Александр Арбеков - О, Путник!

— БАРОН, право, стоит ли растрачивать вашу драгоценную энергию по малейшему пустяку на всяких никчёмных типов?

— О чём это вы, сударь!? Это я, что ли, — пустяк? Это я, что ли — никчёмный тип!? — обиделся МАРКИЗ.

Его воины схватились за мечи, натянули поводья лошадей.

— Я говорю действительно о вас, МАРКИЗ, о вас, — скорбным голосом устало произнёс я. — Как мне всё это надоело! У вас с ГЕРЦОГОМ что, имеется особый пунктик по поводу пленения иностранных подданных? Нехорошо, однако, милейший! А как же Основной Закон? Что касается АНТРА…

МАРКИЗ грубо и нервно прервал меня:

— Так, сударь! За свои непочтительные слова в мой адрес вы ответите! Я даже не буду вызывать вас на поединок, великая для вас честь. Ну, а что касается Закона, то вам ли, какому-то проходимцу, рассуждать о нём? Закон на этой земле — я, судья — я, приговор выношу я, а за моей спиною находится исполнитель этого приговора, — моя непобедимая армия. Война диктует свои особые, военные законы, они значительно отличаются от тех, которые действуют в мирное время.

МАРКИЗ снова поднял голову и так же, как недавно и я, удивлённо посмотрел на небо. Оно всё уже было заполнено чёрными тучами, ветер крепчал.

— БАРОН, а почему вы в одиночестве, без вашей госпожи? Этот проходимец не в счёт. Говорят, ГРАФИНЯ, — редкая красавица, я бы хотел в этом убедиться лично.

БАРОН набычился, напрягся и хотел что-то сказать, но я опередил его.

— Да что же это вы все о ГРАФИНЕ, да о ГРАФИНЕ!? Бог с ними, с бабами, да с лошадьми! Решаются, знаете ли, судьбы мира, надо говорить об этом! Так вот, рассуждения о Законе, подобные вашим, я уже недавно кое от кого слышал. От ГЕРЦОГА… Но он, знаете ли, после непродолжительного спора со мною переменил своё мнение и даже извинился. Вы представляете ГЕРЦОГА извиняющимся?

— С трудом, — усмехнулся МАРКИЗ.

— Ну, вот видите, с какой это стати он стал бы извиняться перед каким-то проходимцем!? Что касается маршрута моего движения, то я нахожусь на вашем Острове, так сказать, с неофициальным визитом и у меня имеются свои планы, обсуждать которые не вашего ума дело. Пожалуй, хватит дискуссий. Предлагаю вам прекратить осаду замка, так как я беру ГРАФА под своё покровительство. Давайте разъедемся и чуть попозже продолжим переговоры. А что касается АНТРА, то было бы глупо и опасно для всех выставлять его перед вашим взором. Вы же представляете, какие возможны последствия. Но, если вы так жаждете его увидеть, то…

МАРКИЗ снова резко и грубо прервал меня:

— Хватит, молчать!

Лицо его налилось кровью, рука метнулась к мечу и он, видимо, уже был готов отдать команду нас схватить, но, посмотрев на БАРОНА и моих мрачных рыцарей, воздержался от неё. Силы были почти равны, а с учётом БАРОНА с нашей стороны противник явно нам проигрывал.

— Какой вы, однако, нервный, — спокойно произнёс я, чувствуя, что дальнейшие мирные переговоры у нас вряд ли получатся, и от этого входя в какой-то лёгкий кураж. — Да, собственно, и ГЕРЦОГ такой же. Я понимаю, — плохая наследственность, возможно, даже кровосмешение, трудные детство и юность, интриги, сплетни, борьба за наследство, явное чрезмерное употребление алкоголя, плохой сон, вон какие мешки и тёмные круги под глазами в вашем-то возрасте. А ещё нездоровое питание, да, очевидно, и половые излишества, а то и извращения. Оргии, возможное проявление скрытых до поры до времени гомосексуальных наклонностей, комплексация по этому, да и ещё по каким-то поводам, неразделённые чувства, периодические депрессии, и вот, — такой печальный результат!

