Наталья Галкина - Белая ночь

В этот момент она открыла дверь в комнату Александра и пригласила меня внутрь. Я задержалась на пороге. Почему-то мне стало неловко, как будто я подглядываю за чужой жизнью.

— Я помню каждую мелочь: вот этот столик мы нашли в каком-то антикварном магазинчике в Брюсселе, — Элен любовно провела ладонью по гладкой поверхности столешницы. — Помню, как мы измучились, пока довезли его в Швецию. Он никак не хотел влезать в наш автомобиль — слишком широкие у него ножки, но Эрик не собирался сдаваться. Он вообще очень упрям.

Элен засмеялась. В ней было так много тепла и любви, которой хватало и на меня тоже. У меня защемило сердце — она воспринимала меня почти своей семьей. Она слишком добра ко мне — это неправильно! В этот миг мне захотелось все рассказать ей, чтобы она поняла, какая я на самом деле. Но, конечно, я знала, что мне просто не хватит духу сделать это.

— Тут стояла раньше детская кроватка Алекса, потом побольше… — она задумчиво оглядела комнату. Я поняла, что на нее нахлынули воспоминания, и старалась не дышать, чтобы неверным словом вдруг не помешать ей. Мне даже захотелось уйти, чтобы не чувствовать беся здесь чужой.

Потом Элен показала мне весь дом. Мы обошли с ней все комнаты, про каждую она рассказывала с огромным удовольствием, видно было, что интерьер она создавала своими руками, и он очень много значил для нее.

В гостиной сегодня было светло. Занавески оказались уже раздвинуты, и яркое утреннее солнце согревало комнату своими лучами, придавая ей еще более уютный вид. Мы сидели на диване, Элен долго рассказывала о своей жизни в Швеции, о детстве Алекса и о том, как она была рада, что он выбрал себе именно русскую девушку. Я понимала, что она всегда была одинока среди шведов, и мысль о том, что в ее доме появится еще одна русская душа, приводила ее в восторг. Наверно, именно поэтому мы с самого с самого начала нашли общий язык. Мне даже на минуту показалось, что в принципе ей подошла бы любая девушка, только бы русская. Но я тут же обозвала себя неблагодарной. Нельзя было так думать о людях, тем более которые хорошо к тебе относятся!

В то утро мы долго говорили с Элен о Питере. У нас было с ней много общего — она тоже родилась в этом городе. Она любила его, так же как и я. Просто со временем, ей пришлось перенести свою любовь на Стокгольм. В целом они очень похожи, так сказала мне Элен. Сегодня мне как раз предстояло это оценить.

— Я всегда скучала по Питеру и по родителям тоже, — я поняла, что эти слова она говорила отнюдь не каждому, — моя жизнь совсем не была такой сказочной, как думали мои подруги, когда я уезжала. Мне многим пришлось пожертвовать ради этого замужества. А теперь уже слишком поздно, чтобы что-то изменить.

Наверно, она говорила о родителях. Действительно, ее жизнь сложилась очень трагично. Ей так и не удалось воссоединить семью.

— Но я рада, что Алекс сделал то, чего не удалось мне. Я всегда старалась, чтобы в нем было больше русского, чем шведского. Как ты думаешь, у меня это получилось?

— Более чем, — улыбнулась я.

— Конечно, даже девушку он приглядел именно в России, — она шутливо всплеснула руками. Я не удержалась и рассеялась.

— Дед очень любил его, — Элен снова погрустнела. — Мы не виделись с родителями с того дня, когда я уехала в аэропорт… Уже потом мы перезванивались с ними, но так и не увиделись. Вообще отец стал каким-то странным перед самой своей смертью. Он все чаще говорил мне о вечности и о смысле жизни, как будто знал, что ему осталось недолго…

Я вздрогнула. Может, он и впрямь знал свою судьбу?

— Он всегда заваливал Алекса подарками. Книги, рукописи, какие-то безделушки. Он часто слал нам посылки. Некоторые так и лежат у нас в кладовке нераспечатанными.

От этих мыслей Элен повеселела.

— Я так думаю, дед всегда втайне надеялся, что Алекс однажды тоже загорится его страстью к исследованиям. Но он пошел характером в отца. Мой сын слишком серьезен, чтобы увлекаться чем-то.

О чем бы Элен не начинала рассказывать, разговор всегда приводил ее к Александру. Я поняла, что она очень его любила, Алекс был для нее всем. Как жаль, что я не могла сказать то же про себя!

— Ты необычный человек, Саша, — вдруг сказала она, неожиданно сменив тему. — Ты так близко к сердцу приняла беду Алекса, хотя совсем не обязана была этого делать.

Я напряглась, почуяв недоброе. Элен продолжила после секундного раздумья.

— Ответственная, самоотверженная и не по-женски сильная. Именно такую девушку каждая мать мечтает видеть рядом со своим сыном… — она внимательно посмотрела мне прямо в глаза. — Но я хочу тебе сказать, что ты ничего нам не должна. Это я теперь твоя должница. Спасибо, что ты вернула его мне.

Я застыла. Что она имела в виду? Конечно, она заметила мое сомнение. От ее глаз ничего не ускользнуло. Как я могла хоть на минуту себе представить, что сумею ее обмануть?! Я отвела глаза.

Элен в ответ обняла меня и прижала к себе. Так мы сидели молча некоторое время. Нам обеим и без слов было все понятно.

— Ну вот, не успеешь женщин оставить одних, как они уже все в слезах, — это пришел Алекс. Я даже не заметила, как он появился в комнате. Элен поспешно смахнула слезы со щек.

Мы стали собираться. Я горела желанием поскорей выбраться из дома. Окончание нашего с Элен разговора выбило меня из равновесия, которого я с таким трудом добивалась. К тому же, мне действительно хотелось увидеть Стокгольм. Александр пообещал мне незабываемое зрелище. Сегодня он не стал брать свой автомобиль, сказав, что мы должны обязательно пройтись по городу пешком.

— На машине нельзя ощутить всей прелести Стокгольма, — пояснил он.

— Я совсем не против, — ответила я.

— Мы вернемся только к вечеру, — сказал он матери, — так что не жди нас рано. Мне хочется многое ей показать.

— Я даже не рассчитывала на другое, — улыбнулась она, помахав нам рукой.

Мы вышли на улицу. Вчера, когда мы приехали, был уже вечер. Теперь, в ярком солнечном свете улица выглядела еще более аккуратной, почти игрушечной. Мы доехали до центра города на автобусе. Надо отметить, что шведский общественный транспорт не шел ни в какое сравнение с питерским, так же как и метро. Все здесь было чистым и ухоженным, чего иногда очень недостает нашим городам.

Вообще Стокгольм, каким мне показал его в тот день Алекс, был просто потрясающим! Элен оказалась права — чем-то он был похож на Питер: та же вода вокруг и мосты, объединяющие различные части города, старинная архитектура и бесчисленные исторические памятники. Все это объединяло два этих города. Но было в Стокгольме что-то по-настоящему особенное, что заставляло мое сердце замирать, гуляя по узким улочкам его старых кварталов. Уютные маленькие магазинчики, тенистые, увитые цветами небольшие кафе, газовые фонари на домах. Все это создавало неповторимую атмосферу старинного города с богатой историей. Алекс знал здесь каждую подворотню и потому показал мне Стокгольм как бы изнутри, обращая внимание на все очаровательные мелочи, которые не видны неискушенному взгляду рядового туриста.