Игорь Градов - Охотник на ангелов

Одна отрада — моя Тиа. Мы проводили вместе все долгие зимние вечера. Тиа рассказывала мне историю своего племени, а я пел наши песни и старинные баллады. Часто на наших посиделках присутствовала Лея.

С ней я вообще очень сблизился в последнее время — между нами возникло настоящее чувство, как между родными братом и сестрой. Лея нередко расспрашивала меня о нашей матери, я рассказывал ей. Я видел, что ей иногда было очень тяжело и больно слышать о том, как хорошо и счастливо мы живем в нашей семье, как мать трогательно заботится о нас, детях, как преданно любит своего мужа, Каса… Но я ничем не мог ей помочь — наша мать не захотела с ней встречаться, и это было ее право.

Лея, разумеется, не была ни в чем виновата — ни в том, что Лану похитил ее отец, Тор, что насильно взял ее замуж, что родилась она, красивая крылатая девочка. Лее очень хотелось материнской ласки, тепла, заботы или хотя бы слов участия и одобрения, но ничего этого не было. Она росла при суровом, немногословном отце, а после его гибели — при властном и строгом вожде племени. И лишь Тиа была ее верной, преданной подругой, всегда и во всем поддерживающей и все понимающей.

Тиа часто защищала Лею от нападок своего отца, особенно когда тому казалось, что девочка ведет себя слишком дерзко. «Она же сирота! — напоминала Тиа, — у меня есть хотя бы ты, а у нее — вообще никого!» И храбрый Ларс отступал и прощал Лее почти все.

По умолчанию считалось, что мать Леи как бы мертва — ведь за все прошедшие годы после возвращения к людям она так и не сделала ни одной попытки узнать что-то о свое дочери или встретиться с ней. Лея росла, интуитивно понимая, что безразлична своей матери, и это было очень тяжело и обидно… Поэтому она часто, особенно в подростковом возрасте, была резкой, дерзкой, грубой, часто ссорилась с другими крылатыми девушками и даже грубила старшим. Но на это все, как правило, закрывали глаза.

Когда Лея подросла и стала охотницей, Ларс построил для нее отдельный дом — в надежде, что она выйдет замуж и родит много ангелочков. К Лее действительно уже сватались крылатые парни, но она каждый раз отвечала отказом — мол, мне рано еще, хочу полетать, погулять, поохотиться. На самом же деле она давно и безнадежно любила Рея, но тот был равнодушен к ней. Молодого и честолюбивого ангела интересовала только Тиа — как одна из самых красивых девушек в племени и как дочь вождя. Став ее мужем, он получал право со временем возглавить племя. А ему очень уж того хотелось…

Рей упорно шел к своей цели и почти ее добился — уговорил храброго Ларса отдать Тиа ему в жены, доказал, что достоин быть мужем дочери вождя, добился согласия и от самой Тиа — насколько я понял, просто взял ее измором. Все шло к свадьбе, и даже дата уже была назначена…

Но тут появился я, и все его планы внезапно рухнули. Понятно, что он люто возненавидел меня. Зато весьма обрадовалась Лея — у нее появился шанс заполучить своего любимого Рея. Раньше она не могла на это рассчитывать — не хотела мешать счастью своей названой сестры, но тут ситуация резко изменилась. И Лея активно занялась обхаживанием Рея. Правда, без особых успехов — тот не обращал на нее почти никакого внимания. Он все еще надеялся получить вожделенную Тиа — когда избавится от меня.

Вот так мы и жили — в любви и ненависти.

Вечером, как я говорил, мы любили посидеть у очага. Огонь весело плясал между камнями, над ним обычно жарилась на вертеле баранья туша или висел котелок с душистым отваром из местных трав.

Травяной отвар был очень полезен в горах — снимал усталость и согревал в холодную пору. А также придавал силы — как физические, так и духовные. Считалось, что после него голова проясняется и беседа течет лучше. Легче идет разговор, складнее и поэтичнее выходят легенды.

Надо сказать пару слов о быте ангелов. Летуны домашний скот, как правило, не держат, живут лишь охотой, но в некоторых семьях, особенно там, где жены — бескрылые женщины, за домом имеется небольшой загончик, в котором живут горные козочки. Их разводят ради молока, которым поят маленьких детей.

Женщины, оставшиеся в селении после рождения малышей, стараются по возможности обустроить суровый горный быт: заводят коз, выращивают не огородах зелень, даже пытаются сеять хлеб. Правда, в небольших количествах, так как пригодной земли вокруг селения очень мало. Кругом — почти одни камни и колючие кустарники, и лишь изредка попадаются крошечные полянки, где можно хоть что-то вырастить. Сами ангелы огородами и посевами не занимаются, считают, что это удел обычных людей.

Летуны питаются мясными блюдами, обильно приправленными дикими травами, очень душистыми и чуть горьковатыми. Приправы придают мясу необычный вкус, зато спасают от многих болезней. Из зерна же и диких злаков бескрылые женщины пекут лепешки, очень ароматные и вкусные, и их обычно летуны берут с собой на охоту — чтобы подкрепиться прямо в полете. Еще ангелы пьют много травяных отваров — для восстановления сил и здоровья.

Летуны живут не дольше обычных людей, даже меньше — часто погибают во время охоты. Полеты среди скал опасны, особенно осенью и зимой. Ветер бросает крылатых людей на скалы, и они гибнут. К тому же в горах водятся грозные хищники, медведи и барсы, и встреча с ними не сулит ничего хорошего. Нередко бывает, что подраненный баран становится добычей дикой кошки, и тогда приходится ее отгонять, чтобы забрать тушу. А кошке это, естественно, очень не нравится, и она согласна драться за добычу. Одна такая киса в свое время серьезно поранила Тиа…

Барсы также часто охотятся на молодых козочек, которых разводят женщины, и приходится быть настороже, чтобы вовремя заметить их и убить его. У многих ангелов на теле имеются страшные рубцы — следы поединков с хищниками. Шрамы есть на теле главы племени Ларса (их оставил огромный медведь, чей коготь теперь украшает его грудь), а также на ноге Тиа — от дикой кошки.

Если ангел получает в сватке страшные увечья и не может больше летать или со временем становится слишком слабым для охоты, то он выбирает смерть. Таков древний обычай летунов. Пожилых и тем более стариков среди них нет, ведь самое страшное для ангела — стать обузой для своей семьи и племени. Когда уходят последние силы, уходит и сама жизнь.

Я вначале очень удивлялся этому странному обычаю (у нас, людей, старики живут вместе с семьями до самой смерти), но потом понял, что это по-своему справедливо и правильно. Достойная жизнь должна завершаться достойной смертью. И, чтобы вовремя уйти, требуется большое мужество.

Жизнь в горах трудна и опасна, а содержать старых и немощных у летунов нет возможности, вот они и облегчают свою участь и жизнь своих семей. Да, это жестоко, непривычно, может быть, даже дико, но по-своему честно и логично. И никто вправе осуждать летунов…