Я успокоил гарцующего подо мною БУЦЕФАЛА, с какой-то непонятной пока мне самому внутренней тревогой посмотрел на клубящиеся над головой тучи и с насмешкой продолжил, входя в ещё более злой раж:

— Поменьше нервничайте, крайне полезна медитация. Больше надо есть свежих овощей, пейте в умеренных количествах красное сухое вино, оно повышает жизненный тонус. Мёд, орехи, растительные масла, томатный сок и, конечно же, — чеснок! Без него никак нельзя, без него, — ранняя и беззубая смерть! Да, и как можно больше физических упражнений! Война вам противопоказана. Что такое война? Перемещение больших масс народа туда — сюда с целью убийства как можно большего количества индивидуумов. Убийство — это всегда определённый стресс, да еще на фоне недостатка движения. Конечно, солдаты совершают достаточное количество движения для поддержания хорошей физической формы, а значит и здоровья. Но вы-то, вожди! О вас этого не скажешь. Почти никакого индивидуального движения. Кресло или барабан, потом седло или карета, кровать, снова кресло и так далее. Ну, встряхнётесь раз в полгода на балу, а потом снова — кресло или барабан, седло или карета, кровать, а потом снова кресло и тому подобное. На этом фоне, конечно же, неминуемо обжорство, наращивание не мышечной, а жировой ткани. А вот я вам скажу, физкультура…

Какую реальную пользу приносит физкультура изношенным организмам вождей, мне договорить не дали.

— Что за ахинею несёт этот идиот! Да он над нами просто издевается! Схватить, повесить, распять, четвертовать, на кол его! — брызгая слюной заверещал МАРКИЗ.

Его воины сделали было определенноё движение в нашу сторону, но как — то нерешительно и неуверенно. Все они с явной опаской смотрели на БАРОНА, который с лязгом опустил забрало шлема и совершенно бесшумно вытащил меч из ножен. О, как! Оказывается, БАРОН пользуется повсюду огромной популярностью!

Мои рыцари быстро выдвинулись вперёд, образовали передо мною редкую, но, тем не менее, прочную стальную цепь. Все застыли в напряжённом ожидании дальнейших событий.

— Да хватит визжать! — гаркнул я в сторону МАРКИЗА. — Во-первых, определитесь, как меня казнить. Подозреваю, что все упомянутые вами способы моего возможного умерщвления применить одновременно не получится. Во-вторых, возьмите себя в руки. Из вас переговорщик, как из меня пианист. В-третьих, давайте всё обсудим спокойно. Я смертельно устал после долгой и тяжёлой дороги, хочу принять горячую ванну, выпить пару бокалов хорошего красного вина, желательно, игристого. Да, и не забудьте о прекрасных и страстных девах, алчных до любви. Вот, собственно, пока и всё. А какого чёрта, уважаемые, вы ещё до сих пор находитесь на лошадях, в сёдлах?

МАРКИЗ и его воины после моих слов застыли, превратившись в стальные изваяния. Даже их лошади перестали трясти хвостами и фыркать. Пауза явно затягивалась…

— А где же мы ещё должны быть, как не на лошадях? — неожиданно спокойно произнёс МАРКИЗ, — ваше, так называемое, величество! А вы довольно забавный малый. Знаете, о пользе физкультуры мы поговорим попозже, в самых мрачных и глубоких казематах моего замка. Думаю, разговор будет интересным и содержательным. Компанию нам составит ещё один собеседник, — великий физиолог, большой знаток анатомии и различных особенностей человеческого тела. Да, по поводу лошадей! Почему это мы должны покинуть наших бессловесных, но преданных нам боевых товарищей?