Татьяна Шульгина - Право первой ночи(СИ)

-- О чем задумалась? - прервал ее размышления граф, - неужто раскаиваешься? Я всегда готов принять тебя в свои объятия. Поверь, это лучше, чем жить со стариком, - он опять рассмеялся, вино подняло ему настроение. Этот наглый смех вывел девушку из оцепенения.

Была еще одна причина, почему она отвергла его и решилась на брак. Когда-то граф вызывал у нее симпатию, она следила за его жизнью, собирала все слухи о нем и знала обо всех его похождениях. Его интересовали только развлечения: охота, вино и девицы. И из их деревни тоже. Николь понимала, что не должна надеяться, но втайне мечтала, что он обратит на нее внимание. Однажды он, наконец, заметил ее. Ей исполнилось четырнадцать лет, и она стала настоящей красавицей. Бледная, худенькая с длинными золотыми волосами и большими невинными голубыми глазами. Граф не смог пропустить такое сокровище, появившееся в его владениях. Он дарил ей ленты и кружева, украшения и сладости. Когда она немного подросла, предложил работу горничной в замке. Но девушка не хотела оставлять родителей и побаивалась графа. Про него в деревне ходили разные слухи. Одни говорили, что он общается с колдунами, другие, что он убил свою мать, чтоб завладеть наследством. А сельская ворожея и вовсе пугала девушку предсказаниями, в которых она принесет погибель всей деревне, если покинет ее. Отец тоже был не рад такому вниманию графа к его дочери, но и не запрещал ей принять его предложение. Николь долго отвергала ухаживания графа, и это только раззадоривало его. Прежде он ни разу не получал отказа от женщин.

-- Вы мне противны, мой муж намного благороднее вас, и я, возможно, буду с ним счастливее, чем с вами в вашем замке - не выдержала Николь и выпалила со злостью. Яновский остолбенел, такой дерзости он не ожидал. И от кого? От вздорной зазнайки, крестьянки, возомнившей себя светской леди. Такого его самолюбие не могло перенести.

-- Что?! Как ты смеешь?! Ты забыла кто я?! - граф говорил срывающимся, хриплым от злости шепотом.

-- Я никогда не забуду, кто вы! Ваше лицо преследует меня в кошмарах, и я рада, что высказала вам все, что думаю! Теперь можете отрубить мне голову! Думаю, вам это доставит удовольствие! - Николь дрожала от охвативших ее чувств, она, наконец, выплеснула злость, копившуюся в душе.

Все вокруг пытались услышать, о чем говорят граф и новобрачная, но музыка заглушала их спор. Только по лицам можно было догадаться, что назревает скандал. Яновский долго молчал, рассматривая крестьян злобным взглядом.

-- Я не казню тебя за дерзость, это было бы просто подарком на свадьбу, - ответил он наконец. - Я накажу тебя по-другому, даже если придется пожертвовать принципами.

Господин поднялся из-за стола. Музыка тут же стихла. Он поднял руку, чтобы привлечь всеобщее внимание, хотя все и так смотрели на него.

-- Все вы знаете, что мистер Лог прекрасный человек и лучше всех платит подати, - начал он. - Поэтому я решил наградить его.

Граф снял перстень с указательного пальца и протянул его жениху:

-- В знак своего расположения к этому дому, я окажу ему большую честь и воспользуюсь правом первой ночи.

Поднялся ропот, но вельможа продолжал, и все притихли.

-- Я знаю, вы удивлены, но мистер Лог заслужил эту высокую честь, и я сделаю исключение для него.

Жених, не зная как реагировать на подобную речь, низко кланяясь, подошел к хозяину и, получив перстень, поцеловал его руку. Граф схватил Николь и потащил за собой в карету, не обращая более никакого внимания ни на крестьян, ни на опешившего жениха. Она попыталась освободить руку, но Яновский только крепче сжал ее запястье и втолкнул в экипаж. Мужчины из свиты поспешили за хозяином, оставив угощение и девиц. Музыка вновь заиграла, только когда эскорт скрылся за деревьями соседнего сада. Друзья подбадривали пожилого новобрачного и с завистью рассматривали подарок, массивное золотое кольцо со сверкающим рубином.

