Линда Джонс - Звездная ведьма

— Ты хорошая женщина, Айседора Файн, — сказал он, — столь же благородная и храбрая, как любой воин Круга.

В её темных глазах проскользнула неуверенность.

— Нам надо поспешить к Жульетт.

Когда судьба императрицы и детей прояснится, неуверенность Айседоры развеется. Как только она выполнит свои обязательства, в её глазах и сердце будет гореть только любовь.

Лукан повёл Айседору по улицам, бдительно защищая не только от недавно сражавшихся здесь мужчин, но и от окружающих сцен смерти. Она была нежной женщиной, нетерпимой к подобному уродству. Он даже не подозревал о существовании столь добросердечных ведьм, но ведь на его мнение о владеющих магией женщинах влияло давнее, непонятное на тот момент предсказание.

Зайблину следовало высказываться конкретнее.

Они одолели чуть больше половины пути через город, когда Айседора, ахнув, выпустила его руку. Повернулась и, не обращая внимания на окрики, куда-то стремительно помчалась. Он последовал за ней. Отбежав совсем недалеко, она опустилась на колени возле распростёртого на земле солдата. Лукан видел только порванный плащ, неподвижную руку и длинную прядь непривычно пёстрых, окровавленных волос.

— Нет, нет, нет, — твердила Айседора, перекатывая мужчину на спину.

Кейн Варден не умер, но был недалёк от ухода из этого мира.

Айседора указывала путь в лагерь, Лукан с двумя повстанцами, созванными на помощь с улиц Арсиза, несли Кейна следом в наспех сооружённых носилках. Он получил ранение в голову, и хотя Айседора не нашла никаких опасных для жизни травм, ни разу не пошевелился, не застонал и не дёрнулся.

Совсем недавно она его ненавидела. За то, что прикоснулся к Софи, а потом оставил, за то, что вернулся и влюбил в себя младшую сестру Файн. Теперь от ненависти не осталось и следа. Солдат, впустивший в сердце любовь к семье и детям, обладал искупляющими качествами и заслуживал долгой жизни.

И потом, его гибель разобьёт Софи сердце. Возможно, сестра всегда понимала, что из-за проклятия они с мужем проведут вместе совсем мало времени, но это нисколько не облегчит ей потерю любимого человека.

Так же, как Айседоре нелегко будет видеть уходящего Лукана. Если у них не получится снять проклятие в ближайшее время, так и случится. Кейн умрёт, а Лукан сбежит. А как же Рин? Он до тридцати имел в запасе ещё несколько лет и, откровенно говоря, был не совсем человеком. Спасёт ли это его от проклятия? Трудно сказать. Если нет, годы пролетят быстро, и совсем скоро Жульетт также придётся похоронить любимого мужа.

Младшая сестра Файн уже прикоснулась к тому, что считала невозможным, как и предсказал Тэйн, но прежде чем удастся победить проклятие, необходимо отыскать ещё два чуда. Айседора почти не надеялась на такую удачу.

Софи заметила Айседору, как только их группа вступила в лагерь, широко улыбнулась и встала, прижимая к груди новорожденного Дарэна.

— Наконец-то! — воскликнула она, взволнованно спеша им навстречу. — Как же я рада вас видеть. Ты нашла Лиану с детьми? Видела Кейна? Милз рассказал о гибели Себастьена. Я знаю, неправильно желать кому-либо смерти, но не могу сказать, что... — Софи застыла, увидев лежащего в носилках человека, и едва слышно прошептала: — Нет.

— Кейн почти не потерял крови, — постаралась успокоить Айседора. — Он получил удар по голове, но это всё.

— Его убьёт не удар, а проклятие. Ты же знаешь, через пару месяцев Кейну должно исполниться тридцать. — Софи не плакала, не кричала. Наоборот, выглядела решительной и собранной, зашагав рядом с носилками, чтобы указать путь к своей палатке. — Необходимо покончить с проклятием. Пережив столько испытаний, открыв в себе новые способности, уверена, мы справимся с тем, что раньше казалось невозможным.

— Нам троим придётся объединиться, — Айседора предпочла бы рассказать о пророчестве Тэйна обеим сёстрам одновременно, чтобы не повторяться. — Где Жульетт?

Софи раздражённо фыркнула, придерживая для мужчин с носилками откидную створку палатки.

— Утром, вскоре после твоего отъезда, ушла с мужем в лес. За ними последовали двое её телохранителей.

— К полю битвы? — Айседора на миг ужаснулась, представив нежную Жульетт посреди сражения.

Софи помотала головой.

— Вряд ли. Они направились в противоположную сторону.

— И Жульетт не сказала, куда?

— Нет.

Мужчины аккуратно переложили Кейна на соломенный тюфяк, Софи встала на колени возле мужа и без намёка на слезы или панику потребовала:

— Мне нужна тёплая вода и чистые тряпки.

Один из солдат кратко кивнул, будто привык исполнять её приказы. Лукан кивнул Айседоре и вышел, несомненно, собираясь дожидаться, пока она закончит здесь свои дела.

Айседора помогла новоиспечённой матери умыть и перевязать мужа. Взяла Дарена, когда Софи понадобились две свободные руки, потом вернула ребёнка матери, а сама прочитала простые защитные чары, которые, как она надеялась, помогут Кейну продержаться до снятия проклятия.

Потом началось ожидание. Кейн по-прежнему не шевелился, а Жульетт не появлялась. Солдаты возвращались в лагерь кто по одному, кто маленькими группами. Они заслуженно радовались победе, но каждый потерял за сегодняшний долгий день кого-то из друзей, и многие волновались за Кейна и других пострадавших. То один, то другой мятежник регулярно справлялись о раненом, и Софи разговаривала с каждым спокойным, уверенным тоном. Лиана не ошиблась, сказав Айседоре, что её младшая сестра окрепла духом.

Уже совсем стемнело, когда створка палатки в очередной раз откинулась и внутрь, пригнувшись, вошёл Эрик. Он очень походил на своего брата, настолько, что Айседора при виде него вздрогнула. Но новый император отличался более массивным, коренастым телосложением, высоким ростом и смуглой кожей. Его левую щёку рассекал небольшой шрам — отметка воина. День сражения утомил Эрика, но не истощил, как некоторых солдат. По-своему он был намного жёстче Себастьена.

— Мы едем во дворец, — сообщил Эрик, бросив долгий, огорчённый взгляд на раненого. — Уверен, Вардену там будет удобнее.

— Нет, — твёрдо возразила Софи. — Ни я, ни Кейн никогда больше не ступим в то ужасное место.

— Софи, — принялся мягко увещевать Эрик. — Дворец перестал быть ужасным местом.

Она взглянула на него снизу вверх, и в этот миг Айседора убедилась, насколько сильной стала сестра.

— Ненависть, жестокость и боль растворяются далеко не сразу после исчезновения их причины. Они живут в тканях, камнях и самом воздухе. Темные силы не покинули дворец, и Кейн туда не поедет. Я запрещаю.

Айседора задумалась, осознает ли Софи, с кем разговаривает, но внезапно поняла, что сестра заслужила право высказывать своё мнение любому человеку. Даже императору.