К. Уилсон - Пурпурные крылья

Своего рода новое веяние моды. Обычно она носила вещи от « Донна Каран» [34] Донна Каран — знаменитая американская модельер и бизнесвумен. Создала всемирно известную торговую марку DKNY (Donna Karan New York). или «Контемпо Казуал» [35] Contempo Casuals — крупная розничная сеть по продаже повседневной, удобной одежды, входящая в компанию Neiman Marcus, наряду с другими брендовыми производителями одежды. , а сейчас шикарный бренд — «Банд-эйд» [36] Фирменное название бактерицидного лейкопластыря компании «Джонсон энд Джонсон». . Отвернувшись от зеркала, она натолкнулась на нечто твердое. Оно схватило ее за плечи.

Таня посмотрела вверх.

— Если ты надумала ходить, надо было позвать меня.

С минуту она не могла открыть рот, не говоря уже о том, чтобы словесно выразить свое изумление. Она не слышала, ни как он открыл дверь, ни как приблизился к ней. Таня знала, что кто бы ни прошелся по этим этажам, пол под его ногами обязательно заскрипел бы. Должно быть, это старый дом. Возможно, она находилась в аристократическом особняке. Тем не менее, шаги Алека были абсолютно бесшумны.

— Я… я хотела это сделать самостоятельно, поэтому не позвала тебя.

— В следующий раз…

— Так точно, будет сделано.

Алек подхватил ее под локоть и повел обратно к кровати, а затем остановился.

— Не хочешь спуститься вниз? — нетерпеливо спросил он. — Там есть камин и большая кожаная кушетка, на которую ты можешь прилечь.

Она не видела остальной части дома, только эту комнату и ванну.

— Еще бы, конечно.

Алек подхватил Таню на руки, застав ее врасплох. Таня одергивала себя, силясь не глазеть на него, но это было бесполезно. Его облик в сочетании с силой его плеч под ее ладонями заставил ее сердце подскочить тысячу раз.

Находясь в непосредственной близости, она подробно рассмотрела черты его лица. Его кожа была бледнее бледного, отчего столь сильно выделялись глаза. Волосы, как и прежде, ниспадали на плечи темным покровом непокорных волн. Таня с трудом сдержалась, чтобы не пробежаться пальцами сквозь них. Его поразительное лицо с острыми чертами и зелеными глазами, окаймленными роскошными, длинными и черными, как смоль, ресницами, излучало таинственность и неприступность. А его глаза все подмечали.

Алек подмигнул, когда поймал ее взгляд. Таня закатила глаза. Разве великолепные мужчины должны быть такими… самонадеянными?

Он силен, и даже слишком. Ему не составило никакого труда поднять ее на руки. Не то чтобы она была крупной девочкой, но у нее были тяжелые кости, и на них имелось немного мяса. «Джоан не производит на свет худышек», — как часто повторяла ее мать.

Алек осторожно опустил Таню на кушетку и сел рядом.

Она почувствовала под собой тканое шерстяное одеяло.

— Нужно улучшить кровообращение в твоих ногах, — он положил ее правую ногу на свое колено и обнажил плоть.

Тане следовало возмутиться отсутствию у него манер, но ей не представилось возможности выразить свое недовольство. Вместо этого глубоко внутри нее зародилось до боли знакомое чувство близости.

— Я самый лучший массажист в округе.

— К-как это? — Она расслышала в его голосе смех, и это тронуло ее, словно она и раньше различала у него подобные интонации.

— Я работаю даром.

Таня хихикнула. Это был первый раз, когда она искренне рассмеялась, и осознание этого поставило ее в тупик. И тут Алек неожиданно обхватил ее бедро и принялся поглаживать с такой гипнотической нежностью, которую она никогда не чувствовала прежде. К черту одеревенелые конечности — она возбудилась. « Счет до десяти помогает снять напряжение… может, он и от возбуждения избавит». Закрыв глаза и склонив голову, она начала считать. « Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь». Открыв глаза, она увидела его большие руки на своем бедре. О, да! В данный момент он массировал внутреннюю часть бедра. Желание сдвинуть ноги вместе было настолько же велико, как и раздвинуть их пошире. Таня подскочила, будто ее ударило током.

— Ладно, думаю, что кровь уже нормально циркулирует в ноге, — «да и в других местах», — добавила бы она.

Он улыбнулся и, проигнорировав ее замечание, продолжил массировать бедра.

Ее сердце заходилось в груди. Она застонала про себя. «Ему обязательно быть таким великолепным? — спрашивала она себя. — А его руки обязательно должны быть подобны греху?» Но еще большим потрясением стало столкновение с ощущениями близости, радости и скорби, смешавшимися с неискоренимой притягательностью, которую она чувствовала.

— Я довольно много разузнал о тебе за эти последние несколько недель, — ни с того, ни с сего произнес он.

Алек застал ее врасплох.

— То есть?

— Ты пыталась спасти жизнь Лидии Клайн, не заботясь о собственной.

У Тани стянуло во рту от горечи.

— Ведь я же не спасла ей жизнь? Она умерла, потому что я разрешила ей собрать вещи.

— Ты не могла знать, что за этим последует.

— Моя работа заключается в том, чтобы обеспечить им безопасность, как только они примут решение уехать. Я все запорола, Алек. — Издав мучительный вздох и понурившись, Таня кусала губы.

— Тогда твоя вина напрямую зависит от обстоятельств, как и моя. Если бы я попал туда раньше, она осталась бы жива, а ты не была бы в таком состоянии, как сейчас.

Она покачала головой, не желая слушать оправдания своей вины.

— Послушай меня, — попросил Алек, вновь пытаясь поймать ее взгляд. — Он больше не сможет ей навредить.

Таня энергично замотала головой, на ее глазах навернулись слезы.

Алек заключил ее в объятия, и она почувствовала себя укутанной его прохладой, а затем теплотой. Ее грудь прижалась к нему, и Таня не смогла подавить дрожь чистого желания. Это должно было быть поддержкой, а не призывом к чувственным наслаждениям. Когда она в последний раз хотела мужчину? Давно, и почему желание возникло только сейчас? Она не знала Алека, он четко дал ей понять, что не хочет быть узнанным.

Таня отстранилась от него и запахнула халат.

— В чем дело?

— Я изливаю тебе свою душу, а ты мне ничего не рассказываешь о себе. Предполагаю, что я должна гадать?

— Есть часть меня, которая должна оставаться скрытой… пока.

— Алек, кто ты?..

— Я мужчина и многое другое, — ответил он.

Велика новость. Она и сама это знала.

— Хорошо, а сколько тебе лет?

— Насколько я, по-твоему, выгляжу?

«Он стал бы хорошим адвокатом», — подумала она.

— Ты мой одногодка, может чуть старше? Сложно сказать.

Алек не отвечал. Он по-прежнему массировал ей ногу, и по Таниному телу продолжала пробегать рябь желания.

— Мне назвать несколько цифр?

Он улыбнулся, не поднимая головы и продолжая массировать ногу.

— Мы основательно здесь застрянем, если ты снизойдешь до этого, — загадочно произнес он.