Мария Снайдер - Испытание огнем

– Что ты здесь делаешь? – спросила она.

– Я в городе по делам, – я поспешила задать вопрос, пока она не спросила, какие именно дела. – Это магазин твоей семьи? – указала я на лавку со стеклянными изделиями.

– О, нет. Наша фабрика в восточной части города, почти на равнине. Мы продаем нашу стеклянную продукцию через сеть магазинов в Буруби. Ты обязательно должна прийти в гости! – прижала она руки к себе. – Конечно, если сама захочешь, – отвернулась она. – Я имею в виду, после того, что я с тобой сделала…

Опал оторвала взгляд от земли и посмотрела на меня с неожиданной настойчивостью. Застенчивая, неуверенная девочка, когда-то приехавшая в Крепость, пропала прямо у меня на глазах.

– Нет, я скажу иначе, ты обязательно навестишь нас.

– Ты не сделала ничего плохого, – сказала я уверенно. – У тебя не было выбора.

– Но я уколола тебя кураре!

– Алея заставила тебя. И должна признать, это был очень хитрый ход с ее стороны.

Я решила, что раз Опал освободили, опасность миновала. Почти смертельная ошибка с моей стороны.

– Но…

– Ты не можешь позволить прошлому разрушить свое будущее. Давай все забудем и начнем сначала.

– Согласна. Ты придешь поужинать к нам сегодня вечером? – спросила она. Вдруг ее рот удивленно приоткрылся, и она отступила назад.

Позади меня, почти загородив солнце, появился Лунный Человек.

– Ты же не пропустишь ужин, – сказал Лист, подражая голосу мисс Флорейн.

Увидев Листа, Опал немного расслабилась.

– Ты тоже приходи. И ваш… друг?

Я поняла, чего испугалась Опал. На первый взгляд, Лунный Человек напоминал Копьеглава. Но Опал видела лишь слабый образ Копьеглава в воспоминаниях Тьюлы и не могла по-настоящему сравнить их. Я представила ее Рассказчику Истории.

– Думаю, мне следует дождаться возвращения Тауно и Маррока, – сказал Лунный Человек. – А вы с Листом ступайте. Увидимся вечером.

Лунный Человек приподнял брови, намекая. Я открыла разум, пуская его.

«Возможно, ее семья знает что-нибудь о нахождении Отказников. Расспроси их».

«Слушаюсь, сэр»,- ответила я.

Он весело улыбнулся мне и ушел. Опал заскочила в магазин, чтобы отдать принесенный товар. Пока мы ждали ее, я снова начала разглядывать стеклянные фигурки животных в витрине. Лист подошел ко мне.

– Ты посмотри, как ярко они сверкают! – воскликнул он. – Какую ты бы выбрала? Змею?

– Нет. С меня достаточно змей. Мне нравится лошадь, но глаза не того цвета. Они должны быть голубыми.

Лист рассмеялся.

– Ты судишь предвзято. Я бы купил древесного леопарда. Цвета просто потрясающие. Интересно, как стеклодув смог подобрать такие точные зеленые и желтые цвета, присущие леопардам?

– Цветное стекло внутри, – из магазина вышла Опал. – А поверх слой прозрачного стекла.

– Их сделала Тьюла? – спросила я.

Ее глаза наполнились печалью. Она заморгала, не дав слезе скатиться.

– Нет. Поделки Тьюлы бесценны, мы не продаем их.

– Опал, мне…

– Не надо, – сказала она. – Мы начали все сначала, помнишь?

– Да.

– Хорошо. Пойдем, – и Опал пошла впереди.

Я боялась, что родители не простят мне всего с такой же легкостью, но они хорошо нас приняли. Их дом и стеклянная фабрика были построены на самом краю города и с трех сторон окружены Авибийской равниной. Подобное расположение объясняло, почему Копьеглав выбрал именно Тьюлу. В ту ночь она поддерживала огонь в печах и была совсем одна на пустой фабрике, поэтому никто и не видел, как ее похитили.

Опал провела нас по фабрике, рассказывая о семейном бизнесе, и мы познакомились с ее старшей сестрой Марой и младшим братом Ахиром. Обещанный ужин предстал в виде тушеного мяса в чаше, сделанной из хлеба.

– Меньше посуды приходится мыть, – улыбаясь, сказала мать Опал, Винченза.

Лист сидел рядом с Марой и флиртовал с ней весь ужин. Он даже пошел с ней на кухню, чтобы помочь с уборкой. Я могла понять его, видя эти прекрасные русые волосы, крупными волнами спадающие на ее плечи. Доброта наполняла ее большие золотисто-карие глаза, и она с большим интересом слушала истории Листа.

А отец Опал, Джеймс, тем временем веселил меня, рассказывая истории о своей работе и семье.

– …она не послушалась и в итоге подожгла маме фартук! Только спустя четыре сезона мы снова разрешили Тьюле взяться за трубку для выдувки стекла, – засмеялся он и тут же начал рассказывать новую историю.

Когда он исчерпал запасы анекдотов, я спросила его о последних новостях в Буруби.

– Старейшины рода Востроглазых обсуждают, сколько деревьев мне позволено срубить, а еще они хотят ввести налог на песок, который я привожу для фабрики. – Он поцокал языком от такой перспективы. – Люди очень любят посплетничать о других родах и кланах. В этом году популярны Давиинцы. Все побаиваются их, но ведь маг, убивший Тьюлу, в тюрьме, а род Песчаного Семени может легко разобраться с остальными. Они всегда могли.

Я согласно кивнула, отметив для себя, что они все еще считают, что Копьеглав в тюрьме. Не к добру это. Почему Совет не оповестил население? Видимо, хотели избежать паники. После побега Копьеглав был слаб, и они надеялись быстро поймать его. Может, мне стоит рассказать Джеймсу, ведь у него две дочери? Людям нужно знать о Киракава – ритуале Отказников. Они могли бы помочь с поимкой Отказников, тем самым защитив свои семьи. А вдруг они испугаются и только помешают нашим поискам?

Трудно в одиночку принимать подобное решение, и я поняла, почему Совет проводил голосование перед принятием важного решения. Нельзя обвинить конкретного члена Совета за неправильный выбор.

Отложив решение на потом, я спросила, все еще ли его дочери работают по ночам одни.

– Нет. Нет. Я работаю с ними каждую ночь. Мы выучили свой урок, и нас теперь не так легко застать врасплох.

– Вот и правильно. Будьте бдительны. Лидеры рода Востроглазых не зря переживают из-за клана Давиинцев.

Опал вернулась с кухни, хихикая. Ее длинная юбка была мокрой от воды, и она убрала несколько мокрых прядей под косынку.

– Брызгались водой, – сказала она. И пока отец не начал ругаться, добавила: – Мама первая начала!

Он устало вздохнул, хотя не выглядел особо расстроенным. Опал схватила меня за руку и повела показывать дом. Комната, в которой она жила с сестрой, находилась на втором этаже, в той части дома, что была выстроена из кирпича. В воздухе витал аромат жимолости. Над пустующей кроватью висел траурный флаг. Отрез белой шелковой ткани был частью похоронной церемонии. Ситийцы верили, что вывешивая флаг, они отправляют душу Тьюлы на небо. Я освободила душу Тулы из плена Копьеглава и поэтому знала, что ситийцы проводили этот ритуал, только чтобы успокоить родственников.