Нэнси Коллинз - Vampires. Наследство крови

— Нет. Не нужно. Я лишь проверял инвестиции на некоторых обменных рынках. Курс евро сейчас очень хорош, — сказал отец, и в его голосе послышалось удовлетворение. — А поговорить нам надо прямо сейчас… Сначала я хочу узнать, что ты делала в клубе вчера вечером. А потом дашь объяснения по поводу своего внешнего вида.

— Ты знаешь о том, что случилось в «Колокольне»? — спросила Лилит.

— Конечно, знаю! — устало ответил Виктор. — Я — совладелец клуба. Ты должна понимать, что я имею отношение ко всякому вампирскому бизнесу.

— Мы просто развлекались, вот и все. — Лилит опустила глаза. — Танит и Кармен были со мной.

— Мне все равно, что делают Танит и Кармен, — серьезно сказал Тодд. — Они не мои дочери. Меня интересуешь ты.

— Да, папа, — хмуро кивнула Лилит.

— Как ты могла повести себя в клубе столь опрометчиво? Я не говорю о твоей собственной безопасности, но разве ты готова взять ответственность за немертвого?

Лилит пожала плечами:

— Я еще слишком молода, чтобы создать немертвого.

— Слава Основателям, пока да. Но это продлится недолго, Лилит. Еще лет пять, и ты станешь взрослой, и твой укус будет превращать человека в немертвого…

— Папа, нам обязательно говорить об этом прямо сейчас? — простонала Лилит.

— Лучше поговорить об этом сейчас. Потом будет уже слишком поздно. Я ведь не могу доверить это твоей матери.

— Нет, сэр, — согласилась Лилит.

Лилит не могла вспомнить, когда она в последний раз беседовала с матерью. Ирина Веши около ста лет пыталась родить мужу наследника, и теперь, когда результат был достигнут, старалась проводить с мужем и дочерью как можно меньше времени.

— Создание немертвого — серьезное дело, Лили. Они будут служить тебе без страха и жалоб в течение столетий. Они даже переживут тебя и будут служить твоим наследникам, как Бруно, Эсмеральда и Куртис. Они убьют за тебя любого и погибнут сами. Немертвый — это основа, на которой держится наше могущество. Помни, лучше иметь несколько немертвых, чем хранилища, набитые золотом. Но самое главное, как бы я ни был могущественен, в случае серьезного проступка ты все равно предстанешь перед Синодом. Человек, на которого ты напала в клубе, — очень известный. Если Лорд-канцлер счел бы тебя виновной, тебя бы осудили.

— Какой кошмар! — задохнулась Лилит.

— Да. Кошмар, — согласился отец. — Раньше это означало смертный приговор. Виновный просто голодал до самой смерти. Теперь ты понимаешь, что лучше воздерживаться от подобных подвигов, Лилит?

— Да, сэр, — устало сказала Лилит.

— И, кроме того, не стоит заставлять семью Лаваль пересматривать свои намерения относительно слияния наших капиталов. Ты обещаешь мне, что никогда больше не будешь вести себя подобным образом?

— Обещаю.

— Отлично, — вздохнул Тодд. — А теперь, может быть, расскажешь мне, почему ты в таком виде и что с твоим платьем?

— Оно порвалось, когда я перевоплощалась.

— Перевоплощалась? — Тодд нахмурился. — Как это произошло?

— Долгая история, — не поднимая взгляда, ответила Лилит.

— Не сомневаюсь.

— Прости, папа. Но я не виновата. — Лилит заговорила быстро, слова лились подобно водопаду. — Мы были у Танит. Стало скучно, и мы решили пойти в Вашингтон-сквер…

— Кому это пришло в голову?

— Жюлю.

Услышав имя жениха, отец смягчился.

— Ты поехала в Вилладж? Зачем?

— Мы просто хотели развлечься и все, честно.

— Ты что-то скрываешь, Лилит. Но у меня была трудная ночь, я очень устал и не хочу играть с тобой в эти игры. Если ты немедленно не признаешься, что вы делали в Вилладж, я просто заблокирую твои кредитные карточки.

— О нет! Не делай этого!

— Тогда расскажи мне правду.

— Хорошо. Твоя взяла, — сказала Лилит. — Мы просто забавлялись. Охотились.

Виктор Тодд поднялся со стула.

— Что вы делали? — громко и раздельно спросил он. — Лилит, более глупой и опасной забавы вы придумать не могли! И это после того, как я разработал систему «ГемоГлоб»! Ты соображала, что делала?

— Мы думали, что теперь это безопасно…

— Безопасно! Да это хуже, чем русская рулетка! Всякий раз, когда ты появляешься на публике, ты рискуешь попасть в лапы Хельсингов. Вы же знаете, как вы выделяетесь в толпе!

— Мы были осторожны, клянусь! Все шло прекрасно. Но появилась эта тварь из Новой семьи, и ситуация вышла из-под контроля…

— Из Новой семьи? — Тодд нахмурился еще сильнее.

— Да. Из-за нее все произошло. Если бы не она, Хельсинги ни за что не узнали бы, что мы там.

— Что она сделала?

— Попробовала бросить в меня молнию.

— Заклинательница бурь. — Тодд был поражен этим известием. — Ты уверена? Ты же сказала, что эта девушка — представительница Новых семей?

— По-моему, да, — ответила Лилит. — Я знаю всех детей из Древних родов, а эту девушку никогда прежде не видела.

— И что случилось потом?

— В Танит попала стрела, — прошептала Лилит.

— Какой ужас! — пробормотал Тодд. — Она?..

Лилит кивнула.

— Понятно. — Тодд потер пальцем нижнюю губу. Это означало, что он в раздумьях. — Ладно. Иди спать, Лилит. Я сообщу Дориану и Георгине.

Лилит направилась к дверям, отец смотрел ей вслед. Дойдя до двери, Лилит обернулась, ее синие глаза блестели от слез.

— Папа? — дрожащим голосом спросила она.

— Да, Лилит, — мягко произнес он.

— Ты не будешь блокировать мои кредитные карточки?

— Нет, принцесса, — вздохнул он. — Конечно же, нет.

Келли и ее мать жили на последнем этаже семиэтажного здания, которое раньше было складским помещением. Их квартира была одной из многих, предназначенных для художников, студентов, офисных служащих, искавших дешевое жилье. По сравнению с прежними квартирами, в которых жили мать и дочь, эта была просто дворцом с тремя спальнями и двумя ванными. С балкона открывался вид на мост Вильямсбург. Кухня была снабжена всей необходимой техникой, включая роскошную микроволновку с шестью функциями — впрочем, это не имело значения, поскольку мать Келли не имела ни малейшего понятия о кулинарии и вовсе не собиралась этому учиться.

Как только Келли вышла из лифта на своем этаже, ее оглушила грохочущая музыка. Келли вздохнула. Вне всяческих сомнений, они снова получат предупреждение от домоуправления.

Мать Келли, Шейла Монтур, лежала на антикварной из красного бархата кушетке перед шестидесятидюймовым плазменным экраном и в сотый раз смотрела «Дракулу» Фрэнсиса Копполы. Келли вошла как раз на той сцене, когда Энтони Хопкинс и Киану Ривз проникли в спальню Вайноны Райдер и увидели ее в руках Гари Олдмана.

— Я дома! — заорала Келли, перекрикивая телевизор. Занавески, закрывающие огромные окна в гостиной, были приподняты, значит, мать любовалась на Ист-Ривер.