Вера Чиркова - Маг для бастарда

— Пожалуйста, — я выпустил когти и полюбовался на ячеистый узор.

Пожалуй, даже красиво… чем- то напоминает рыбу.

— Дракон, — вдруг сказал Ках, и хлопнул себя по лбу, — как я сразу не понял. Ну, маглор, ты действительно попал. Но выход есть… вернее, может быть.

— Кахорис, если бы я не знал, что оборотни не пьют, то решил бы, что ты напился. Какие еще драконы, их нет в нашем мире! — рассердился я.

— Есть, — серьезно сообщил он, — и ты их тоже знаешь. Я про песчаных дракончиков, которых ловят ради чешуек.

Я потрясенно замер, глядя в сочувствующие глаза оборотня, потом снял с руки иллюзию и, выпустив когти, пристально вгляделся в рисунок, уже понимая, что он прав.

Проклятая же пентаграмма!

Вот это подарочек от параноика! И как он только додумался вплавить в свою мантию чешую песчаного дракона! Редчайшего существа, трудно добываемого именно из- за неимоверно крепкой чешуи, которую не берут даже мечи из гномьей стали!

— Не расстраивайся ты так, — в голосе оборотня послышалось живое сочувствие, — попробуй посмотреть на дело с другой стороны, это же намного удобнее, чем носить мантию и амулеты на теле! Даже если ты купаешься — все равно защищен! И потом, ты не дослушал, я же сказал, возможно, есть выход. Пока ты помнишь свой вид, вернее, вид снаружи своей прошлой кожи, ты можешь его поставить над коконом… вернее над защитной шкурой, в какую он преобразовался, столкнувшись с вплавленными чешуйками. Ты же знаешь, уже использованное заклинание всегда можно пополнить, если оно еще действует. Но раз твоя кожа может меняться в случае угрозы, значит, ты можешь и вызвать на поверхность прошлый облик… ну хотя бы цвет кожи. Не думаю, что это получится с первого раза… но пробовать нужно. Начни прямо сейчас, и мне кажется, лучше это делать в воде. Ты же можешь ее согреть?

— Вареной рыбы захотелось? — Очень сомневаясь в его словах, я все же начал раздеваться, на миг задумался, снимать ли пояс, потом все же расстегнул и положил на камень.

— Не боишься, что я возьму? — Как- то напряженно осведомился оборотень.

— А тебе он нужен?! Вернее, ты сможешь выстоять против следующего претендента на это место? Тогда я сам отдам, но с условием, ко мне вы больше не имеете никакого отношения.

— Извини… я пошутил.

— Как хочешь, — дернув плечом, я пошел в воду, лично мне было бы намного проще, если оборотни разбирались со своими проблемами сами.

Вот только я совершенно не уверен, что они выстоят против жадных ведьмаков, а до чего довел их Парамон, видел своими глазами. И застарелые болячки и выпирающие ребра худых волчат, с рычанием рвущих птичек, и порванные явно не врагами уши. Слава пентаграмме, среди малышей не оказалось ни одного истинного оборотненыша, этого я бы уже не вынес. У меня и так от вида замученных волчат руки чесались немедленно найти еще пару стай и прибить их вожаков.

— Ну, получается?

— Пока нет, — я смотрел на свои руки и представлял, как чешуйки уходят вглубь, пропуская на поверхность тонкий слой моей прежней кожи, и видел, как они чуть бледнеют… но и только.

— У моего друга было зелье убеждения, — негромко сообщил с берега оборотень, — он, правда, говорил, что оно редкое, но у вас же есть свои алхимики.

Да мы сами каждый себе алхимик, хихикнул я про себя, недаром с двух лет начинаем изучать самые простые составы, проверять на несъедобность травы, а чуть позже смотреть внутренним зрением заклинания и проверять свой резерв. А потом еще больше двадцати лет упорно учимся, сначала дома, потом у учителя, пока не пройдем все испытания, дающие звание маглора. Кто- то раньше, кто- то позже, но в основном большинство укладывается к двадцати пяти годам. Я ушел с плато на полгода раньше, и праздновал первое совершеннолетие в столице, в маленькой комнатушке на чердаке постоялого двора. Тогда у меня еще не было денег, чтоб снять башню.

Но про зелье он мне вовремя напомнил, хотя я таким не пользуюсь. У меня есть нечто получше, заклинание убеждения. Вот почему я его очень редко применяю, это отдельная история, но как раз сейчас можно попытаться.

Оно создано для особых случаев, это заклинание, когда человеку не хватает своей силы воли или собственной убежденности в очевидности фактов чтобы совершить какой- то поступок. Его кастуют, когда идут по узкой тропе, где нельзя заколебаться даже на миг, или когда нужно пойти признаться учителю, что случайно разбил его шар.

Я сосредоточился, представил знакомую зеленую вязь заклинания, мысленно сдвинул на затылок шапочку и положил на темя это плетение. Все, теперь нужно немного подождать. Как там говорит Ках? Хотя бы цвет кожи? Нет, черты лица я тоже хотел бы вернуть, хотя бы приблизительно, а вот прежняя длина волос мне не нужна, зато родной цвет как- то приятнее. Мне теперь понятно, почему они стали темными и жесткими, у самцов бронзовых песчаных дракончиков проходит по затылку почти черная полоска, но не волос, а острых шипов. А мои волосы скорее всего защитила шапочка… или тот простой факт, что шипы вставляют в наконечники стрел, но никак не в мантии.

Кстати, нужно вернуть и нормальный вид ногтям, постоянно тратить магию на иллюзию не самый лучший вариант.

— Уже хорошо, — похвалил с берега голос оборотня, и я в недоумении оглянулся, это он про что говорит?

Поймал одобрительную улыбку, приподнял в недоумении бровь и перевел взгляд на руки. А затем и на собственное тело.

Святая, пентаграмма, неужели получилось? Я внимательно изучал собственную кожу, никаких ячеек. Правда, цвет стал немного смуглее моего прежнего, но это такая мелочь. К тому же летом я всегда загорал еще сильнее. Дома, на плато магов, где не нужно все время ходить в мантии, а на тренировки учитель обычно выводил нас, меня и младшего ученика, в одних коротких бриджах. Я уныло вздохнул, вспомнив то золотое время, и сквозь светлую кожу мигом проступил драконий рисунок. Э! Ну вот этого не нужно! Боевая ипостась должна проявляться лишь в особых ситуациях и только по разрешению. Значит, нужно тренироваться и закреплять достигнутый эффект.

И я тренировался до тех пор, пока к берегу не притопал мрачный Ганик.

— Там Мэлин спрашивает, долго еще вы будете тут отмокать, — дерзко буркнул парнишка, решивший, что раз я его отдаю, то он может разговаривать со мной, как вздумается.

— Уже выхожу, — сообщил я весело, сейчас ничто не могло омрачить мою радость.

Но едва шагнув на берег, захватил наглеца воздушной петлей и отправил на свое место.

— Твоя очередь купаться.

— А вещи? У меня же нету… — он едва не заплакал от обиды.

— Ганик, — серьезно сообщил я парнишке, одеваясь, — я же сказал, что поделюсь с тобой своими. Сейчас выдам.

Посмотрел на несчастного слугу, сообразил что у него размокли в карманах какие- то сухари и тайком усмехнулся, а я предупреждал!