Елена Грушковская - Странник

— Да, отец, всё прекрасно, — ответил Джим. — Это самый лучший Новый год в моей жизни.

И это было действительно так — по крайней мере, Джиму так казалось. Если бы не отдалившийся и исчезнувший из его поля зрения Фалкон, всё было бы ещё лучше. Джим увидел Даллена: тот был уже не в компании Фалкона, а один. Куда делся Фалкон? Джим решил разыскать его и наконец восстановить добро и любовь и разбить отчуждение.

Фалкона он нашёл под небольшой аркой на ступеньках, которые вели к какой-то двери. В его руке был пустой бокал, и вид у него был хмурый и совсем не праздничный. Джим подошёл к нему.

— Фалкон, ты что? Почему ты такой невесёлый?

Тот поднял на него хмурый взгляд, в котором поблёскивали льдинки.

— А ты почему не со своим нареченным?

Джим засмеялся.

— Фалкон, это же просто шутка!

— Мне показалось, она тебе пришлась весьма по вкусу, — ответил тот мрачно. — Вы так обнимались во время фейерверка, а потом танцевали, потом куда-то исчезли. Слушай, может, тебе и правда подумать о том, чтобы составить счастье одинокого вдовца?

— Фалкон, что ты такое говоришь? — воскликнул Джим. — Милорд Дитмар просто укрыл меня плащом, потому что мне стало холодно, а танцевали мы, потому что… Потому что Новый год! Все танцуют.

— И тебе было тепло под его плащом? — не унимался Фалкон. — Интересно, куда вы исчезли и чем занимались?

— Фалкон, я не собираюсь перед тобой оправдываться, — рассердился Джим. — Я не делал ничего такого, за что со мной можно было бы так разговаривать!

— Кто это здесь ссорится? — раздался вдруг голос лорда Дитмара. — Я не потерплю такого в своём доме в Новый год!

Он подошёл к ним с бокалом в руке, полным золотистого куоршевого вина. На его лице было написано благодушие: он был слегка пьян и настроен всех примирять и объединять.

— Друзья мои, вы разве забыли, что нельзя ссориться и обижать друг друга? — сказал он. — Нужно мириться и выражать друг другу самые лучшие чувства! Немедленно обменяйтесь ветками маркуады и поцелуйтесь — я требую этого как хозяин этого дома!

Он сам вручил Джиму и Фалкону по маркуадовой ветке, вынув их из каркасов у стены, наполнил вином два бокала и потребовал:

— Сейчас же миритесь, и чтобы больше никаких ссор в новом году!

Джим неуверенно протянул Фалкону свою ветку. Тот взял её и вручил Джиму свою. Джим потянулся к нему губами, а Фалкон, метнув на лорда Дитмара сверкающий ревностью взгляд, вдруг поцеловал Джима не маркуадовым, а настоящим поцелуем. Лорд Дитмар и бровью не повёл.

— Вот это прекрасно! — сказал он благодушно. — Это замечательно, дети мои. Вы такие молодые, такие красивые… Где моя молодость! Ах…

Вздохнув, лорд Дитмар пошёл к гостям, делая кому-то рукой приветственные знаки. Несмотря на изрядное количество выпитого, он держался на ногах твёрдо, хотя его походка отяжелела и замедлилась, в ней сквозила усталость. Фалкон осушил свой бокал, а Джим только пригубил, боясь опять захмелеть.

— Фалкон, лорд Дитмар прав, — сказал он. — Ведь сегодня Новый год. Не будем ссориться. Я тебя очень люблю.

Он робко взял Фалкона за руку. Тот, вздохнув, притянул его к себе и уткнулся лбом в его лоб.

— Детка, для меня было адом видеть, как он тебя обнимает, танцует с тобой… Да ещё эта идиотская шутка с помолвкой! Этот Дитрикс просто кретин!

— Но ведь он не знал, что у нас с тобой… — Джим осёкся и умолк. А ведь лорд Дитмар знал, и, тем не менее, согласился поддержать эту шутку. — Фалкон, пошли на балкон, мне что-то душно.

Снова падал снег. Ночь была на исходе, близился рассвет — первый рассвет нового года. Джим прильнул к Фалкону.

— Обними меня… Мне холодно.

Полы плаща Фалкона укутали его.

Они уехали уже ранним утром. Джим так устал, что начал дремать уже во флаере, а самому раздеться у него просто не осталось сил. Его раздевал Криар. Снимая с него зелёный костюм и вынимая из его причёски шпильки, он приговаривал:

— Как нагулялись-то… Ох, устали. Весело было?

— Угу, — пробормотал Джим. — С Новым годом, Криар…

— Спасибо, сударь, вас также. Давайте, ложитесь под одеяло, я вас укрою… Вот так. Отдыхайте, спите, сколько будет спаться. Никто вас не побеспокоит. Надо отдохнуть, а то впереди ещё целая неделя праздника. Ещё у нас гости будут, нагуляетесь на год вперёд.

Джим проспал до обеда. Когда он проснулся, лорд Райвенн уже хлопотал, занимаясь подготовкой приёма гостей. Всё происходило удивительно быстро: по одному слову лорда Райвенна привозились продукты, на кухне кипела работа по приготовлению угощения, доставлялись и готовые блюда, ставились столы и стулья, дом украшался гирляндами, шарами, цветами и ветками маркуады. Ящики с бутылками куоршевого вина, от которого Джима так развезло, вносили в дом и составляли в углу главной гостиной. Лорд Райвенн руководил: всюду расхаживал, давал указания, приказывал что-то переделать, беспокоился, куда-то звонил, что-то заказывал, рассылал приглашения, принимал звонки. То и дело слышался его голос:

— Да, разумеется, ждём вас… Будете? Прекрасно. Да, конечно, можете взять с собой ваших друзей, мы всем будем рады.

Он беспокоился только об одном: хватит ли на всех угощения и напитков? Точное число гостей было неизвестно, прийти могло и больше, чем он рассчитывал, поэтому он заказывал всего побольше, с запасом. Он старался, чтобы блюда отличались от тех, что были накануне у лорда Дитмара, но были, конечно, и совпадения.

— Это опять лорд Райвенн. Да, вино доставили, благодарю вас. Мне нужно ещё пять ящиков. Да… Разных сортов. Хорошо, ждём. Большое спасибо.

Джим не решался к нему подходить: уж слишком лорд Райвенн был занят. Заняты были и Криар, и Раданайт, и Фалкон: всем им лорд Райвенн раздавал какие-то поручения. Джиму тоже хотелось помочь, и он всё-таки подошёл к лорду.

— Отец… Можно мне тоже что-нибудь сделать? Почему мне ничего не поручают? Я уже не маленький!

— Ах ты моя радость, — сказал лорд Райвенн умилённо, чмокнув его в висок. — Ты хочешь помочь? Хорошо, изволь. Там что-то опять привезли — поди, посмотри.

Джим, накинув плащ, вышел из дома. У крыльца стоял большой грузовой флаер, из его кабины выскочил человек в сером комбинезоне и высоких ботинках.

— Кайанчитумский древесный питомник номер три, — представился он. — От его светлости милорда Дитмара велено вам доставить живую маркуаду. Заказ оплачен, примите.

— Хорошо, заносите, — сказал Джим.

Грузовой отсек флаера открылся, и трое людей в серых комбинезонах вытащили из него двухметровый раскидистый куст, увешанный жёлтыми шишечками, в большой бочке с землёй, обёрнутой прозрачной плёнкой. Джим побежал держать для них двери.

— Что это? — спросил подошедший лорд Райвенн.