Лиза Смит - Дневники вампира: Голод

Елена так резко опустила раму, что стекло звякнуло. Ворона не спускала с нее черных глаз, подобных обсидиану. Лоснящееся черное оперение радужно мерцало.

– Зачем ты так говоришь? – спросила Елена, поворачиваясь к Бонни.

– Брось, там же никого нет, – утешительно промолвила Мередит. – Если не считать птиц.

Елена молча обернулась. Ворона уже улетела.

– Извини, – вскоре негромко промолвила Бонни. – Просто все это кажется каким-то нереальным. Даже смерть мистера Таннера не казалась реальной. А Дамон действительно выглядит… ну, просто восхитительно. Но опасно. Охотно могу поверить, что он опасен.

– А, кроме того, Дамон бы не стал сжимать тебе горю. Он бы просто его перерезал, – заметила Мередит. – По крайней мере именно так он поступил с мистером Таннером. Хотя у того старика под мостом горло было разорвано – как будто это сделало какое-то животное. – Мередит вопросительно посмотрела на Елену. – Но ведь у Дамона нет никакого животного?

– Нет. Не знаю. – Внезапно Елена ощутила сильную усталость.

Ее по-прежнему тревожила дурацкая тирада Бонни.

«Да я могу сделать с тобой все, что захочу. И со всеми, кого ты любишь», – вдруг вспомнила Елена.

Но что Дамон мог сделать прямо сейчас? Она решительно этого не понимала. Всякий раз, когда они снова встречались, он оказывался другим. В физкультурном зале Дамон только искушал ее, насмехаясь. В следующий раз он был серьезен, она могла бы в этом поклясться. Тогда Дамон читал ей стихи и пытался забрать ее с собой. На прошлой неделе, под хлесткими ударами ледяного кладбищенского ветра, Дамон угрожал, был резок и жесток. И в его вчерашних насмешливых словах Елена ощутила ту же угрозу. Она просто не могла предсказать, что он предпримет дальше.

Но, что бы Дамон ни планировал, Елена должна была защитить от него Бонни и Мередит. Особенно потому, что толком предупредить их она не могла.

И что там готовит Стефан? Больше всего на свете Елена нуждалась в нем. Где же он?

Тем же утром состоялся еще один разговор.

– Дай-ка я, как следует, все это себе уясню, – проговорил Мэтт, опираясь на потрепанный корпус своего старенького «форда-седана», когда Стефан подошел к нему перед школой. – Ты хочешь взять на время мою машину?

– Да – кивнул Стефан.

– А позаимствовать ты ее хочешь из-за каких-то цветов, которые ты хочешь привезти Елене.

– Да.

– И эти особенные цветы, которые ты хочешь привезти Елене, здесь не растут.

– Они вполне могут здесь расти. Но здесь, так далеко на севере, сезон их цветения уже закончился. А мороз точно уничтожил даже самые стойкие из них.

– Итак, ты хочешь отправиться на юг – насколько далеко на юг, я не знаю, – чтобы найти там эти цветы, а потом просто подарить их Елене.

– По крайней мере сами растения, – подтвердил Стефан. – Хотя лучше бы живые цветы.

– Поскольку твоя машина в черном списке, ты хочешь взять мою. Ты хочешь взять ее на то время, которое понадобится тебе для поездки на юг, чтобы найти там эти цветы, которые ты хочешь подарить Елене.

– Я прикидываю, что на твоей машине я смог бы покинуть городок более-менее незаметно, объяснил Стефан. – Я не хочу, чтобы полиция за мной последовала.

– Ну да. И именно поэтому тебе нужна моя машина.

– Да. Так ты собираешься мне ее дать?

– Собираюсь ли я дать мою машину парню, который увел у меня подружку, а теперь хочет предпринять поездку на юг, чтобы достать там какие-то особенные цветы, которые ей просто необходимы? Ты что, спятил? – Тут Мэтт, который все это время глазел поверх крыш каркасных домов на той стороне улицы, повернулся и внимательно посмотрел на Стефана.

