Ирина Молчанова - Вампиры - дети падших ангелов. Голоса дрейфующих льдов

Поняв, что он не ответит, руки так и будут висеть вдоль тела, а губы останутся тверды, она оттолкнула его. Большего унижения ей не приходилось испытывать, если, конечно, не считать того, что учинил над ней Наркисс, обращая в вампира, и краха отношений с Лайонелом из-за невзрачной куклы.

Могла ли девушка подумать, когда много-много лет назад спряталась в сарае возле леса от охотников на вампиров, что мальчишка с синими глазами и охапкой сена в руках станет однажды тем, кто причинит ей боль, сравнимую с ударом солнечного света. Какой-то деревенский глупец, слабый вампир - не ровня ей!

- Простите, - пробормотал Даймонд, отступая.

Анжелика несколько секунд молча смотрела на него, затем, собрав всю свою волю, как ни в чем не бывало улыбнулась.

- Мне скучно, - пояснила она и с гордо поднятой головой вышла из комнаты.

Дверь, вопреки желанию ее выломать, Анжелика притворила за собой тихо-тихо.

Вода в Фонтанке блестела на солнце и под резкими порывами ветра собиралась заостренными складками, а потом резко опадала, становясь зеркально-гладкой. По широкой реке то и дело проплывали экскурсионные паромы.

Лайонел стоял на Аничковом мосту, опершись локтями о чугунные зеленые перила с чередующимися парными изображениями русалок и морских коньков. Взгляд его полупрозрачных голубых глаз был устремлен вдаль.

Молодой человек в тонком черном пальто не видел проходящих мимо людей, не слышал шума дневного города, мысли его застряли далеко отсюда - где-то у берегов Антарктиды.

Он чувствовал боль, солнечные лучи резали незащищенные очками глаза точно лезвие бритвы. Бледное красивое лицо, шею, руки, все тело жгли тысячи пылающих костров. И ему нравилась, бесконечно нравилась эта пытка. Он не мог ни о чем толком думать, мысли благословенно кружились вокруг одного - боли. После нахождения на улице больше пяти часов она невероятно усилилась. И огненный образ обнаженной девушки на фоне белой льдины перед глазами померк. Сперва он стал тускнеть, а потом его поглотила тьма.

В тот миг, когда боль показалась невыносимой, всякие мысли, даже о боли, исчезли вослед за тьмой и сделалось спокойно и необычайно тихо. Но долго наслаждаться ему не пришлось, позади раздалось: «Притворяешься курицей гриль?»

Лайонел резко обернулся, и на секунду его лицо исказилось от боли.

- Как ты меня нашел? - удивился молодой человек.

«Следил», - ответил огромный черный волк.

Мысли вернулись в голову, как осы в свой улей и, казалось, все те, что о Кате, зажужжали одновременно.

- Ты что-то хотел? - резче чем собирался, спросил Лайонел, прикасаясь пальцами к переносице, чтобы хоть как-то заглушать шум в голове.

«Хотел посмотреть еще раз в твою наглую физиономию и убедиться, что на ней нет ни тени раскаяния», - пояснил оборотень.

Молодой человек хмыкнул, спустился с моста по ступенькам, перешел узкую дорогу и неспешно направился в сторону Адмиралтейства.

Оборотень последовал за ним.

Некоторое время они шли молча, потом Йоро поинтересовался: «Почему же ты не уехал в Лондон?»

- Были кое-какие дела, - туманно объяснил Лайонел и вновь задал вопрос: - Зачем ты меня разыскал? - И после паузы, напряженно уточнил: - С ней все в порядке?

- В порядке? - переспросил волк. - Шутишь, да?

Молодой человек раздраженно сжал губы, а его спутник нехотя ответил:

- Не хочет никого видеть, ни с кем не разговаривает, сидит дни наполет в своей комнате и смотрит в стену. Ты доволен?

