Дарья Кузнецова - Симбиоз

Хотя… наверняка — спокойно. Он вообще на всё реагировал спокойно. И от этого я в его компании слишком часто ощущала себя круглой дурой и совсем уж неразумным ребёнком.

— Аля! — первой моё появление заметила тётя, и посторонние мысли тут же вылетели из головы, буквально выжатые вместе с последним воздухом крепкими объятьями.

Тётино стремление потискать меня неожиданно разделил Ванька. Братец, как подрос, начал активно уклоняться от объятий и недовольно морщить нос в ответ на попытки, так что мы обе оставили их уже лет пять назад, а здесь вдруг сам проявил инициативу. И выглядел при этом совсем не взрослым, а каким‑то потерянно — ошарашенным. Кажется, действительно не на шутку обеспокоился.

— Спасибо, Сур! — тем временем обратился к сопровождавшему меня мужчине дядя Боря, обеими руками крепко пожимая его ладонь. Пожалуй, волнение капитана выдавала только вот эта чрезмерная порывистость.

— Это мой долг, — спокойно ответил Сургут, и эти слова неожиданно больно и обидно кольнули.

Впрочем, почему — неожиданно? Давно пора было признать, что этот мужчина мне очень нравится. И было приятно думать, что он сломя голову бросился мне на помощь потому, что я — это я, а не потому, что я — это его работа.

— Интересно, и почему я ему совершенно не верю? — риторически вопросил рядом Василич, с явной насмешкой разглядывая аборигена. Только начавшаяся формироваться обида от этих слов пошатнулась, а когда Сур сделал вид, что ничего не услышал, да ещё поспешил сбежать, — рухнула вовсе.

— Думаю, пока не стоит оставлять Алёну в одиночестве, ей нужна поддержка. Доброй ночи. Прошу прощения, мне нужно кое‑что уладить, — он кивнул на прощание сразу всем и вышел.

— Ох, Алёнушка, ну и буча тут из‑за тебя поднялась! — протянул штурман, ознаменовав тем самым переход от малосодержательных восторгов к более — менее конструктивному разговору.

К этому моменту все расселись у стола, и тётя приступила к своему любимому занятию и даже почти Великой Миссии в этом мире — кормлению окружающих до той стадии, когда в них уже перестаёт влезать. Правда, на этот раз ей пришлось прибегнуть к помощи мужа.

Есть ощущение, что невозможность самой заниматься вопросами питания станет в её случае главным аргументом за окончательную ассимиляцию и допущение в организм подселенца.

— Не трогай ребёнка! — воинственно нахмурилась тётя Ада. — Можно подумать, она виновата, что вы эту гадину ползучую сюда допустили! Мужчины, тоже мне! Защитники! Один вон защитник и нашёлся, даром что полосатый. Зато почти как тигр, — под конец тон стал мягким и воркующим, а на губах появилась тёплая и неуместно умильная улыбка.

— Мама Ада, а тебя муж не заревнует? — весело поинтересовалась я.

— А хоть бы и заревнует, ему полезно, — философски отмахнулась она. — Да только Сур с симпатиями уже, по — моему, вполне определился. Вон как сорвался тебе помогать!

— Да ладно, он же сказал, что это его… — начала я, но осеклась, когда старшие мужчины обменялись очень выразительными взглядами и синхронно пожали плечами. И осторожно уточнила: — Или я чего‑то не знаю?

— Да как тебе сказать, — задумчиво протянул дядя Боря.

— Да так и говори, — оборвал его ухмыляющийся Василич. — У нас сложилось впечатление, что ради твоего спасения этот, — он кивнул на дверь, — чуть ли не на должностное преступление пошёл.

— Откуда такие выводы? — вытаращилась я на штурмана.

— Ну, выводы эти сомнительные, — возразил капитан. — Мы всё‑таки судим со своей точки зрения, отталкиваясь от собственного жизненного опыта.

— О чём судите‑то? — окончательно потеряла я нить разговора.

Оказалось, почти сразу после моего ухода в гости зашёл тот самый Дрон. Он давно обещался, да ещё откуда‑то был в курсе «омазуривания» дяди Бори, и решил его проведать. Василич с Ванькой в самом деле дружно решили, что меня увезли на свидание, поэтому и не думали волноваться, и некоторое время они вполне мирно болтали о жизни в целом и о быте и нравах аборигенов — в частности.

А потом вдруг заявился Сур. Мрачный, сосредоточенный, с почти такой же каменной физиономией, какая была у него на корабле в первые дни полёта, уже в броне, и с порога заявил Андрею, что нужна его помощь. На резонный вопрос нашего соотечественника, чем скромный «водила» может помочь многоуважаемому товарищу с настолько широкими полномочиями, что самому Дрону неловко примазываться, Сур ответил, что необходимо поработать по прежней специальности, пилотом человеческого корабля.

Здесь уже насторожились все присутствующие, а Андрей осторожно ответил, что ему, конечно, не трудно помочь, но хотелось бы услышать подробности, а так же узнать, с какой целью многоуважаемый Сургут решил сообщить об этом лично.

Ответ Сура дословно звучал «Меня блокируют, по — другому не получается». Василич с Ванькой ничего не поняли, а вот Андрей, культурно выражаясь, совершенно опешил и буквально поперхнулся воздухом, но зато сразу подорвался с места со словами «Что вообще у вас там происходит?!» Сургут с тем же каменным лицом заявил, что «Алёну похитили и намереваются вывезти с планеты», а он намерен этому помешать. Мол, добровольцы и корабль есть, и нужен кто‑то, способный посадить чужую посудину.

Может, всё прошло бы спокойней, но на беду именно в этот момент в общую комнату по какой‑то надобности вышла тётя Ада и услышала как раз то, что ей меньше всего стоило слышать. В итоге атмосфера в семье воцарилась нервная и истерическая, а Сур с Андреем поспешили сбежать.

— Вот мы и решили, что он в это всё ввязался в нарушение какого‑то там приказа свыше, — резюмировал краткий пересказ в лицах дядя Боря.

— А, может, он просто очень ответственный? Ну бывают же такие люди, которые собственные понятия о чести ставят выше… — осторожно начала я возражать, но быстро сдулась под насмешливо — сочувственными взглядами мужчин и поспешила сменить тему. — Странно, почему ему запретили догонять пиратов?

— Может, не хотели рисковать своим кораблём, — пожал плечами наш капитан. — Мы же так до сих пор не имеем представления о боевых возможностях местных космических зверей. Или хотели накрыть всю сеть. Может, там шпион какой‑нибудь был на корабле! Сложно судить, не владея всей информацией.

— А если у него будут проблемы?! — тут же встревожилась я.

— Если ты самоотверженно бросишься его защищать, они точно будут, — ехидно отозвался Василич.

Капитан бросил на него укоризненный взгляд и ответил гораздо более сдержанно. Хотя на первой же фразе, произнесённой совершенно спокойным тоном, я залилась краской и пожалела о своём вопросе.

— К влюблённым девушкам даже военные и разведчики относятся более — менее снисходительно, но здесь проблема в другом. Во — первых, мы так толком и не знаем, кем на самом деле работает Сур и, соответственно, не имеем ни малейшего представления, где находится его гипотетическое начальство. А, во — вторых, нельзя уверенно сказать, что у него непременно будут проблемы. Мы могли что‑то неправильно понять, или здесь к подобному относятся лояльней, и всё ограничится выговором. Не надо заранее себя накручивать.