Екатерина Васичкина - Лада все сладит

И сама замерла, устыдившись своих слов. И правда, если со стороны посмотреть, так испугалась девица силы, да и решила согласиться. Вот позорище-то!

— Спасибо, — он посмотрел на меня с еще большим удивлением, — не переживай, я тоже не вчера родился и вижу, что ты вовсе не с перепугу. Правда, с чего не пойму.

— Загадочная женская логика. Когда свадьба-то?

— Через час. Жрец уже прибыл.

— Зашибись! А если б я таки начала биться в истерике?

— Я же говорю, что я сильный, — и он грустно улыбнулся.

Я лежала рядом с Даном, пытаясь разобраться в своих чувствах. Нельзя сказать, что первая брачная ночь внушала мне глубокое отвращение. Да и с чего бы? Чай не девочка! Но вот что я почувствовала, когда меня окутала его ледяная сила? Я не знала. Это было нечто большее, чем обычные человеческие чувства. Будто моя жизнь сплелась с его. И было это как-то неестественно, но одновременно очень правильно. Видимо, таинство брака все-таки свершилось.

Был, правда, момент, когда это самое таинство чуть не накрылось медным тазом. Нет, поначалу-то все было возвышенно-трагично, как в древних трагедиях, где юных девиц отдают в жены разнообразным лордам. Жрец призывал богов, спрашивал нашего согласия. Мой голос дрожал, когда я произносила клятвы… И так до тех самых пор, пока мы не оказались в этой самой спальне.

Перенервничавшая я уселась на кровать, решительно не понимая, что буду делать дальше. Он скинул камзол и обернулся ко мне, оставшись в белоснежной рубашке, узких штанах и высоких сапогах. Из драмы действие превратилось в паршивый любовный роман, и я с истерическим ревом, сползла на пол, вытирая слезы.

— Ты что?

Видимо, он решил, что я с перепугу рехнулась, столько неподдельной тревоги было в его голосе. Но обернулся он ко мне слишком резко, и его длинные темные волосы взметнулись над плечами. Меня это окончательно добило, и я смогла только невнятно булькать, пытаясь сдержать не то смех, не то рыдания.

— Эй, — он осторожно присел рядом и слегка тряхнул за плече, — эй…

— Прости, — я смогла, наконец, выровнять дыхание, — все хорошо, это нервное.

Он сочувствующе улыбнулся и потянулся ко мне.

Я оторвался от зачарованного зеркала и понял, что ждать дальше не имеет смысла. Жрец уже прибыл и покорно ожидал меня внизу, наливаясь дармовым кофе, а я все еще не имел невесты. Хватит. Пора действовать.

Заклинание судьбы пропело короткий и злой мотив, и посреди комнаты сгустилось черное облако. Я запустил туда обе руки и вытащил перепуганную девчонку, за которой наблюдал в зеркале последние две седмицы. Что ж, добро пожаловать в свой новый дом.

Девушка, кажется, не обрадовалась такому повороту событий, а, разглядев меня, и вовсе завизжала и отскочила подальше. Мне вдруг стало ее жаль, но ничего поделать я уже не мог.

— Ты кто?

Сказано это было на ее родном языке, но смысл вопроса я понял, и ответил на своем, понимая полную абсурдность подобных действий.

Но невеста меня поняла и, к моему несказанному удивлению, заговорила на том же языке, что и я. Перепуганная, не понимающая, что происходит, она все же не теряла присутствие духа, что сразу мне понравилось. Только очередной рыдающей девицы мне и не хватало!

Правда, когда я объяснил, зачем перенес ее в другой мир, она попыталась было расплакаться, но сдержалась.

И не стала сопротивляться судьбе. Почему? Я не знаю. Видел ее насквозь, но все равно не могу сказать, почему она так поступила.

Свадьба прошла гладко. Я думал, что мне придется тащить невесту к жрецу силой, поэтому слуги на этом мероприятии не присутствовали. Они и без того считают меня монстром. Заслужено, кстати.

Голосок Лады дрожал, когда она клялась быть мне верной и послушной женой, и мне нечем было ее утешить. А уж в спальню она и вовсе шла как на казнь. Как и все, кто там побывал. Как же это противно!

Но и тут супруга смогла меня удивить. Вместо того, чтобы заплакать и попросить не делать этого, она рассмеялась. Громко и заливисто. Так, что сползла с кровати.

Только услышав ее смех, я понял, как был напряжен сам. Как сильно мне не хотелось увидеть слезы боли и ужаса в этих теплых серых глазах. Как хотел надеяться, что найдется хоть одна девушка в мире, которая не оттолкнет меня.

Эта не оттолкнула. Ответила на мой поцелуй нежно и уже без всякого страха.

И потом, когда я расслабленно откинулся на подушки, пытаясь привыкнуть к мысли, что я так удачно женат, она не уползла в дальний угол кровати, как я ожидал, а уткнулась носом в мое плече и долго лежала с открытыми глазами. И кончики ее пальцев, едва касающиеся моей ладони, казалось, сочились теплом и нежностью.

Это было удивительно, странно, неправильно и… не знаю как. Мне, темному, испытывать такие чувства не приходилось никогда, поэтому я не мог описать, что же со мной происходит. Слабое подобие этих переживаний я испытывал однажды в детстве, когда одна из пичуг, живших в нашем саду, вспорхнула на мою ладонь, принимая, уготованные для нее зернышки.

Как же рассвирепел тогда отец! Я неделю не мог встать с постели после его воспитательной беседы, пока моя мать не прислала Макара, нашего дворецкого, с его деревенскими примочками. Да и то сказать, скоро намечался сбор ковената, а туда принято приводить своих отпрысков, так что полуживой я никак не устраивал родителей.

И вот сейчас, такая же птичка лежала у меня под боком и тихо посапывала, доверчиво и нежно. Я попытался было спрятать эти чувства поглубже, по старой детской привычке, опасаясь гнева отца, но только сам разозлился. Нет уж! Если я темный, то имею право творить все, что угодно! В том числе и радоваться жизни!

Проснулась я далеко за полдень. Вчерашний день казался какой-то заковыристой помесью бреда и эротического видения. Но, открыв глаза, я увидела все ту же роскошную спальню, в которой и засыпала. Так. А где же мой супруг?

Вместо него на постели обнаружилось платье великолепного черного шелка. Тяжелого и дорогущего. Вспомнив, что выходить замуж мне пришлось в своих собственных потертых джинсах и футболке с надписью «настоящая ведьма», купленной мною на каком-то развале, я решила, что стоит хотя бы во второй день выглядеть подороже. Но вот как попасть во все эти шнуровки я понятия не имела!

Уже практически отчаявшись, я услышала звук открываемой двери и резво влетела в свою футболку, пытаясь хоть как-то прикрыть наготу.

В дверь вошла девушка, лет двадцати и опасливо поклонилась мне.

— Доброе утро, госпожа княгиня.

— Доброе, — не стала спорить я.

— Господин велел мне помочь вам одеться.

— Здорово! — Я возликовала такой заботливости и немедленно приняла помощь миловидной служанки.