Лайонел чертыхнулся и раздраженно уставился на оборотня.

- А мой брат чем занимается? Он уделяет ей внимание?

- С таким же успехом и фонарному столбу можно уделять внимание! Полагаю, даже фонарный столб быстрее ответил бы на чувства Вильяма.

- А от меня ты что хочешь? - разлился молодой человек. - Или ты все никак не поймешь, что тут я абсолютно бессилен!

- Бессильны только трусы! - спокойно сказал Йоро.

Лайонел посмотрел на него как на сумасшедшего и нахмурился.

- Ты предлагаешь мне… - Он осекся и огляделся по сторонам. - Ты хоть представляешь, как важен их союз для всех вампиров мира?

- А кто-нибудь вообще спросил у вампиров, хотят ли они этого самого Искупления? Что скажут они, узнай вдруг, что их вечность может закончиться со дня на день?

- Неважно, кто чего хочет, - отчеканил Лайонел. - Все покорятся воли Создателя и старейшин.

- Но тебе не нравится покоряться! - отметил Йоро.

- А ты решил поиграть в дьявола-искусителя?

- А ты в мученика? - парировал оборотень.

Они двигались в длинном потоке Невского проспекта, и люди обходили их стороной и оборачивались вслед, провожая глазами. Странную картину являла собой эта парочка - высокий златовласый молодой человек в черном и огромный волк, без ошейника и намордника.

- Я не понимаю цели нашей беседы, - наконец заключил Лайонел.

- Нет никакой цели, не воображай! Цели - они не для тех, кто бежит с корабля вслед за крысами. Где цели, там сражения и либо победа, либо поражение. А крысы не сражаются, они бегут-бегут, не живут, а выживают. Так что, мы просто болтаем, как старые приятели, бесцельно!

- Господи, если бы в тот день, когда поймал тебя в Сенегале, я знал, что ты собираешься заменить мне обоих родителей и проповедника одновременно, то бежал бы от тебя с Африки до Петербурга не останавливаясь. - Белоснежные зубы сверкнули в улыбке. - С крысой меня еще никто не сравнивал, благодарю. Долго готовил речь? Или у тебя врожденный дар оратора-импровизатора?

Оборотень посмотрел на него пронизывающим взглядом теплых карих глаз.

- Глядя вслед уходящей любви, труднее всего в отчаянии не поселить в своем сердце ненависть.

- И как я об этом не подумал, - продолжал глумиться Лайонел.

Тем временем они добрались до Зеленого моста через Мойку и пошли по набережной канала. Когда же миновали Дворцовую площадь, залитую солнцем и пестреющую туристами, Лайонел тяжело вздохнул и неожиданно спросил:

- Ты собрал картину-пазл, которую я оставил?

- Мы с Кирой собрали, но Катя… - Он запнулся. - Она сожгла ее по возращении домой.

Молодой человек коротко кивнул.

- Что на ней было изображено?

- Разве ты не знаешь? - изумился оборотень.

- Конечно, нет! Купил ее у слепой Даримы - она немая художница-предсказательница. - Лайонел криво усмехнулся. - Я ходил к ней перед Тартарусом, у нее очень сильный дар предвидения.

- О чем ты ее спросил?

- Попросил показать мне силу моей любви.

Йоро оскалился.

- Ну что ж, предсказательница показала. Твоя любовь нарисована в объятиях Вильяма. И судя по выражению лиц, оба счастливы! - Оборотень остановился. Справа от них была Исаакиевская площадь с конным памятником Николаю I и собором, слева Синий мост.

Лайонелу тоже пришлось остановиться. Он догадывался, что их прогулка подошла к концу, но даже не мог себе признаться, какое удовольствие для него было увидеть Йоро. Несмотря на все его слова, молодой человек знал - он не безразличен этому оборотню, и тот искреннее хочет помочь. Вот только помочь ему сейчас не мог никто, пожалуй, даже сам Господь Бог.