Алекс Финн - Чудовище

- Ты хочешь, чтобы я тебя сейчас поцеловала?

Все шло не так. Но, может быть, то, что она обо всем знала, было и к лучшему. Наверное, ей следовало знать, что она целует чудовище.

- Поцелуй меня, и я снова стану нормальным.

Я чувствовал, что дрожу — люди так себя чувствуют перед тем как расплакаться, но это было бы уже чересчур.

- Ты ведь говорила, что любишь меня.

- Это было тогда, когда ты был куда симпатичнее! - Она попыталась проскочить мимо меня, но я снова был у нее на пути. - Что на самом деле случилось с тобой?

- Я же сказал тебе, это была…

- Не повторяй это снова! Можно подумать, я верю в проклятия, ты, неудачник.

- Там, внутри, я все тот же, и если ты поцелуешь меня, все будет так же как и прежде. Мы будем самыми главными в школе. Пожалуйста, только один поцелуй.

Кажется, она на минуту задумалась о том, чтобы сделать это. Она обернулась ко мне. Но когда я нагнулся, чтобы поцеловать ее, она ловко поднырнула под моей рукой и выскочила из комнаты.

- Слоан! Вернись! - я выскочил за ней из комнаты, даже не думая о том, что меня может увидеть Магда или еще кто-то.

- Пожалуйста! Я люблю тебя, Слоан!

- Убери от меня свои лапы! - она открыла дверь. - Дай мне знать, когда у тебя пройдет эта штука или как там ее, - и она вышла в холл.

Я выскочил за дверь.

- Слоан?

- Что? - она давила кнопку лифта, надеясь его поторопить.

- Никому не говори, ага?

- О, поверь мне, Кайл, я не скажу об этом ни одной живой душе. Они точно подумают, что я сошла с ума. Должно быть, я действительно спятила, - она снова взглянула на меня и вздрогнула.

Лифт раскрылся, и она уехала. Я вернулся обратно в свою комнату и улегся на кровать. В комнате все еще пахло ее духами, и запах был мне неприятен. Я не любил Слоан, так что меня не слишком удивило то, что и она меня не любит. Наверное, именно поэтому поцелуй не сработал. Ведьма ведь говорила, что и я должен быть влюблен.

Я никогда никого не любил, даже когда был в своем нормальном состоянии, и все всегда проводили со мной время только из-за моего статуса, из-за того, что у меня много денег и потому, что со мной было классно тусоваться. Я всего лишь хотел того же, чего хотело большинство девушек — хорошо провести время. А все остальное могло подождать.

Есть ли у меня шанс когда-либо найти ту девушку, которая полюбит меня в моем нынешнем состоянии? И, наверное, ответить взаимностью на ее чувства будет труднее всего.

Заметка на память: Доктора не могут излечить от превращения в чудовище.

Следующие несколько недель мы с отцом потратили на разъезды по всему Нью-Йорку и консультации десятков докторов, говоривших на разных языках и с разными акцентами о том, что меня сглазили. Мы ездили в пригороды Нью-Йорка на прием к ведьмам и колдунам вуду. С тем же результатом. Они не знали, как я стал чудовищем, и ничего не могли с этим поделать.

- Мне очень жаль, мистер Кингсбери, - сказал отцу последний доктор.

Мы сидели в офисе то ли в Айове, то ли в Айдахо, то ли в Иллинойсе. Поездка туда заняла тринадцать долгих, безмолвных часов, а когда мы останавливались на отдых, мне приходилось одеваться как восточной женщине, чтобы одежда полностью прикрывала мое тело и лицо. Доктор работал в соседнем городе, но отец договорился о конфиденциальной встрече с ним на выходных в его сельском домике. Отец не хотел, чтобы меня видел кто-то из посторонних. Я выглянул в окно. Трава была зеленой, чего я не замечал раньше, и на кустах распустились разноцветные розы. Я посмотрел на них. Они были красивыми, как и говорила Магда.

- Да, мне тоже жаль.

- Нам очень нравится, как вы ведете новости, мистер Кингсбери, - произнес доктор Эндекотт. - Особенно моей жене, которая, пожалуй, даже чуточку влюблена в вас.

О Боже! Этот парень собирается взять у него автограф, или предложит попробовать втроем?

- Может, мне стоит пойти в школу для слепых? - вклинился я.

Доктор остановился то ли на середине своего предложения, то ли рассуждения.

- Что, Кайл?

Он был единственным, кто назвал меня по имени. Тот колдун вуду из Восточного поселка называл меня порождением дьявола (что, как мне кажется, было настолько же оскорбительно для отца, как и для меня). Я хотел уехать оттуда сразу же, но отец разговаривал с ним, пока наконец не выяснил — сюрприз, сюрприз! - что он не сможет мне помочь. Я никого не мог винить в том, что они не хотят со мной общаться. Я бы тоже сам себя избегал, поэтому мне моя идея показалась замечательной.

- Школа для слепых, - произнес я. - Может, мне стоит пойти в такую школу?

Это было бы здорово. Слепая девушка не сможет увидеть, насколько я уродлив, так что я вполне могу воспользоваться шармом Кингсбери, для того, чтобы она в меня влюбилась.

- Но ты же не слепой, Кайл, - сказал доктор.

- А разве мы не сможем сказать им обратного? Что я потерял зрение из-за несчастного случая на охоте или чего-то в этом роде?

Он покачал головой.

- Нет. Кайл, поверь, я знаю, что ты чувствуешь.

- Да уж конечно.

- Нет, на самом деле. Я немного понимаю тебя. Когда я был подростком, у меня было очень плохое состояние кожи на лице. Я испробовал кучу лекарств и препаратов, наступало улучшение, а потом становилось еще хуже. Я чувствовал себя настолько уродливым и несчастным; мне казалось, что никто и никогда не захочет быть рядом со мной. Но, в конце концов, я вырос и женился, - он указал на фото симпатичной блондинки.

- Что означает, что после того как вы закончили медицинский колледж и заработали кучу денег, женщины перестали обращать внимание на вашу внешность, – фыркнул отец.

- Папа… - попытался остановить его я. Но подумал я о том же.

- Вы сравниваете это с прыщами? - отец указал на меня. - Он — зверь. Однажды утром он проснулся животным. Конечно, медицина…

- Мистер Кингсбери, перестаньте так говорить. Кайл не зверь.

- А как вы это можете назвать? Какой здесь можно употребить термин?

Доктор покачал головой.

- Я не знаю. Я знаю только то, что фактически затронута только его внешность, только то, кем он был снаружи.

Он накрыл своей ладонью мою руку. Никто другой не пытался этого делать.

- Кайл, я понимаю, это сложно, но я уверен, твои друзья научатся воспринимать тебя таким и будут снисходительны.

- Да на какой планете вы живете? - закричал я. – Потому что это точно не Земля. Я не знаю ни одного доброго человека. И более того, я не хочу знать. Они все неудачники. У меня нет каких-то незначительных дефектов. И я не в инвалидной коляске. Я - урод, в буквальном смысле этого слова. - Я отвернулся, чтобы они не увидели моего отчаяния.

- Доктор Эндекотт, - начал мой отец. - Мы посетили более дюжины докторов и больниц. В какой-то момент… - Он замолчал. - Нам вас рекомендовали многие. И если дело в деньгах, я заплачу любую сумму, чтобы помочь сыну. Это не страховой случай.