все-таки…

— И так питаются все твои фейри? — перебил его Ниалл, отказываясь думать о проведенном с Ириалом времени, осознав, что целые недели, в течение которых они предавались самым сумасшедшим удовольствиям, просто-напросто кормили Ириала, как, несомненно, и все те ужасы, которые последовали сразу после того, как Ниалл сбежал.

— Да, иначе они становятся слабыми. — Лицо Темного Короля исказила острая боль. И видеть это было так же неудобно, как случайно подсмотреть чье-то самое личное горе. — Гвин умерла… от пули смертного. Ее застрелили.

Ириал уставился на толпу людей. Босоногая девушка танцевала на капоте припаркованной машины. Водитель держал в руках ее туфли и показывал на землю. Ириал улыбнулся им, повернулся к Ниаллу и добавил:

— Тебе дорога Лесли. Если бы ты знал, что она уже моя, ты стал бы еще сильнее стараться держать ее от меня подальше. Ты дрался бы за нее.

Я знал, что Ириал ее хочет, но… Ниалл прервал свои мысли, испытывая неудобство от того, что Ириал мог прочесть его чувства, но самое важное — от того, что Ниалл мог использовать это знание, чтобы уничтожить Ириала. Если фейри других Дворов узнают, что их так легко прочесть и понять, будет очень сложно убедить их смириться с сосуществованием рядом с Темным Двором.

— Бейра все знала, — понял Ниалл.

— Она была нужна нам, а мы ей. Иначе я не стал бы помогать ей связать силы царька. Она устраивала беспорядки и бунты, когда моим фейри это было нужно.

— Так какова роль Лесли во всем этом?

— Мне нужен был запасной план. — Ириал улыбнулся, но на этот раз улыбка получилась темной, опасной, угрожающей. — Она нужна мне.

— Она не может принадлежать тебе, — начал Ниалл, но в тот же момент Ириал схватил его за руки, и все прекрасные воспоминания, от которых пытался убежать Ниалл, весь ужас Темного Двора, о котором боятся говорить вслух, хлынули в его разум, затягивая, как болото, и ему показалось, что он глотает эти ощущения, словно вновь пьет сладкое, с таким трудом забытое вино. — Хватит.

Ириал отпустил его.

— Я знаю, что Кинан играл тобой и обманул тебя. Я знаю, что он сам послал тебя к нашей девочке, подтолкнул к ней. Габриэль видел, как ты борешься со своими чувствами к ней… Я не обману тебя снова. Я с радостью приму тебя в нашем доме, где отныне будет жить и Лесли. Я снова предложу тебе свой трон, когда ты будешь к этому готов.

Ниалл побледнел. Он был готов вынести все, что понадобится, ради свободы Лесли. Но привязанность Ириала? Предложение трона? Это совсем не то, чего он ожидал. Нет, это очередная уловка, как всегда. В том, что было с нами когда-то, не было ничего настоящего. Ниалл проигнорировал все слова Ириала:

— Ты отпустишь ее, если я присягну тебе в верности?

— Нет. Она останется. Но если хочешь быть с ней — добро пожаловать. — Ириал встал и отвесил низкий поклон, словно Ниалл был равным ему. — Я не позволю своему Двору страдать даже ради тебя. Теперь ты знаешь мои секреты, знаешь, кто я такой и что я тебе предлагаю. Я могу пообещать тебе, что в меру своих сил сделаю ее счастливой. Что же до всего остального… Ты можешь вернуться с нами домой или нет. Решать тебе. Ты всегда был свободен в этом выборе.

Ниалл молча смотрел на него, не зная, какой дать ответ и какой ответ имел бы хоть какой-то смысл. Он прожил много лет, не вспоминая о той связи, которая была у них с Ириалом, не тоскуя о тех временах, не признаваясь в этом даже самому себе всякий раз, когда их с Ириалом пути пересекались. А теперь он понял, что как бы тщательно ни скрывал свои секреты, для Ириала он был словно раскрытая книга. Если Темный Король мог читать его чувства, мог пробовать их на вкус, то он узнавал о слабостях Ниалла при каждой встрече. Все это время он видел меня насквозь. И все же Ириал не злорадствовал, не стыдил его за это. Наоборот, он предлагал свою дружбу, как и столетия тому назад, а Ниалл не мог ничего ответить.

— Прошло много времени, с тех пор как ты посвятил жизнь Кинану, оплачивая сомнительный долг. Мы такие, какие есть, Ниалл, ни добрые и ни злые, как думают другие. Но наша сущность не меняет наших истинных чувств — только то, насколько мы свободны, чтобы следовать за своими чувствами.

Сказав это, Ириал смешался с толпой, по пути танцуя со смертными, и выглядел он так, будто целиком и полностью принадлежит их миру.

Был уже вечер, когда Лесли проснулась в своей комнате в той же одежде, которая была на ней и вчера. Она проспала больше двенадцати часов, как если бы ее организм боролся с гриппом или похмельем, и все равно чувствовала себя не в своей тарелке. Кожа вокруг татуировки натянулась, казалось, до прозрачности. Кожу не пекло, не щипало, и вообще не ощущалось ничего такого, что дало бы Лесли причины заподозрить заражение. Вообще-то было даже приятно, словно там пульсировали дополнительные нервные окончания.