Лиза Дероше - Первородный грех

В настоящий момент, один из самых не любимых мною людей находился пирсе. Анжелика Престон восседала на деревянном основании и плескала ногами в воде, пытаясь выглядеть максимально сексуальной, насколько это в принципе возможно. Ее светлые волосы раздувал ветер. Однако в воду она входить не собиралась. Господи помилуй, если она отважится на это, то испортит прическу и макияж, и будет похожа на мокрую крысу. Ее пышная грудь выпирает из бикини, и я искренне надеюсь, что мы с Люком уйдем раньше, чем она достаточно накачается пивом. К ее чести стоит заметить, что она у нее настоящая. Мы все: и мальчишки, и девчонки, с любопытством наблюдали ее увеличение начиная с шестого класса.

Райли и Тревор выходят из воды, забираясь на скалы, и направляются к нам.

— Привет, Люк, — говорит Тревор.

— Ха, ты таки сумел вырваться из книжного плена?

Я пихаю его локтем.

— Заткнись, Трев. Возможно, если бы ты умел читать…

Он встречает мой выпад саркастической усмешкой.

— Где Тэй? — Интересуюсь я.

Райли переводит взгляд на группу парней, ныряющих с утеса. На самом деле, это вовсе не утес, а выступающие над водой скалы. Они около десяти футов [4] 10 футов — 3, 048 метра в высоту, но парням нравится называть их утесом. Думаю, так они ощущают себя более мужественными.

Достаточно уверенная в себе Тейлор убийственно смотрится в красном бикини. Я мельком оцениваю, с кем это она говорит.

— Черт побери! Это Брендан?

Райли кивает.

— Он вернулся погостить на лето.

— О чем она вообще думает, черт возьми?

Мое лицо приобретает мрачный вид.

— Кажется, Тейлор взялась за старое. Наслаждается его обществом.

Брендан Нельсон — бывший парень Тейлор, с которым она потеряла девственность, и, невзирая на все ее бахвальство, был единственным парнем, с которым она спала. И он же был единственным, кому удалось разбить ее сердце. Он уехал в Государственный университет Пенсильвании в прошлом году — ему причиталась футбольная стипендия — и Тейлор была полностью уверена, что они все равно будут вместе. Когда он перестал отвечать на ее телефонные звонки и сообщил, что не сможет приехать на день благодарения, стало понятно, что это не так.

— Я знаю, — говорит Райли.

— Не могу поверить, что она там.

Тревор закатывает глаза.

— Этот парень полный засранец.

Я снова смотрю на Тейлор и вижу, как мускулистая рука Брендана скользит вдоль ее талии. Она кладет руку на его плечо, и он наклоняется для поцелуя.

Меня подташнивает от этого.

Но в следующий момент Брендан Нельсон теряет опору, крича, словно маленькая девочка. Он падает в воду и крик смолкает, чтобы продолжиться, как только он вновь оказывается на поверхности. Он барахтается, и кое-кто из его друзей, сообразив, что он не умеет плавать, ныряют за ним. Они тянут его к скалам, но он отбрыкивается, вопя и чертыхаясь.

Я любуюсь, как Тейлор ныряет с утеса, образуя каскад из брызг. Она плывет и выбирается из воды.

— Каков засранец, — вторит она своему брату.

Я обернулась, чтобы увидеть, что Люк тоже разделяет это мнение, и заметила, что он все еще наблюдает за утесом. Проследив за его взглядом, я замечаю трех парней среди деревьев, одетых вовсе не для пляжа, в джинсы и черные футболки. Я узнаю того, кто в центре. Тот безумный рыжеволосый парень, что приходил в «Рикко» и к Галлагерам.

Я ощущаю, как пальцы Люка переплетаются с моими.

— Мне не следовало приходить сюда, — произносит он так тихо, что его могу услышать только я.

Обернувшись на утес, я замечаю, что они исчезли.

— Все в порядке. Мы можем идти.

Он проводит пальцами по моей щеке.

— Мэтт здесь?

Я уверенно киваю, и камень пролетает со свистом позади головы Люка. Он вздрагивает и оглядывается назад, где, естественно, никого нет.

— Здесь, — подтверждает он с явным раздражением.

Я бросаю недовольный взгляд в пустое пространство позади Люка.

— Идем.

Он нежно целует меня в щеку.

— Оставайся со своими друзьями. Я просто хотел убедиться, что у тебя все в порядке, — он бросает взгляд через плечо, — и что ты не одна.

Я беру его за руку.

— Останься.

Его взгляд возвращается к утесу.

— Будет лучше, если я этого не сделаю.

— Прекрасно, — раздражаюсь я. — Так тому и быть.

Он смеется и обнимает меня.

— Ты понятия не имеешь, как ты прекрасна, когда дуешься.

Я пытаюсь улыбнуться, затем плотнее прижимаюсь к нему, выпячивая нижнюю губу.

— Достаточно привлекательна, чтобы заставить тебя остаться?

Все еще улыбаясь, он осматривается кругом. Анжелика претенциозно сходит с пирса. Люк оглядывается назад, затем смотрит на меня и закатывает глаза.

— Хорошо провести время, а я вынужден попрощаться.

Он сжимает мою руку и направляется по тропе в лес, где я улавливаю тир тени. Я пытаюсь последовать за ним, но что-то удерживает меня за плечо.

Мэтт.

— Он — взрослый мальчик, Фрэнни. С ним все будет в порядке, — раздается шепот у меня в ухе.

И я наблюдаю, как удаляется Люк, переживая, что он плохо упражнялся в дзюдо.

Я заехал на парковку и выключил двигатель. В зеркало заднего вида, я наблюдал, как Ренориан припарковался в дальнем углу стоянки. Я не мог разглядеть его сквозь тонированное стекло в полумраке, царившем на парковке, но я ощущал жар от его взгляда, не упускающего меня из вида. Он на задании, как и я. Карающий представитель Гиены огненной, поскольку вряд ли найдется желающий обратить его в человека, и развернуть в сторону небес.

Значит, он не собирается бросать начатое.

Я сижу, наблюдаю за ним — он наблюдает за мной — и размышляю, что же будет дальше.

Как от него избавиться? Пока у меня есть тень, я должен держаться подальше от Фрэнни. Я проявил эгоизм, отправившись к ней на карьер. Я не могу подвергать ее опасности.

Грузовичок Лили остановился рядом со мной, как только я вышел из машины.

— Эй, Люк, — сказала Лили, держа в руках плоскую белую коробку.

— Я заказала пиццу, хотя на самом деле не могу себе этого позволить. Пепперони — моя слабость. Может, напополам?

— Звучит неплохо.

Я придерживаю дверь подъезда. Она проскальзывает под моей рукой, и когда мы поднимаемся на второй этаж, смущение отражается на ее лице.

— В твоей квартире, идет? А то у меня беспорядок.

— Конечно.

Я взял коробку из ее рук и распахнул дверь. Я кладу пиццу на кухонный стол, и направляюсь к шкафу за тарелками.

— Хочешь чего-нибудь выпить?

— Что бы ты ни предложил, это будет замечательно.

Я опускаюсь на стул, держа в руках тарелки и две бутылки воды.

— Сколько я должен за пиццу? — спрашиваю я, откручивая крышку и передавая ей бутылку.

Она достает кусок пиццы из коробки, и тот ломается, облепив ее пальцы сыром.