Артур Кери - Восхождение полной луны

Куинн опять сделал глубокий вдох, а затем медленно выдохнул. На меня это подействовало как удар. Я метнулась в его сторону, рыча и лязгая зубами.

— Проследи за всем, пока я буду занят этим.

— Будь поосторожней.

— Я не дурак.

Дверь захлопнулась и воцарила тишина. В воздухе витал запах сандала, значит Куинн остался со мной. Чувствуя во всем теле нервную дрожь, я затаилась, приготовившись напасть, как только он окажется в пределах досягаемости.

Раздался шелест ткани; звук расстегиваемой молнии; стук снимаемой обуви. Меня затрясло в предвкушение, кровожадность и вожделение, вызванное полнолунием, варварски поработили все мое существо.

Его пальцы проникли в меня, и лунная горячка возросла, мгновенно подавив багровую кипень. После того, как Куинн начал скользить во мне пальцем, меня захлестнуло наслаждение. Затем, он ввел второй палец, поглаживание стало более ощутимым. Я вздрагивала и извивалась, пока не стало казаться, что каждая клеточка моего существа собирается взорваться в экстазе. А затем, мне показалось, что на самом деле все взорвалось, разлетевшись на тысячи осколков, и я завыла от неземного блаженства, возвещая об этом луну, которую не могла видеть.

Но этого было ничтожно мало для утоления голода.

Куинн придвинулся ко мне поближе. Я лязгнула на него зубами. Он поднял руку и прижал ее к моему рту. Вгрызшись в нее зубами, я так резко отдернула голову, что вырвала из нее кусок плоти. Куинн не проронил ни звука, но в тот момент, когда его кровь хлынула в мой рот, он глубоко и жестко вошел в меня. Я не могу описать, что почувствовала в то мгновение, непередаваемое ощущение, непохожее ни на что испытанное мною ранее. Иступленный восторг, чистый экстаз.

Он занимался со мной любовью долго и жестко, пока моя дрожь не утихла, а вожделение не померкло, исчезнув за вкусом его крови и пота. Со временем все страсти улеглись, мною овладела сладкая истома, приятная слабость и непреодолимое желание погрузиться в сон, перед которым я все-таки не устояла.

Когда я вынырнула из забытья, то поняла, что лежу в комнате, на атласе, а не в помещенье с медицинскими ширмами. Комната была заполнена сумеречным светом, говорящим, что время близится к закату. Тело пресыщено наслаждением, боль отступила. Во рту лишь явственный привкус крови, а в памяти только терпкий аромат плоти, как вгрызаюсь в нее и рву…

Почувствовав, как взбунтовался желудок, я выбралась из кровати и устремилась в ванную.

Когда в желудке ничего не осталось, я спустила воду в унитазе и откинулась на стену, закрыв глаза. Но вкус крови ощущался даже через желчь. Нужно встать и найти что-нибудь освежающее, чтобы прополоскать рот, иначе меня опять вырвет. Но на данный момент, у меня не было сил даже пошевелиться.

Послышались шаги. Судя по мягкой походке и запаху, я бы сказала, что это был Куинн.

Я не открою глаза. Не хочу видеть раны, нанесенные мной.

— Как ты меня нашел?

— Я видел, как Талон схватил тебя, но существа не дали мне прийти тебе на помощь. — Он остановился передо мной — я не увидела, а почувствовала исходящее от него тепло. — Когда у меня появилась возможность, я позвонил Лиандеру, он разыскал все известные адреса Талона.

Так значит, это Лиандеру принадлежал другой голос, который я слышала.

— Этот дом, совсем недавно был приобретен одной из его дочерних компаний, так как же вы нашли его?

— Именно на этот филиал вышел Джек. Учитывая, что это недавнее его приобретение, мы решили рискнуть.

А Талон-то думал, что он такой умный, что продумал все до мелочей. Но вся моя веселость была задушена мрачным осознанием того, что здесь произошло. Того, что я натворила.

Того, что натворил он.

— Я не хочу стать вампиром после смерти, — насилу вымолвила я хриплым, надтреснутым голосом, и сглотнула, попытавшись избавиться от сухости в горле. Но добилась лишь того, что к горлу опять подступила горечь, а желудок противно заворочался. — Я ненавижу вкус крови. — Не то чтобы я когда-нибудь до этого лунного помешательства пробовала человеческую кровь, но на своем веку я вдоволь поохотилась на кроликов, и всякий раз, погружая зубы в плоть, мой рот наполняла горячая кровь, от которой меня тут же начинало мутить. Роан считал меня вегетарианкой , которая просто была еще не готова это признать.

— Многие вампиры ненавидят этот вкус поначалу. — Куинн вложил в мои руки кружку. — Но перед тем, как ты смогла бы обратиться в вампира после кончины, нам с тобой пришлось бы трижды разделить кровь, а на третий раз еще бы потребовалось провести обряд.

Я удивленно посмотрела на него:

— Ни разу не слышала об этом.

Куинн поднял бровь:

— А тебе не приходило в голову, что если бы это было не так, то к настоящему времени мир был бы переполнен вампирами?

— Я на самом деле никогда не задумывалась об этом.

Он приподнял мне руку, поднося кружку к моим губам.

— Прополощи рот. Поверь, почувствуешь себя гораздо лучше.

В кружке оказалась не вода, в ней было что-то душистое и пряное. Что бы это ни было, оно помогло, я сразу же почувствовала себя лучше, как только изо рта исчезли горечь и металлический привкус. Куинн забрал у меня кружку и быстро сполоснул ее под краном.

Его рука была перебинтована от запястья и до локтя, то, что она не висела на перевязи, означало, что я не перегрызла ему кость. Но поворачивая кран и ополаскивая кружку, он использовал левую, а не правую руку.

— Я сильно тебя ранила?

Он пожал плечами:

— Ничего такого, с чем мой организм не справится.

— Это не ответ на мой вопрос.

— Нет, — ответил он и протянул мне левую руку, я переплела свои пальцы с его. Он поднял меня на ноги, нежно поцеловал в лоб и задержал губы, овевая теплым дыханием кожу. Потом отступил от меня и произнес: — У меня будут шрамы от запястья и до локтя.

Если он считает, что у него останутся шрамы, значит я показала все, на что способна, за исключением перегрызания костей. Я снова закрыла глаза.

— Мне очень жаль.

— Ты лишь подчинялась потребностям своего тела. Вина ложится на другого.

Хотя это было произнесено ровным тоном, что-то в выражение его лица дало мне понять, что наше время на исходе. Он мог по-прежнему хотеть меня, но уже был готов двигаться дальше.

Я сделала глубокий вдох, но это мало чем помогло остудить внезапную вспышку гнева. Пусть мой волк получил удовлетворение, но я-то, нет. Мне все еще хотелось разбить Талону лицо. Не только за то, что он сделал со мной, но и за то, что он полностью разрушил любые надежды на наше с Куинном совместное будущее.

— Он мертв?

В его глазах блеснула холодная ярость.

— Нет.

— Хорошо, потому что я должна ему пару-тройку ударов.

— Гарантирую, тебе представиться шанс рассчитаться, когда мы отыщем его.