Его голубые глаза, обычно такие радостные и честные, теперь были полны недоверия и спрятаны под нахмуренными бровями.

Стефан отвернулся. Ему следовало с самого начала это понять. После всего, что Мэтт для него сделал, ожидать большего было просто нелепо. Особенно теперь, когда остальные школьники вздрагивали от звука его шагов и отводили глаза, стоило ему подойти поближе. Ожидать, что Мэтт, у которого имелись все причины для возмущения, окажет ему подобную услугу без толкового объяснения, на чистом доверии, было чистым безумием.

– Нет, я не спятил, – тихо произнес Стефан и отвернулся, собираясь уйти.

– Я тоже, – сказал Мэтт. – А мне пришлось бы спятить прежде, чем я отдал бы тебе мою машину. Нет, черт побери. Я поеду с тобой.

К тому времени, как Стефан повернулся обратно Мэтт уже смотрел не на него, а на машину, как-то по особенному рассудительно выпятив нижнюю губу.

– В конце концов, – сказал Мэтт, хлопая ладонью по крыше «фордика», – ты можешь мне краску поцарапать. Или еще что-нибудь испортить.

Елена положила телефонную трубку. В пансионате кто-то был, потому что трубку всякий раз брали, но в ответ воцарялась мертвая тишина, а затем следовали щелчок и короткие гудки. Елена подозревала, что это миссис Флауэрс так развлекается, но из этого совершенно невозможно было понять, где теперь Стефан. Инстинктивно она хотела отправиться к пансионату. Однако на улице было темно, а Стефан просил ее никуда не выходить после того, как стемнеет, а уж тем более не приближаться к кладбищу или лесу. А пансионат находился как раз поблизости.

– Что, опять нет ответа? – спросила Мередит, когда Елена вернулась и села на кровать.

– Миссис Флауэрс все время берет трубку, а затем вешает, – пожаловалась Елена и еле слышно выругалась.

– Ты же сама говорила, что она ведьма.

– Может быть, и нет, но очень похоже, – отозвалась Елена.

– Послушай, – обратилась к ней Бонни, садясь рядом. – Если Стефан вообще собирается звонить, он позвонит сюда. У тебя нет никаких причин проводить ночь вместе со мной.

На самом деле причины были, хотя Елена даже себе самой не могла толком этого объяснить.

В конце концов, Дамон поцеловал Бонни на вечеринке у Алариха Зальцмана. В первую очередь сама Елена виновата в том, что Бонни оказалась в опасности. Странным образом Елена чувствовала, что, останься она с Бонни, ей бы удалось ее защитить.

– У меня все дома – и мама, и папа, и Мэри, – настаивала Бонни. – Кроме того, с тех пор как был убит мистер Таннер, мы крепко-накрепко запираем окна и двери. В этот уик-энд папа врезал дополнительные замки. Я просто не понимаю, что ты можешь для меня сделать.

Елена тоже этого не понимала. Однако менять свое решение была не намерена. Она оставила у тети Джудит сообщение для Стефана, чтобы он знал, где она ночует. Между Еленой и тетушкой по-прежнему существовала некоторая напряженность.

«Все это будет продолжаться до тех пор, – подумала Елена, – пока тетя Джудит не изменит своего мнения о Стефане».

В доме Маккаллогов Елене отвели комнату, прежде принадлежавшую одной из сестер Бонни, которая теперь училась в университете. Первым делом Елена проверила окно. Оно оказалось крепко запертым, а снаружи не было ни деревьев, ни водосточной трубы, по которым можно было бы забраться в комнату. Стараясь не вызывать лишних подозрений, Елена, тем не менее, проверила и комнату Бонни, а также все остальные, в которые смогла попасть. Бонни была права – все комнаты были надежно защищены. Снаружи попасть туда было невозможно.