Джессика Симс - Лисица (ЛП)

– Еще один раунд? – Предложил Сэм, проводя рукой по резинке своих боксеров, как будто ему не терпелось избавиться от них.

Соски Мико непроизвольно напряглись, она ощутила непреодолимое желание почувствовать, как мужчины прижмутся к ней.

С парой таких соблазнительных мужчин рядом, её лисьи гормоны сходили с ума. Вместо того, чтобы выбрать между ними и колебаться, так или иначе… она хотела обоих. Два горячих, почти обнаженных тела прижимаются к ней. Она жаждала быть зажатой между ними. Два рта и четыре руки, блуждающие по ее нуждающемуся телу. Дрожь пронзила всё тело.

– Последний раунд – согласилась она.

– Победитель получает все, – произнес Джереми осипшим голосом, от звучания которого её накрыло ещё одной волной жара.

Что ещё можно было с них взять, кроме их тел? Картина того, как они разделяют ее – один кормит ее рот своим членом, а другой врезается в ее сзади – пронеслась в ее голове, словно ураган.

Стоя вокруг ее небольшого обеденного стола, они с напряженными лицами наблюдали как Сэм медленно сдает новые карты. Мико взяла свои карты. Три туза. Очевидно, в этот раунд он сдал ей выигрышные карты. Она положила карты на стол и посмотрела на Сэма.

– Так, и сколько раундов было в действительности?

Слегка улыбнувшись, Сэм пожал плечами.

– Если бы мы не жульничали?

Она не знала, раздражаться ли или удивляться

– И как я должна была догадаться, что это всего лишь предлог, чтобы увидеть меня голой?

– Собираешься сказать, что совершенно не заинтересована в том, чтобы увидеть мой член? – Он кивнул головой в сторону Джереми. – Или его?

Ей не нравилось, как Сэм пытался управлять ситуацией. Вернее, ей это понравилось, но она знала, если хочет держать их под контролем, ей нужно взять реванш. Поэтому, она скользнула к Джереми и схватила его напряженный член.

– Мне кажется, если бы я хотела что-то увидеть, нам не нужно было бы играть в игры. Все что мне нужно сделать, это попросить.

Джереми слегка провел пальцами по её скуле с тоской во взгляде.

– Тем не менее, – тихо сказала она, – этого не будет сегодня вечером. Я хочу быть главной. Понятно? Моё тело, мой дом, мои правила.

С этими словами она вышла из комнаты.

На следующий день, Мико избегала обоих мужчин. Отчасти потому, что хотела, чтобы они поняли кто здесь главный, отчасти потому, что ей нужно было вернуться к работе. У нее был срок сдачи, и она не собиралась пропустить его, потеряв концентрацию и не закончив всего лишь несколько страниц. Поэтому девушка заперлась в своей студии и работала. Около полудня раздался стук и, открыв дверь, Мико увидела только сэндвич и содовую, оставленные для нее. Курьера нигде не было видно.

Было прекрасно, что кто-то приготовил ей обед. Мужчины, казалось, уважали ее границы. И она могла бы поклясться, что некоторое время спустя, услышала, как работает пылесос.

После того, как Мико нарисовала ежедневную норму панелей (и еще с лихвой, она явно была в ударе), вышла из своей студии.

Её дом был вылизан сверху донизу: полы подметены, ковры пропылесосены, полки блестели так, будто до этого она их ни разу не протирала. Даже выгоревшие лампочки в светильниках заменили. Мико знала, что была ужасной хозяйкой – когда у нее возникало желание рисовать, она, как правило, игнорировала все остальное, и так как это был ее дом, не имело значения перегорело ли несколько лампочек или валялся дюйм пыли. Но видеть, как кто-то убрал ее дом для нее? Это было… приятно…

Она поймала себя на мысли, что могла бы привыкнуть к присутствию парней. Слоняющихся по ее дому, ремонтирующих ее протекающие краны… удовлетворяющих ее потребности. Тьфу. Погодите-ка, она же не думала сейчас о романе? Или, того хуже, о романах . Они всего лишь немного пофлиртовали.

Тем не менее, она не могла избавиться от этой фантазии.

Из кухни высунулась голова. Сэм осмотрелся, и, ухмыльнувшись, махнул лопаткой.

– Эй, ужин почти готов. Какой стейк тебе нравится?

– С кровью, – ответила она автоматически. – Я же лиса, помнишь?

Она любила свежее мясо также, как и любой другой вер (оборотень).

– Я помню. – Подмигнув ей, Сэм снова махнул лопаткой. – Все о тебе вытатуировано в моем мозгу.

– Только в мозгу?

– Пока что – Он улыбнулся, и выглядел при этом таким радостным и привлекательным, что было трудно устоять.

Девушка обнаружила, что улыбается в ответ.

– Где Джер?

– Наверху. Работает.

Она кивнула, понимая, что ничего не знала о их жизни, кроме работы в качестве наемной силы для других оборотней. Она указала на лестницу.

– Скажу ему, что ужин готов.

Сэм кивнул и исчез на кухне, и Мико могла бы поклясться, что услышала, как он насвистывает.

Это было странно. Ее вид либо избегал мужчин, либо выбирал беспорядочный образ жизни. Ее мать выбрала последнее – с детства Мико наблюдала, как любовники сменяли друг друга, появляясь и исчезая в их доме. Гормоны лисы заставляли выбирать образ жизни, и мало кто мог сопротивляться.

Мико, все же, сопротивлялась. Наблюдая, как отношения ее матери неоднократно распадались, и бодрость сменялась депрессиями, Мико решила выбрать для себя что-то получше. Ее отец был хорошим белокурым деревенским парнем из Монтаны, и он никак не мог привыкнуть к вер-поведению ее матери и японским обычаям. Родители разошлись, когда Мико была еще маленькой, после чего девочка крайне редко видела его. После этого Юи меняла любовников, отказываясь от них как от ненужной тряпки. Каждый разрыв походил на драму, и это преподало Мико ценный урок: простые, моногамные отношения не подходят для вер-лисы.

Поэтому она избегала их, как чумы. У Мико был любовник, но став со временем более нетерпеливой, она осознала причину. Одного мужчины было недостаточно, чтобы удовлетворить потребности вер-лисы, поэтому она спокойно разорвала отношения. Её работа позволяла ей не зависеть от времени и места, так что она могла жить в сельской местности. Ей не нужно было чьё-либо общество: мужчин или женщин. Ей никто не нужен, она ни от кого не зависела, и без противоположного пола вокруг нее, она не чувствовала необходимость вести беспорядочную половую жизнь. И это было прекрасно. Похоже на освобождение. Правда… отчасти одиноко, если она признавалась в этом самой себе. Но она, как правило, этого не делала.

Мико постучала в дверь Джереми, а затем, мгновение спустя, вошла, в надежде застать его врасплох. Он оторвался от экрана компьютера, и его губы медленно растянулись в задумчивой улыбке, которая ассоциировалась у нее с ним.

– Мико, – сказал он в знак приветствия. – Я надеюсь, ты не возражаешь, что мы немного убрались. Это меньшее, что мы могли сделать, пока остаемся в твоем доме.