Карен Чэнс - В объятиях тени

Я облегченно вздохнула. Слава богу, нас не собираются обезглавить на рассвете или что-нибудь в этом роде. У нас еще есть надежда на спасение.

— Где все? — спросила я, надеясь, что хоть кому-нибудь удалось скрыться.

— Приткин и Марлоу пытаются убедить капитана стражи — мерзкая такая пикси — отпустить нас, да только, думаю, ничего у них не выйдет. — Билли немного помолчал. — Эй, Кэсс, как ты думаешь, что со мной произойдет, если меня убьют? У них здесь привидения не водятся, ты не знаешь?

Я вспомнила о Маке. Перед глазами возникло его застывшее лицо, тусклые глаза. Если бы возле его тела появилась хотя бы одна искорка, я бы ее заметила. Меня словно окатило ледяной волной. Господ и боже, что мы наделали!

— А что, если я не вернусь назад? — продолжал Билли. — Что, если я умру и больше уже не воскресну даже в виде призрака? Что, если…

— Билли! — Я старалась говорить спокойно, но мне это не удалось. Сглотнув и сделав вдох, я заговорила снова: — Ты не умрешь. Мы отсюда выберемся, уверяю тебя.

Я говорила скорее для того, чтобы успокоить себя, а не его. Впрочем, на Билли мои слова не подействовали.

Снаружи послышался звон ключей, и старинная дверь со скрипом отворилась. От света фонаря, ударившего в глаза, я едва не ослепла. Закрыв лицо руками, я взглянула на того, кто лежал на руках у стражника, и обомлела.

— Томас!

Стражник, примерно пяти футов ростом, держал тяжелого взрослого вампира так, будто тот ничего не весил. Бросив свою ношу на топчан, стражник обернулся ко мне, и только тут я заметила кабаньи клыки, торчавшие у него изо рта.

«Огр», — успела подумать я, когда стражник ткнул меня в грудь толстым коротким пальцем.

Его голос звучал скрипуче и резко, как скрипит гравий, когда по нему проползает танк. Огр явно что-то мне говорил, но я не понимала ни единого слова.

— Он хочет, чтобы ты его вылечила, — послышался чей-то мелодичный голос.

За спиной стражника стояла стройная брюнетка в изящном зеленом платье с красной вышивкой. Я ее тут же узнала.

— Франсуаза?

Кошмар какой-то. Где бы я ни оказалась, вечно натыкаюсь на нее. Впервые мы встретились во Франции семнадцатого века, когда мы с Томасом спасли ее от инквизиции. Потом я видела ее в казино Данте, где ее чуть не продали в рабство к эльфам. Тогда я ее освободила, но, похоже, судьба решила не выпускать ее из своих рук, как, впрочем, и меня. Мы обе оказались в руках эльфов.

— Что ты здесь делаешь? — с недоумением спросила я.

— Ты и le monsieur как-то раз мне помогать, — быстро ответила она. — Я прийти… как это у вас говорится?.. оказать ответная услуга.

— Где остальные? — спросила я. — Я была не одна…

— Oui, je sais [16] Да, знаю (фр.). . Маг, он заключить сделка с Раделла. Она капитан ночной стража, une grande baroudeuse, великий воин.

— Какую еще сделку?

— Маг иметь великая руна. Раделла такую давно искать. Она хотеть ребенок, очень хотеть, только она infeconde… как это?., бесплодная. Маг говорить, у нее быть ребенок, если она помогать вам.

— «Йера».

Значит, она все-таки пригодилась.

— C'est ca. — Франсуаза взглянула на огра, подозрительно поглядывающего на нас. Мне показалось, что он плохо понимает по-английски. — Они не знать, почему le vampire лежать и не шевелиться. Я говорить им, что ты великий лекарь, ты его вылечить.

— Вампир находится в исцеляющем трансе .Он самсебя вылечит.

— Это не иметь значение, — ответила женщина и бросила быстрый взгляд на огра. — Я хотеть, чтобы сегодня вы быть вместе возле портал. Я скоро вернуться, когда стража сменится.

— Возле портала? Но…

— Я сделать то, что могу, — торопливо сказала она, видя, что огр решительно шагнул к ней, намереваясь прекратить наш разговор. — Но ты обещать взять меня с собой. Пожалуйста, я здесь быть так долго…

— Ты здесь всего одну неделю, — немного смущаясь, сказала я.

Дело в том, что портал мне был вовсе не нужен. Мне нужно было найти Майру, а не возвращаться туда, где я находилась, особенно если учесть, что гейс становился там чересчур активным, а Сенат и круг гонялись за мной, чтобы убить. Если сейчас я вернусь назад, значит, смерть Мака была напрасной. Однако огр уже закрывал за собой тяжелую дверь. Франсуаза, стоя за ним, бросила на меня отчаянный взгляд.

— Хорошо, обещаю! — успела крикнуть я.

Наверное, в Стране эльфов даже неделя кажется вечностью, да и того, что едва не случилось со мной, я бы никому не пожелала.

Я осталась стоять посреди темной каморки; вдалеке затихли тяжелые шаги огра. Мне захотелось броситься к Томасу, чтобы осмотреть его раны, но я испугалась. А что, если ему хуже? Что, если он вовсе не в исцеляющем трансе и давно превратился в труп?

Прошла минута. Наконец я собралась с духом и осторожно подошла к топчану. Томас лежал на спине; рядом с ним стоял тусклый фонарь. Грудь и живот вампира были скрыты бинтами. Кто-то перевязал его куда более умело, чем я, — Томас практически превратился в мумию, бинты покрывали его от сосков до мускулистых бедер. Кроме бинтов, на нем ничего не было, но я немедленно об этом забыла, когда увидела, как сквозь ресницы блеснули его глаза.

— Томас! — прошептала я, склоняясь над ним.

Он был совсем холодный, что мне сразу не понравилось. Не знаю, почему считается, что у вампиров холодная кожа. Если вампир не умирает от голода, кожа у него такая же теплая, как и у человека, — в конце концов, они ведь пьют человеческую кровь! Сорвав с себя одеяло, я накинула его на Томаса и старательно подоткнула края.

Он улыбнулся и, взяв меня за руку, слегка потянул к себе, предлагая сесть рядом с ним. На узком топчане мог поместиться только один, но Томас настаивал.

— Наконец-то ты голая вместе со мной в постели, — едва слышно прошептал он. От радости я чуть не вскрикнула.

Я нелепо провела рукой по его лицу, но он отвернулся — понял, что я хочу ему предложить. Я вновь провела рукой по его щеке.

— Ешь. Тебе нужно есть, иначе ты не поправишься.

— Ты должна беречь силы.

— А ты возьми немного. Не знаю, сколько у нас осталось времени.

Дверь темницы была невероятно тяжелой, но если бы Томас был здоров, он выбил бы ее одним ударом. Сейчас ему нужно было хотя бы встать и держаться на ногах. В отличие от огра, тащить Томаса на руках я бы не смогла.

Томас упрямо взглянул на меня, но, видимо, рассудил так же, как и я, поскольку через секунду я почувствовала, как моя энергия слегка вздрогнула. Я устроилась поудобнее, чтобы Томас мог спокойно питаться, и вздохнула от наслаждения. Обычно процесс питания вампиров вызывает чувственное наслаждение. Мне стало тепло и удобно, словно меня завернули в мягкое пушистое одеяло. Я расслабилась, предаваясь приятным эмоциям, и вдруг вспомнила, почему я все-таки должна сердиться на Томаса.