Рэйчел Винсент - Отданная Душа

Нет, я не хочу быть последней в списке его побед, но я не прочьу знать, достойна ли я его.

Нэш улыбнулся, когда заметил меня смотрящую на него. Его глаза были больше зелеными,чем коричневыми в солнечном свете, и они, казалось, нежноперемешивались, вероятно, отражая движение воды.

— Кейли, могу ли я с проситьу тебя кое- что личное?

А смерть и психические заболевания не личное?

— Только если я смогу спросить в ответ .

Казалось, онзадумался на мгновение, потом улыбнулся, показав одну глубокуюямочку , и сжал мою руку во время ходьбы.

— Ты первая.

— Ты спал с Лорой Белл ?

Нэш заставил меня резко остановиться, и арочные брови резкоустремились к красивым мальчишескимресницам.

— Это не справедливо. Я не спрашивалтебя с кем и где ты была.

Я пожала плечами, наслаждаясь его дискомфортом.

— Спрашивай. — Я даже не нуждалась в пальцах, чтобы поставить галочку моем списке.

Он нахмурился, у него в мыслях был явно другой вопрос.

— Если я скажу да, ты разозлишься?

Я пожала плечами.

— Это не мое дело .

— Тогда почему тебя это в олнует?

Рррр...

— Хорошо, новый вопрос.— Я потянула его дальше, набираясь смелости задать вопрос, ответ на который я не была уверен, что хочу действительно знать. Но я должна была узнать, прежде чем все зайдет дальше.— Что ты здесь делаешь? — яна правила его внимание на наши сплетенные руки. — Что это значит длятебя?

— Твое доверие , надеюсь.

У меня немного закружилась голова, и я подавилаполубессознательную улыбку.

— И это все? — Я моргнулаему, когда мы ступили на причал. Даже если это правда, это не может быть все. Я наиграннонахмурила брови. — Ты уверен, что не пытаешьсяпросто перепихнуться?

Его улыбка на этот раз быланастоящей , он потянул меня к себе и нежно прижал к старым деревянным перилам, его губы были в дюйме от моего носа.

— П редлагаешь?

Мое сердце помчалось, и я позволила своим рукам задержаться на его спине, отслеживая крепкую поверхность под длинными рукавами. Чувствовать его давление на себе. Обонять его вблизи.При сложившихся обстоятельствах, только на один момент, длящийся только удар пульса...

Тогда я опустилась обратно на землюиз мила грез, шлепнувшись с глухим стуком.

Последнее, что мне нужно,это быть в числе обносков Нэша Хадсона. Но прежде чем я успела понять, как сказать это не обидев его илине показавшись ханжой, его глаза вспыхнули с интересом и он наклонился, поцеловав кончик моего носа.

Я ахнула, и он засмеялся.

— Я шучу, Кейли. Я просто не ожидают, что тыбудешь думать об этом так долго.— Он улыбнулся, затем сделал шаг назад и снова взял меня за руку, а я смотрела на него с удивлением, мои щеки пылали.

— Задавай свой вопрос, прежде чем я изменю свое мнение.

Его улыбка исчезла, по ддразнивания закончились. Что еще он могзахотеть у знать? Ч то подают на обед в психической больнице?

— Что случилось с твоей мамой?

Ох .

— Ты не обязана ра ссказывать.— Он остановился и повернулся ко мне лицом, когда принял мое облегчение за дискомфорт.— Мне было просто любопытно. О том, какой онабыла .

Я отбросила запутанные нити коричневых волос с лица.

— Я не возражаю. — Я хотела бы, чтобы моя мама была еще жива, конечно, и мне очень жаль, что я живу не сосвоей собственной семьей, а с Софи. Но моя мама умерла так давно, что я едва помню о ней, и я привыкла к этому вопросу.— Она умерла в автомобильной аварии, когда мне было три года.

— Т ы когда-нибудь увидишь своего отца?

Я пожала плечами ип нула гальку с причала.

— Он приезжает несколько раз в год. — Э то были просто Рождество и мой День рождения. А теперь я не видела его больше года. Не то чтобы меня это заботило. У него с воя жизнь— предположительно— а у меня своя.

Судя по вспышке симпатии в глазах Нэша, он слышал даже те части, которые я не сказала вслух. Потомпроизош ла тонкая перемена в его выражении лица, которую я не могла объяснить.

— Я все еще думаю, что ты должнарас сказать своему отцу о прошлой ночи.

Я нахмурилась и отправилась обратно внизк причалу со скрещенными на груди руками, приятно, когда ветер дует в лицо на этот раз, убирая волосы с лица.

Нэш поспешил за мной.

— Кейли ...

— Ты знаешь какая худшая часть всего этого? — потребовала я, когда онпоравнялся со мной и замедлился свой шаг.

— Какая? — Он удивился моей готовности говорить об этом. Но я не говорила о моемотце.

Мои глаза закрылись, и, когда ветер стих, солнце стало греть мое лицо, создавая разительный контраст с холодомкоторый был у меня внутри.

— Я чувствую, что должна была сделать что-то, чтобы остановить ее. Я имею в виду, я знала, что она скоро умрет, и я ничего не делала. Я даже не сказала ей. Я просто,пряча свой хвост, побежала домой. Я позволила ей умереть, Нэш .

— Нет. — Е го голос был тверд. Мои глаза распахнулись, когда он повернул меня к себе лицом, деревянные рейки скрипели под нами. — Ты не сделала ничего плохого, Кейли. Знать, что произойдет, не означает, что тыс можешь остановить это.

— Может быть, я могла бы. Я даже не попыталась! — Я была настолько погружена тем, что ее смерть означала для меня, что едва остановился подумать о том, что я должна была сделать для нее.

Его взгляд сверлил меня, выражение его лица ожесточилось.

— Это не так просто. Смерть не бывает случайной. Если пришло ее время уйти, нет ничего, что мы могли бы сделать, чтобы остановить это.

Как он мог быть так уверен?

— Я должна была, по крайней мере, сказать ей...

— Нет! — Его резкий тонудивил нас обоих, и когда он протянул руку, чтобы взять меня за руку, я сделал шаг назад. Нэшнизко о пустил голову и держал руку так, чтобы показать, что не тронет меня, потом сунул ее в карман. — Она бы не поверила тебе. И, во всяком случае, опасно связываться с вещами,которых т ы не понимаешь, ат ы не понимаешь всего этого. Клянись, что если это случится еще раз, и меня небуд ет рядом, ты не будешь ничего делать. Или говорить что-нибудь. Просто развернись и уйти. Хорошо?

— Хорошо, — согласилась я. Он начинал пугать меня, егосерьезные глаза и его красивые губы, сжатые в плотную и тонкую линию.

— Поклянись, — настаивал Нэш, радужка его глаз яростно мигала и вихрилась в ярком солнечном свете.— Ты должнапо клясться.

— К лянусь. — И я имел это в виду, потому что в тот момент, в солнечном светепри помощи сурового света и теней, Нэш выглядели спуганным иу страшающим.

Но еще хуже то, что онвыглядел так, словно точно знает, о чем говорит.

Когда Нэшот вез меня домой, оставалось еще два часа, прежде чем я должна буду быть на работе, и когда я вошла в дверь, запах фрезии ударил мне в нос, моментально вызвав головную боль. Софи была дома.

Моя двоюродная сестрав стала с дивана, с которого она, очевидно, заглядывала через занавески, и положила свои тонкие, ухоженные руки на бедра над вырезомузких джинсов.