Элизабет Нотон - Связанные

Ей казалось, что со всех сторон ее колют крошечные ножики. Легкие внезапно уменьшились в размерах. Изадора не понимала, что только что увидела, но какой-то внутренний инстинкт говорил, что если она останется здесь, то все предсказанное случится. Независимо от того, выйдет ли она за Зандера или нет.

Изадора не могла позволить этому произойти, не могла остаться и допустить, чтобы Деметрий вот так к ней прикасался.

Она в панике повернулась и стала осматриваться, пытаясь придумать план и мысленно перебирая варианты. Орфей забрал плащ-невидимку. Ей не выбраться из замка незамеченной. И сфера… Никто не знал, что с ней случилось после инцидента с Аталантой.

О боги, о боги, о боги…

– Моя госпожа, – позвала Сафира, заходя в комнату и держа в руке чашку с горячим напитком и золотую вуаль, которая скроет Изадору от Зандера до последней минуты церемонии. – Все готовы и ждут вас.

Грудь Изадоры поднималась и опадала в такт кратким тяжелым вздохам. Вцепившись в прикроватный столбик, принцесса подняла взгляд и попыталась сосредоточиться. На изящном лице Сафиры промелькнуло изумление, когда она заметила, что принцесса охвачена сильным приступом паники.

И она еще удивляется? Сейчас не до того.

Служанка уронила вуаль и подбежала к хозяйке.

– О, моя госпожа. Аид забери царя за все это. Он неправильно с вами поступает.

Держа чашку в одной руке, Сафира обняла второй Изадору и поддержала принцессу. Изадора стиснула худое плечо горничной.

– Я… задыхаюсь.

– Конечно, задыхаетесь. Кто бы так себя не чувствовал на вашем месте?

Сафира подвела Изадору к дивану в гостиной. И решительно выпалила:

– Вы не сделаете этого. Я вам не позволю.

– Ты… не… в силах... остановить их. Никто… не может.

О боги…

Сафира стиснула зубы и вложила чашку в руки Изадоры.

– Я…

– Выпейте, вы почувствуете себя лучше, – приказала служанка. Сафира впервые заговорила с хозяйкой таким тоном.

Дрожащей рукой Изадора поднесла чашку ко рту.

Она почувствовала аромат лаванды и чего-то еще в чае. Чего-то смутно знакомого. Горячий напиток обжег горло Изадоры и согрел изнутри. Мышцы стали потихоньку расслабляться.

Сафира встала на колени у ее ног.

– Вот. Лучше?

Изадора медленно кивнула, сделала еще один глоток. Паника потихоньку утихала. Но если слишком много размышлять о грядущем…

Сафира сжала холодными руками колени Изадоры, покрытыми тонкой тканью платья.

– У меня есть друзья, которые вам помогут.

– К-как?

– Они уведут вас отсюда, пока ваш отец не умрет. Когда его не станет, вас вернут обратно.

Изадора нахмурилась. Ведь не может быть все так легко? Что-то в глубине ее сознания закричало «Нет!». Но Изадора едва слышала этого голосок. Голова потяжелела, и сознание заволокло… туманом.

Сафира снова поднесла чашку к губам принцессы.

– Пейте еще.

Верно. Пить. Она должна выпить, чтобы почувствовать себя лучше. Но…

Мышцы не слушались ее. Когда Сафира наклонила чашку, Изадоре невольно пришлось глотнуть еще. Теплая жидкость потекла в ее желудок. Принцесса почувствовала, как все тревоги покидают тело.

Жестокая улыбка скользнула по лицу Сафиры.

– Хорошо, вот так, принцесса.

Что-то в лице Сафиры обеспокоило Изадору, но все поглотила лишь одна мысль:

– К-Кейси. – Ей нельзя надолго покидать сестру. Они, Избранные, слишком тесно связаны.

– Не забивайте свою головку мыслями о Кейси. Обещаю, что вам больше не придется о ней думать.

Сафира поднялась, словно все уже было решено. Она помогла Изадоре встать и поддержала, когда принцесса пошатнулась.

Иза изумилась, насколько ее личная горничная сильнее, чем на вид. Это так… странно.

– Я выведу вас отсюда, принцесса. И через несколько часов все это останется лишь воспоминанием. Вы же мне доверяете?

Словно по приказу, Изадора кивнула, хотя чувствовала себя сторонним наблюдателем, не имеющим никакого контроля над происходящим.

Сафира снова улыбнулась.

– Хорошо. Разве я вас когда-либо подводила?

Нет. Но затухающий голосок в голове Изадоры кричал, что все когда-то случается в первый раз…

Каллия оторвалась от книжки на коленях и уставилась в окно на дождливый Тайрнс. Сегодня бесполезно читать. Сначала похороны отца в Каменном круге, затем полил ливень, а скоро… свадьба Зандера.

Целительница закрыла книжку, прижалась лбом к холодному стеклу и глубоко вздохнула. Даже любимое место у окна и экземпляр «Унесенных ветром», который Орфей подарил ей по возвращении домой, не уняли душевной боли.

Это к лучшему для нее, для Зандера, для всех. Если повторять достаточно долго, то можно и самой поверить.

Услышав шум за спиной, она повернулась. На пороге кухни стоял Макс, сунув руки в карманы джинсов и с обеспокоенным выражением на красивом лице. Каллия утерла слезы и отодвинулась от окна.

– Я не слышала, как ты вошел.

Когда они после похорон вернулись домой, Макс, как и вчера, сразу лег спать. Каллия знала, что с ним все в порядке, но все равно переживала. Каждый раз думая о том, как ему удалось вытянуть энергию из Аталанты на том холме, а потом ударить по ней же…

Сам Макс еще не понимал, насколько он особенный.

Теперь Каллия знала, как ему удалось выжить в Подземном мире за все это время и как он смог противостоять демонам Аталанты, хоть мальчику было невдомек.

Ему удавалось обратить силу, направленную на него, против обидчика и использовать в свою пользу. Талант переноса просто невероятная штука. И не только Аталанта, а и многие другие с удовольствием бы им воспользовались. В связи с этим и по многим другим причинам теперь Каллия не спустит с сына глаз. Но она понимала из своего опыта вытягивания болезней, что способности требуют много сил. Неудивительно, что Макс, казалось, мог бы проспать неделю и все равно не оправиться.

Каллия вымученно улыбнулась и подошла к сыну.

– Ты голоден?

Тот покачал светловолосой головой.

– Я… слышал колокола.

– Какие колокола?

– Замковые. Сегодня в Каменном круге Кейси рассказала мне, что это значит.

Полукровка сует свой нос, куда не следует. Каллия зажмурилась и покачала головой, снова чувствуя боль.

– Твоей новоиспеченной тетке стоило бы держать рот на замке.

Макс спустился на две ступеньки в находящуюся чуть пониже гостиную с церемонной мебелью из черного дерева, бесшумно ступая босыми, безупречными ногами по дубовому полу, который так нравился ее отцу.

– Ты ведь делаешь это ради меня?

Каллия услышала в голосе сына гнев, а его глаза, своим серебристым цветом так напоминавшие ей Зандера, на мгновение стали дымчато-серыми.

– Понятия не имею, о чем ты.

– Я крепче, чем ты думаешь.