Глава вторая

-- Не рада? - опять рассмеялся граф, довольный своей изобретательностью, - не хочешь поцеловать хозяина?

Он привлек девушку к себе и обнял за талию. Николь стиснула зубы и зажмурила глаза. Увидев такое лицо, Яновский мгновенно остыл, и улыбка слетела с его губ.

-- Это ужасно! Прекрати кривляться! Ты что, совсем не уважаешь меня? - он начал по-настоящему злиться. Николь открыла глаза и с презрением посмотрела на своего обидчика.

-- За что мне уважать вас?! Теперь мне лучше умереть, чем вернуться в деревню! Вы опозорили меня на всю жизнь! Я вас ненавижу! - крикнула она, пытаясь освободиться из его объятий.

-- Не дергайся! Я сам не хочу тебя, просто проучил и все. Можешь возвращаться к своему ненаглядному, - граф открыл дверцу и приказал остановить карету.

Девушка подобрала юбки и начала неуклюже выбираться, но наступила на подол и упала на дорогу. После вечернего дождя, на влажной земле еще остались лужи, и Николь угодила прямо в одну из них. Она сидела на земле с ног до головы перепачканная грязью, вот-вот готовая разрыдаться. Головной убор съехал на бок, а глаза метали молнии. Яновский выглянул из кареты и разразился смехом.

-- Это тебе за мои мучения, - он не мог удержаться и продолжал хохотать. Свита, ехавшая позади, окружила несчастную и тоже начала смеяться.

-- Помогите ей и отвезите в замок, - произнес он, сменив улыбку на безразличное выражение, которое чаще всего можно было наблюдать на его лице. - Я поеду верхом.

Граф взял лошадь у одного из подданных, вскочил в седло и пустил ее галопом.

Мужчины спешились и, вытащив Николь из лужи, усадили в карету. Она стиснула зубы и не проронила ни слова, пока они помогали ей. Продолжая путь в карете, она, заливаясь слезами, проклинала графа всеми ругательствами, которые знала.

Она даже не заметила, как они подъехали к замку. Он возвышался на склоне холма, окруженный высокой каменной оградой. Внутренний двор был вымощен булыжником и мог вместить всю их деревню. Величественные башни уходили в небо, а по зубчатой стене вился плющ. На пороге девушку встретила пожилая служанка и проводила в одну из многочисленных комнат. Они шли по длинному темному коридору, освещенному лишь свечей в руке женщины. В спальной уже была приготовлена кадка с горячей водой, от которой поднимался пар, нагревая комнату.

-- Вот, помойся и ложись. А это можешь потом надеть, - старушка указала на одежду, лежащую на кровати.

-- Спасибо, - только и смогла выдавить из себя Николь. Она промокла, и от холода у нее стучали зубы. Когда служанка ушла, девушка освободилась от грязной одежды и залезла в воду. Она так устала за этот день, что как только согрелась в новой постели, тут же уснула.

Разбудили ее лучи поднимающегося солнца, просвечивающие сквозь плотную штору. Николь привыкла рано вставать и, несмотря на приключения прошедшего дня, поднялась на рассвете. Ушибленный локоть немного побаливал, напоминая о вчерашнем падении. Платье, предоставленное старушкой служанкой, оказалось немного великоватым, но все же лучше, чем безвозвратно испорченное свадебное. Девушка подвязала его тонким пояском и осмотрелась. Николь впервые была в таком месте. Дом ее благородных подруг в городе был жалкой копией царившего тут величия и роскоши. Девушка, решила побольше увидеть, раз уж выпал случай, и спустилась в зал. Замок был большой и изысканно убранный. На стене вдоль широкой лестницы висели портреты предков графа, гобелены и начищенное до блеска оружие. А над камином красовалась огромная голова дракона, трофей прадеда графа.