Карен Монинг - Поцелуй горца

Сейчас, когда девчонки не было перед глазами и он не боялся потерять контроль над собой, горец понимал, что на самом деле сложилась довольно забавная ситуация.

Сильван потер подбородок. Его глаза оставались серьезными.

— Так, значит, она тебя расколдовала и ты отправил ее в прошлое?

— Айе. Чтобы она спасла меня от колдовства. К тому же она несла какой-то бред про тебя и Дуга и угрожающую всем нам опасность.

— Друстан, ты ведь всегда умел думать. — Сильван потер переносицу, что случалось с ним только в минуты задумчивости. — То, что рассказала англичанка, вполне возможно.

Друстан хрюкнул.

— Нэй, если подумать, то невозможно. Но если ты ее послушаешь, ты поймешь, что она просто сумасшедшая с навязчивыми идеями.

— Да, история действительно неправдоподобная, но…

— Отец, я не собираюсь повторять чепуху, которую она несла, но поверь: в ее истории столько дыр, что, будь она кораблем, затонула бы, не выходя из порта.

Сильван нахмурился.

— И все же некоторые предосторожности нам не помешают. Присмотрись к ней получше, проведи с ней некоторое время. Возможно, когда мы узнаем о ней больше, ситуация прояснится.

— Айе, — согласился с ним Друстан. — Завтра я отвезу ее в Баланох, посмотрю, не опознают ли ее там. Вдруг кто-то сможет вспомнить англичанку или ее семью.

Сильван кивнул.

— Я тоже присмотрюсь к этой девушке. Быть может, ее безумие излечимо.

Его взгляд стал пронзительным.

— Я видел, как ты глядишь на нее, и знаю, что, несмотря на все свои протесты, ты желаешь ее, сын. Но даже если она сумасшедшая, как ты утверждаешь, я не позволю тебе воспользоваться ее состоянием. Держись подальше от ее постели, сосредоточься на своей будущей жене.

— Я знаю, — огрызнулся Друстан, чувствуя, как исчезают остатки веселья.

— Наш род не должен прерваться, Друстан.

— Знаю.

— Я просто напоминаю тебе о твоем долге, — тихо, но твердо сказал Сильван. — Ты не можешь позволить себе быть легкомысленным.

— Знаю! — зарычал Друстан.

— С другой стороны, не будь эта девушка больной… — начал Сильван, но тут Друстан стрелой вылетел из комнаты.

Сильван опустился в кресло. В историю, рассказанную девушкой, невозможно было поверить. Но как бы вел себя кто-то из будущего, попав под незнакомую дверь и пытаясь помочь людям из прошлого?

В общем и целом разум отказывался это принять — слишком надуманной казалась история с колдовством, слишком странной даже для друида. И все же Сильван, мысленно просчитав вероятности, понял, что полностью отрицать полученную информацию не стоит. Вероятность того, что Гвен говорила правду, была крайне мала — однако ни один друид, если он, конечно, хороший друид, не стал бы отмахиваться от опасности, которая все же была вероятна.

Если девушка не врет, она была настолько небезразлична его сыну, что он лишил ее девственности. Если англичанка не врет, она знала, что Друстан обладает силами и знаниями, недоступными простым смертным, и ради него пожертвовала не только девичьей честью, но и жизнью в своем времени.

Интересно, что именно Гвен Кэссиди знает о его сыне? Нужно поговорить с Нелл: пусть в разговоре намекнет на пару вещей и оценит реакцию девушки. Нелл прекрасно разбирается в людях. И сам он тоже попытается разобраться в их гостье. Нет, расспрашивать ее он не будет. Ему не так уж важно, что она может утаить и о чем может соврать. Нет, он оценит ее ум, как оценивал бы своего ученика. И лишь собрав как можно больше информации, Сильван решит, что с ней делать. Друстан явно не расположен думать, когда дело касается Гвен.

Иногда его старший сын был упрямее осла. После трех сорвавшихся помолвок он начал сомневаться в себе. Друстан так стремился дойти до алтаря, что просто сметал с пути все, что могло помешать. Его целью была свадьба, а дальше он не загадывал.

Сильван прекрасно знал, как важно продолжить род МакКелтаров, но подозревал, что свадьба Друстана и девушки из рода Эллиотов не принесет им счастья.

А маленькая Гвен Кэссиди? Сильван не был уверен в том, что она сумасшедшая.

Бессета Александр перебирала свои тисовые палочки и чувствовала, как в животе ядовитой гадюкой ворочается страх. Для нее, невероятно суеверной женщины, гадание было необходимо как воздух. В последнее время она каждый день бросала руны и каждый раз с ужасом видела, что неведомая опасность все ближе подбирается к ее сыну.

Когда они с Невином в первый раз вошли в замок МакКелтаров, Бессета не боялась ничего, кроме возвращения в горы. Нет, она не была человеком равнин и много лет мечтала снова увидеть вершины гор в пелене тумана, серебристые озера и вересковые пустоши, в которых прошла ее молодость. Горы были ближе к небесам, даже луна и звезды, казалось, сами тянулись к гордым вершинам.

Невина уважали — он стал священником древнего и богатого клана. Здесь он мог прожить свою жизнь в безопасности и довольстве. Тут не было риска случайно оказаться в гуще войны между кланами — именно так погибли остальные ее дети. Количеством воинов и качеством укреплений клан МакКелтаров уступал только королю.

Айе, поначалу она радовалась. Но вскоре после их приезда Бессета раскинула гадательные палочки и увидела темную тучу на горизонте, которая подбиралась к ней все ближе. Как она ни старалась, ни палочки, ни руны, ни кофейная гуща не говорили ей ничего конкретного.

Только тьма. Тьма, которая угрожала ее единственному сыну.

Лишь во время прошлого гадания Бессета поняла, что тьма исходит от одного из сыновей Сильвана, но не смогла определить, от которого.

Иногда Бессета чувствовала, что неведомая опасность тянется к ней, пытается засосать в свою жадную темную гущу. В таких случаях женщина часами перебирала древние руны, перекатывая их по столу, пока паника не отступала. Дикий страх был ее постоянным спутником. Она не может потерять Невина, пусть даже неведомые тени обретут плоть и вцепятся в нее своими ядовитыми клыками.

Бессета вздохнула, пригладила волосы дрожащими пальцами и бросила палочки на стол. Если бы Невин был дома, ее ждала бы очередная нудная лекция о Боге и неисповедимости путей Его.

«Спасибо, сынок, но я доверяю своим палочкам, а не твоему невидимому Богу, который отказывается отвечать, когда я спрашиваю, почему он забрал четверых моих сыновей, оставив мне только тебя».

Она вгляделась в получившийся узор и почувствовала, как затягивается узел страха в животе. Узор был точно таким же, как на прошлой неделе. Опасность — но ни малейшей подсказки, какая и откуда. Как же можно противостоять тому, чего не видишь и о чем не знаешь? Она ни за что не потеряет последнего, пятого сына. И пусть голодная тьма затянет ее в пучину ада, Бессета все равно не позволит ему умереть.