Мэгги Шайн - Синий сумрак

Максин показалось, что на лице Лу отразилось огромное облегчение. Возможно, он и вправду не играл ее чувствами. Да и как это вообще возможно, если он ни на минуту не верил, что она действительно испытывает к нему влечение? Он всегда считал, что ее поведение продиктовано ее легкомысленной натурой, напрочь отказываясь замечать, что она не заигрывает ни с одним другим мужчиной.

Лу вошел в комнату вслед за девушкой и прямиком направился к прикроватной тумбочке и стоящему на ней телефону. Разобрав трубку, он осторожно извлек из сплетения разноцветных проводов еще одно прослушивающее устройство.

Максин хотела было что-то сказать, но Лу предостерегающе поднес палец к губам и принялся проводить манипуляции с жучком.

— Все, — заявил он некоторое время спустя. — Этот обезврежен. Хотя, не исключаю, что есть и другие.

Девушка огляделась вокруг, внезапно почувствовав себя так, словно со всех сторон на нее устремлены сотни невидимых внимательных глаз. Поежившись, она обхватила себя руками.

— Никогда не смогу больше спать в этой комнате.

— Еще как сможешь, — возразил Лу, принимаясь обыскивать помещение.

Начав с одной стены, он внимательно проверил плинтус, а также каждую горизонтальную поверхность, включая подоконники. Не забыл и о занавесках. Он поднял ковер, чтобы проверить, нет ли под ним подозрительных бугорков. Используя перочинный нож как отвертку, снял все переключатели и коробки, скрывающие электропроводку. Также Лу исследовал содержимое шкафов, выдвинул ящики комода, разобрал на части радиочасы. Он искал в ванной, свинчивал водопроводные краны и снимал осветительную арматуру. В последнюю очередь Лу осмотрел постель, сбросив с нее подушку, одеяло и подняв матрас. Затем проверил пространство под кроватью.

Наконец он удовлетворенно кивнул:

— Итак, единственный жучок стоял в телефоне. В комнате чисто. Порядок.

— Я бы так не сказала! — воскликнула Макс, которая, уперев руки в бока, обозревала учиненный им разгром.

Лу вернул матрас обратно на кровать, затем стал застилать простыню. Максин принялась возвращать на место ящики комода.

— А что с другими номерами?

— Проверим их завтра. Не вижу смысла ставить всех на уши посреди ночи.

— Как кто-то вообще мог предвидеть наш приезд? Я уж не говорю о том, в каких номерах мы остановимся?

Лу покачал головой:

— Если телефон Джейсона прослушивается, а он звонил нам с него, то наш таинственный злоумышленник — кем бы он ни был — вполне мог узнать о нашем прибытии. Прежде всего, мы должны задаться вопросом, зачем вообще кому-то понадобилось устанавливать в телефоне прослушивающее устройство?

Максин нахмурилась:

— Может быть, подобная ситуация имеет место в каждом номере мотеля? — Она вскинула голову. — А мобильной связи в городе нет. Лу, вероятно, это не совпадение. Кто-то, очевидно, пристально следит за всеми, кто приезжает в Эндовер.

Лу прищурился, обдумывая ее слова, затем отрицательно покачал головой:

— Это бессмыслица какая-то, Макс.

— Все, что здесь творится, не имеет смысла, — заявила она. — Я иду спать. Либо присоединяйся ко мне, либо отправляйся в свою комнату.

Он наградил ее быстрым взглядом.

Девушка пожала плечами, одарив его невинной улыбкой.

— Извини. Сила привычки.

Вздохнув, он направился было к двери.

— Лу? — окликнула его Максин.

— Что? — Рука его уже сжимала дверную ручку.

— Что произошло между тобой и твоей женой?

Лу замер на месте. Подняв голову, он очень медленно повернулся к ней.

— Мне казалось, что я тебе уже говорил, разве нет?

— Ты говорил лишь то, что из тебя получился никудышный супруг. Это ничуть не удовлетворяет моего любопытства.

Вздохнув, он низко опустил голову.

— Черт побери, полагаю, ты заслуживаешь того, чтобы узнать эту историю. Может, тогда… — Он прервался на полуслове и посмотрел ей прямо в глаза, затем прошел обратно в комнату.

Максин решила, что он собирается поговорить с ней — действительно поговорить. По крайней мере, она на это очень надеялась. Она поспешно забралась на постель, которую он аккуратно застелил, прислонилась спиной к изголовью и, поджав под себя ноги, похлопала по одеялу рядом с собой.

Лу не стал противиться. Он присел на краешек постели, не отрывая ног от пола.

— У нас был ребенок, знаешь ли.

Максин открыла рот от удивления.

— Мальчик.

— Боже мой, Лу, как тебе удавалось все это время утаивать такое?

Он сидел к ней спиной, и она заметила, как он пожал плечами. Макс очень хотелось, чтобы он повернулся, посмотрел ей в глаза.

— Я никому об этом не рассказывал. Он… он умер, когда ему было всего три года.

У Максин защемило сердце. Она скользнула к Лу и села рядом с ним, обняв его рукой за плечи.

— Он… умер?

Лу кивнул:

— От лейкемии.

— Боже мой.

Он покачал головой:

— Я так и не сумел смириться с этой утратой. Нам с женой было очень тяжело. Я с головой погрузился в работу, а у нее началась депрессия. Она хотела родить другого ребенка, а я и слышать не хотел об этом. Мне ненавистна была мысль о том, что с ним может случиться то же самое, что с Джимми. Мы расстались, она нашла другого. Конец истории.

— Конец истории? — Он не сообщил ей ничего конкретного. Макс дрожала всем телом. Рассказ Лу очень расстроил ее, и она могла лишь вообразить, что чувствовал он сам. — Конец истории, Лу? Я так не думаю.

— Мне больше нечего добавить.

— Сколько лет назад это произошло?

Он пожал плечами:

— В этом году Джимми исполнилось бы пятнадцать.

Она закрыла глаза:

— Мне жаль. Мне так жаль.

— Да, я знаю, Макс. Все в порядке. Это было давно.

— Ничего не в порядке. Черт возьми, после такого жизнь никогда не возвращается в прежнее русло. Неудивительно, что ты… такой, каким стал.

Он бросил на нее косой взгляд:

— Каким же я стал?

Максин не могла отвести взгляд от его лица. Всем своим существом она стремилась обнять его, успокоить, стереть глубокие тени беспокойства, которые залегли у него под глазами. Но она не могла этого сделать, он просто не позволил бы ей подобного.

— Ты… кажешься очень одиноким и замкнутым. Никого к себе близко не подпускаешь. Иногда мне кажется, что ты запер истинного себя в темнице, скрытой в глубинах твоей души, хотя я и не могу понять почему.

Лу плотно сжал губы, словно обдумывая слова девушки, затем покачал головой:

— Я просто таков, каким являюсь. У меня нет психологических травм, с которыми я не смог справиться. Скорее, я настолько устал от жизни, что душа моя загрубела и потрескалась, как старая кожа. — Он пожал плечами. — Но меня это вполне устраивает.

— Не сомневаюсь. Старую кожу ничто не может ранить.