Татьяна Шулакова - Империя Золотого Дракона

— Тогда мне придется вас всех уничтожить, — печально сказал она.

— Делай то, что должна, — выкрикнул он и отдал приказ, бессмысленность которого была ясна только ему, ну и разве что ещё Арону. — Убейте её!

И битва вокруг вспыхнула с новой силой, но лишь на несколько мгновений, потому что вдруг, расходясь из одной точки, как кольцо волн расходится по воде от упавшего в неё камня, разлилось по равнине пламя, уничтожающее только тёмных эльфов. Это произошло быстро, почти мгновенно. И вот, только имперцы остались стоять посреди широкой равнины. Даже пепла не осталось от их врагов. На какое-то время окружающее пространство погрузилось в тишину, нарушаемую лишь криком спугнутых птиц. Но, спустя мгновение, раздался общий ликующий победный рёв.

Глава 15.

Прошло немногим больше поугода. Жизнь Империи постепенно возвращалась в привычное русло. Золотой и Белый лес признали своим королём Маэриэля, видя в нём самую достойную кандидатуру, способную объединить три ветви между собой и положить конец раздорам раз и навсегда.

Произошла смена власти и в Атолии. От старости скончался король Людвиг. После смерти отца правителем человеческого государства стал Эрих, тут же сделавший предложение руки и сердца Амарге. И после коронации они дружно принялись готовиться к свадьбе. На торжество было приглашено множество гостей, причём внимание обращалось больше не на их знатность или богатство, а на то, были ли они личными знакомыми жениха и невесты. Маэриэль приехал вместе с Эдаром и Эолой, которых тут же взяла в оборот жутко соскучившаяся по ним Нинэль, тоже успевшая стать невестой Каррена. Увидев детей, травница первым делом расплакалась, одновременно ругая себя за несдержанность. Лицо Маэриэля потемнело, он понял, что Нинэль вспомнила о Тай, которой больше не было с ними.

Свадьба была не только пышной, но и весёлой. Удостоверившись, что дети в надёжных руках и приняв участие в основных церемониях, Маэр поднялся на крышу дворца, где была расположена великолепная смотровая площадка, с которой открывался панорамный вид на прилегающую к дворцу территорию. Тут гулял прохладный ветер, напоминая, о том, что, несмотря на тепло, ещё была лишь середина кветеня. Маэриэль замер, вспоминая, как Тай прощалась с ним. Ни дня не прошло с того момента, чтобы он не вспомнил о ней. Это было как наваждение. С её именем на губах он засыпал и с ним же просыпался. Всё вокруг напоминало ему о ней. Её черты он видел в детях. Её образ вставал перед его мысленным взором, когда он встречал черноволосых женщин. Её присутствие чудилось ему, когда он оставался наедине с самим собой. Даже сейчас, среди шума и гама праздничной толпы, ему слышался, то её смех, то тихий зовущий голос. Маэриэль не заметил, что так и простоял на дворцовой крыше до наступления темноты. Перед его взором возникали и таяли, создаваемые сильнейшими магами прекрасные иллюзии, встречаемые каждый раз дружным рёвом толпы. Но он ничего не видел, кроме её лица.

Тряхнув головой, эльф спустился вниз, зашёл в комнату, отведённую детям. Заботливая Нинэль уже уложила их спать. Не долго думая, Маэр последовал их примеру.

Этот сон опять нестерпимо походил на явь. Он находился всё в той же комнате. Рассвет только забрезжил, тонкими струйками сероватого света разбавляя окружающую темноту. У открытого окна неподвижно стояла чья-то фигура. Маэр стремительно поднялся, очертания ночного гостя показались до боли знакомыми.

— Тай! — Он протянул к ней руку, а сердце разрывалось от осознания того, что это опять только сон.

Обернувшись, Она улыбнулась ему такой родной до боли улыбкой. Завёрнутая в тёмный плащ, Она казалась очень хрупкой и маленькой. А Он не мог даже шага к ней сделать из страха, что Она исчезнет, а Он проснётся.

Она подошла сама, положила руки ему на обнажённые плечи, и Он явственно почувствовал их тепло. Она была здесь, рядом, такая желанная и любимая, что эльф не удержался от стона. Всё смешалось в нём: и горечь потери и надежда на чудо.

— Это не сон, — шепнули её губы. — Я так долго ждала, когда смогу сказать тебе это. Я люблю тебя. Теперь, я только твоя!

Судорожно вздохнув, Он подхватил Её на руки и вместе с Нею опустился на кровать. Он молчал. За Него говорили его губы, его руки, всё его тело. Пускай это всего лишь сон, но он так реален, остаётся только взять от него всё, что он способен дать.

Он целовал её губы, его руки ласкали её тело, горячее и податливое. Она отвечала ему с такой страстью, что Он едва сдерживал стоны наслаждения, прорывающиеся сквозь поцелуи. Два тела сплелись, неумолимо стремясь слиться в одно.

Маэриэль уснул, если возможно уснуть во сне, по-прежнему сжимая в объятиях Тай, и проснулся, когда солнце стояло уже довольно высоко в небе. Давно он так глубоко и крепко не спал. В комнате никого, кроме него не было и горечь от осознания того, что всё оказалось сном, накатило с оглушающей силой. Какое-то время он просто сидел, бездумно глядя в одну точку. Но жизнь продолжается и ему ещё есть ради кого жить.

В комнате Эдара и Эолы никого не было. В поисках детей Маэр заглянул к Нинэль, но и там их не оказалось, впрочем, как и самой травницы. Он не хотел больше задерживаться в Атолии. А если Нин желает подольше пообщаться с Эдаром и Эолой, то он согласен оставить их погостить у неё. Осталось только выяснить их собственное мнение по этому поводу.

Маэр шёл по дворцовому коридору, не обращая внимания на царящее вокруг оживление, словно свадьбу не отыграли, а только готовились к ней. И тут его слуха коснулся чей-то шёпот: "Алирэ вернулась!". Маэриэль резко остановился, оглядываясь на того, кто это сказал. Пожилой слуга замер на месте под пронзительным взглядом сине-зелёных глаз эльфа.

— Повтори! — казалось, голос сейчас зазвенит от невыносимого напряжения.

— Что именно желает слышать, Его Величество? — дрожащим голосом спросил слуга.

— То, что ты сейчас сказал. Ты говорил об алирэ или я ослышался? — терпеливо произнёс эльф, хотя далось ему это с огромным трудом.

— Вы не ослышались. Я сказал, что вернулась алирэ, — почти прошептал старик, неверно поняв напряжение, прозвучавшее в голосе эльфийского короля.

— Где она? — Маэриэль почувствовал, что его начинает бить сильная дрожь.

— У Её Величества, королевы Амарги, — опуская голову, еле вымолвил слуга, не зная, чем мог так прогневать прекрасного эльфа, что тот задрожал от ярости.

Так быстро Маэриэль давно не бегал. Он легко нашёл апартаменты королевы Атолии и лишь на мгновение замер перед дверями, внезапно подумав о том, что прошедшая ночь сыграла злую шутку с его рассудком, и он сошёл с ума, принимая желаемое за действительное. Он распахнул дверь, всё ещё не доверяя самому себе.