Джанин Фрост - Дважды соблазненный

Мой голос привлек несколько взглядов. Но мне было все равно. Большинство вампиров избегает тех мест, где обитают бездомные. Они пахнут слишком ужасно, чтобы быть приемлемыми для еды.

– Никакого риска, – раздался невозмутимый ответ моей любовницы. – Я позаботилась об этом, дорогуша. Он мертв, все выглядит как несчастный случай, ничто не приведет их к нам.

Ярость заставила меня сжать телефон прежде, чем я успела заставить себя расслабить руку, чтобы не разбить его и не закончить наш разговор.

– Если бы ты не стала его использовать, чтобы убить Лейлу, то не было бы нужды о нем заботиться. Я не сказал бы тебе, где она, если бы знал, что ты задумала. Если Влад не поверит, что это был несчастный случай, он не успокоится, пока не найдет ее убийц.

– Ты слишком остро реагируешь, – сказала она, и скука в ее голосе ударила меня подобно всплеску кислоты. – Даже если возникнут подозрения, они в любом случае не приведут их к нам. Все было бы плохо, если бы она была жива, мертвой же она для нас не опасна.

Мой смех был суровым.

– Однажды ты расскажешь мне реальную причину того, почему не хочешь, чтобы Влад узнал о нас. До тех пор единственный мотив, который я могу увидеть в убийстве Лейлы – ревность.

Я обвинила ее, чтобы подколоть, но совсем не ожидала яда в ее ответе.

– Мои причины не имеют значения. Важно лишь то, что ты тот, кто сообщил мне ее местонахождение. Он убьет тебя за это, дорогуша, и то лишь после нескольких лет пыток. Если тебя это не привлекает, то у тебя нет другого выбора, кроме как держать все в тайне.

Я повесила трубку, мое чувство отчаяния подтверждало то, что она права. Влад может отреагировать на мое участие в смерти Лейлы лишь одним возможным способом, и он не станет останавливаться на достигнутом. Он сделает то же самое и с ней, и, несмотря на мой гнев, я не могла этого допустить. Я любила ее, а если я не попытаюсь ее защитить, то выйдет, что я лгу.

Переулок исчез, и я ожидала, что возвращусь в свою реальность, но, даже не пытаясь, я связалась с сообщницей Шрапнеля. На долю секунды я увидела ее, одетую в костюм с юбкой и возлегающей на диване с мартини в руке. Прежде чем я успела сосредоточиться на лице, ее черты размылись, не оставляя ничего, кроме овала, окруженного блестящими русыми волосами.

Затем мной овладела волна головокружения, как будто кто-то бил меня по голове. Я отбросила связь, возвращаясь в настоящее, где я свернулась на боку, кашляя между попытками не задохнуться. Кровь вытекала из моего рта, давление в груди увеличивалось, пока не стало агонией.

Это не из-за побоев Шрапнеля. Нет, я узнала эту боль. Мои способности подвели меня к смертельной зоне, и единственный, кто был поблизости, чтобы исцелить меня, это вампир, желавший моей смерти.

От разочарования и несправедливости мне захотелось завыть. Я собиралась воспользоваться своими способностями только на Сандре, хотела увидеть, виновна она или нет. Я не хотела вытягивать страшный грех Шрапнеля, не говоря уже о связи с сучкой, которая начала весь этот бардак. Теперь все это убьет меня.

Стон заставил меня открыть глаза. Сквозь пелену красного я мельком увидела Шрапнеля. Я взорвала его, откинув при этом на десятки метров. Обе его руки в настоящее время отсутствовали, как и ноги, а кожа была похожа на мясо, которое кто-то прокрутил через мясорубку. Несмотря на все повреждения, он все еще был жив. Затем его голова склонилась ко мне, и наши взгляды встретились.

Открывшееся стало для меня сюрпризом. Я не ожидала от него сопереживания, но я также не была готова к смеси облегчения и гордости в выражении его лица. Хотя это имело смысл, он хотел, чтобы я умерла, и, судя по дробящей боли в груди, он вскоре получит желаемое. Но откуда гордость? Он не имел ничего общего с перегрузкой способностей, которая забила последние гвозди в мой гроб…

Но я слишком поздно поняла.

Как ты разбила ее чары, чтобы связаться с ней? Спросил Шрапнель. Я думала, он имел в виду, что та темноволосая вампирша сделала нечто магическое, чтобы помешать мне, увидеть ее лицо, если я свяжусь с ней, но это было сделано для большего.

Заклинание было предназначено для того, чтобы убить меня.

– Лейла!

Голос сестры прорезался сквозь агонию, отчего мне захотелось остаться в позе эмбриона или умереть, надеясь, что от этого мне будет легче. Гретхен. Отголоски страха проникли сквозь боль, после чего я вспомнила.

Лимузин в огне.

Я заставила себя подняться на колени, из меня вырвался булькающий крик. Взглядом, в котором уже начала появляться чернота, я уловила отблеск оранжевого. Пламя распространилось дальше вверх по машине. Оно могло достичь бензобака в любую секунду.

Я бросилась по лимузину, кровь вытекала изо рта, когда я пыталась дышать сквозь почти парализующее давление в груди. Мое зрение было слишком размытым, чтобы я смогла найти упавший нож, а боль заставила меня почувствовать себя так, словно я в огне. Может, я и не понимала этого. Тем не менее, я не могла остановиться. Я сосредоточилась на криках сестры, и они были как выстрелы адреналина, давая мне силы делать бросок вперед снова и снова.

Стена машины ударилась мне в лицо, когда я навалилась на нее.

Зрение теперь стало полностью черным, и голос Гретхен становился слабее, но мой разум все еще работал. Я шаркала левой рукой, пока не нащупала замок ремня безопасности. Потом я положила правую руку на левую, и послала через нее ничтожные остатки своей энергии.

Внезапное ощущение веса на моих плечах стало самым замечательным, что я когда-либо чувствовала.

– Спаси Сандру, – попыталась я сказать, но вышло лишь непонятное бульканье.

Что-то грубо оттолкнуло меня, вызывая во мне еще больше боли. Шрапнель вернулся? Задалась я вопросом, но забыла об этом, как только меня стало охватывать столь притягательное онемение. Не хорошо , предупредила я себя со слабой убежденностью.

Не падай в обморок! Не проснешься!

Я пыталась заставить себя пробраться сквозь тьму и блаженство от угасающей боли. Мне казалось, что я купаюсь в зыбучем песке, и чем больше борюсь с ним, тем глубже тону. Затем от жестокого ощущения, что меня тащат, ко мне вернулось сознание. Ребра ощущались так, словно их кто-то отрезал по веточкам внутри меня, но мне все же удалось сделать несколько рваных глотков воздуха. Эти глотки и свежий поток боли прогнали зловещую летаргию. Затем громовой шум раскрыл мне глаза, их на мгновение ослепил оранжевый туман.

Огонь, наконец, добрался до бензобака.

Через крошечные щели, оставшиеся от моего зрения, я увидела, что теперь я за деревьями, их стволы приняли на себя тяжесть взрыва. Сандра была рядом без сознания, и Гретхен…