Шеннон Мессенджер - Пусть небеса падут

Я поняла, что первое сообщение было важным и было отправлено с ближайшей птицей. Но на этот раз она могла воспользоваться любой из ее птиц, но она снова послала голубя. Любимейшую из птиц, потому что они безоговорочно преданные.

Должна быть причина изменения. И я не уверена, что у меня хватит энергии, чтобы справиться с чем бы то ни было.

- Видишь метки в оперении? - объясняю я Вейну, указывая на крылья голубя. - Это код моей матери, созданный, таким образом, что она может посылать сообщения, которые никто не сможет расшифровать. Она использует птиц, с которыми она связана, приказывая, чтобы они не отдыхали, пока они не передадут сообщение. Она спасает Бури от необходимости посылать важные тайны по ветру, где Райден может услышать их.

Вейн фыркает.

- Вы, ребята, вообще видели сотовый телефон?

- Да, набор химически-заполненного излучения, который ты носишь в кармане весь день. Я понимаю, почему ты так привязан к этой веще.

Он качает головой.

Я считаю метки на перьях, тройная проверка каждого, чтобы удостовериться, что я правильно понимаю сообщение.

- Что теперь? - спрашивает Вейн.

- Она хочет знать, готовы ли мы.

Он закатывает глаза.

- Скажи ей, что резерв не помешает.

Я игнорирую его, когда повторно маркирую перья своим ответом, наконец, давая моей матери честную оценку нашего затруднительного положения. Она может также знать, чего ожидать.

У Вейна еще не было четвертого прорыва. Когда я принесу себя в жертву, ты должна будешь прийти и забрать его.

Слезы подступают к моим глазам, когда я выпускаю голубя, и смотрю, как он исчезает в сумерках.

Это последний раз, когда я говорю с моей матерью.

Я не говорю, что люблю ее. Я не говорю, прощай.

Я начала маркировать слова, но я не смогла заставить себя сказать их. Не тогда, когда я не знаю, верны ли они. Или хотела ли она услышать их.

Я не знаю то, что делает меня более грустной... незнание, люблю ли я свою собственную мать или знание, что ей будет все равно, если я не скажу их.

Но слишком поздно для того, чтобы изменить свое мнение. Слишком поздно что-либо изменить.

Я вытираю слезы и опускаюсь на землю, подтягивая колени к груди. Вейн сидит рядом со мной, он обнимает меня за плечи. Я должна отодвинуться, но мне не хватает энергии. И больше нет смысла. Через несколько часов все закончится.

- Мы собираемся пройти через это, - шепчет он.

Я не могу смотреть на него... я слишком близко к разрушению, чтобы позволить ему увидеть мое лицо. Таким образом, я чувствую, а не вижу, что он поворачивает свою голову и прижимается губами к моему виску. Мягкими как перо. Нежными как бриз. Жар взрывается под моей кожей, будоражащий меня как шквал.

Я задерживаю дыхание. Интересно, если он сделает больше. Интересно, что я буду делать, если он попытается.

Но он вздыхает и отворачивается. Он, наконец, научился уважать мои границы.

Очень плохо. Я не уверена, что они все еще есть.

Силы Бури прогнали бы меня от такой ужасной предательской мысли... но это не сильно волнует. Я не буду рядом так долго, чтобы они могли усомниться в моей лояльности.

Почему бы не наслаждаться тем, не многим временем, что у меня осталось?

Я дышу полной грудью, впитывая аромат кожи Вейна. Чистой и нежной, прямо как Западный ветер.

- Как это началось? - шепчет он. - Шторм, который убил моих родителей. Я только помню все урывками. Я должен иметь представление, во что мы влезаем, - добавляет он, когда видит мое замешательство.

Я отделяюсь от него, нуждаясь в пространстве, если я собираюсь вновь пережить это воспоминание.

- Это началось со спокойствия. Когда вся жизнь и энергия были высосаны из мира. Я помню, как стояла на нашем крыльце, уставившись в небо, задаваясь вопросом, куда ушли ветры. Потом мой отец схватил меня за плечи и сказал бежать... максимально далеко и быстро. Прежде, чем я смогла, было это... рев.

Вейн сжимает мою руку.

- Я никогда не слышала, чтобы ветер были такими яростными раньше. Это был зверь, пришедший, чтобы сожрать нас. Я начала кричать, но мой папа пообещал, что все будет хорошо. Затем он свернул Восточный ветер вокруг меня и отправил меня из бури.

- Но ты побежала обратно? - спрашивает Вейн.

Я сопротивляюсь рыданиям.

- Я до сих пор удивляюсь, стало ли бы все по-другому, если бы я осталась там, куда он послал меня. Если бы ему не надо было помогать мне в буре во второй раз. Может быть, он...

Я не могу этого произнести.

Нежные пальцы Вейна поворачивают мое лицо к нему.

- Вот именно, не так ли? Это то, за что ты наказываешь себя. Ты думаешь, что это была твоя вина?

- Это была моя вина.

Внутри меня все разрывается, когда слова покидают мои губы.

Наконец-то. Наконец-то они произнесены.

Слезы текут по моему лицу, но я не пытаюсь их остановить.

Вейн вытирает их, его прикосновение теплее, чем у Южных ветров.

- Ты не могла предотвратить того, что случилось.

Я не позволю ему разрешить мне сорваться с крючка. Я не заслуживаю этого.

- Это была моя ошибка, Вейн. Все это. Твои родители. Мой отец. Все. Ты не помнишь. Но вспомнишь.

Я встаю и прокладываю между нами пространство, держась спиной к нему.

- Я говорила тебе. Когда ты спас меня из бури, когда мой отец умер, и твои родители тоже, и мир рухнул. Мы прильнули друг к другу и плакали, и я рассказала тебе. Я рассказала тебе, что я сделала.

Я останавливаюсь, мне нужно перевести дух прежде, чем я смогу закончить.

- Что ты сделала? - шепчет Вейн.

Я закрываю глаза, когда то немногое, что осталось от моего сердца рассыпается в пыль, оставляя меня холодной и пустой.

Еще один глубокий вздох. Тогда я произношу слова.

- Я убила их, Вейн.

Ее слова повисли в воздухе: эти смешные, невозможные слова, которые не имеют смысла.

- Ты не убивала их, - говорю я ей.

Она не могла. И не делала этого.

Или сделала?

Нет... она не могла.

- Да, я убила их.

- Так ты начала шторм, который засосал их и поймал в ловушку ветров? Ты направила корягу на мою маму? Это была ты?

- Может быть. - Ее губы двигаются несколько раз, когда она пытается заставить их двигаться. - Я выдала наше местонахождение.

Она плачет настолько сильно, что я хочу помчаться к ней. Обвить ее руками.

Но мне нужно знать всю историю сначало.

Она, задыхаясь, всхлипывает.

- Я должна была спасти Гэвина. Он падал, и я не хотела, чтобы он умер, так что я позвала ветер. И потом я солгала родителям. Я могла бы их предупредить, но я боялась попасть в беду. Поэтому я притворилась, будто ничего не произошло. И потом показались Буреносцы, и было уже слишком поздно. Я пыталась помочь, а сделала только еще хуже, и теперь все они мертвы, и это моя вина.

Я провожу руками по лицу, мне нужно мгновение, чтобы переварить полученную информацию.