Вергилия Коулл - Мой враг, моя любимая

— Разожми.

Я посмотрела на свой стиснутый до побелевших костяшек кулак, пока Ивар продолжал вглядываться в мое лицо. Какие же странные чувства он во мне вызывал!

— Разожми.

Я поколебалась еще несколько мгновений, пестуя внутри обиду. Вдруг заметила, что Ивар затаил дыхание в ожидании ответа. Его так волнует моя реакция? После того, как он выломал дверь и получил возможность делать со мной, что угодно?

Один за другим я медленно разжала пальцы. Ивар положил мою ладонь себе на плечо, и его лицо смягчилось. Он взял другую руку.

— Теперь эту.

Как зачарованная, я расслабила кулак. Эта ладонь оказалась на другом плече Ивара. Его взгляд переместился на мои губы и стал диким. Взяв меня за подбородок, Ивар надавил большим пальцем и заставил разжать стиснутые зубы.

— Больше никаких запертых дверей между нами. Ты поняла, охотница? — пробормотал он. — Никаких замков, оружия и стиснутых кулаков. Мы договорились, что между нами нет мести. Больше нет. Ничего.

То, о чем я мечтала больше всего на свете.

— А как же красивые девушки? — предприняла последнюю попытку сохранить гордость.

— Я никого не хочу. Кроме тебя, Кира.

Ивар произнес это таким интимным тоном, что стало трудно дышать.

— Но я видела… — мой голос превратился в писк котенка.

Он вздохнул с напускным терпением.

— И что ты видела? Расскажи мне, охотница. Потому что я собираюсь покончить со всеми недомолвками сейчас. До того, как мы ляжем в постель, и ты поймешь, кого я хочу на самом деле.

При упоминании о сексе наваждение слетело с меня.

— Но ты не будешь отрицать, что она — хорошенькая? — мстительно прошипела я.

— Нет, охотница, — ровным голосом ответил Ивар.

— Когда я зашла, она обнимала тебя!

— Да.

Мне словно под дых ударили. Зажмурившись, я скрипнула зубами.

— А ты… ты обнимал ее.

— Нет, охотница. Я снимал с себя ее руки. После того, как сказал, что люблю тебя. Когда я на самом деле обнимаю девушку, то делаю это так.

Я ощутила, как пальцы Ивара скользят по моим плечам, спине, нащупывают застежку платья на позвоночнике и тянут ее вниз. Слабо дернулась, желая помешать. Он не стал настаивать. Нежно прошелся ладонями вниз до талии.

— Хочешь, чтобы я ушел сегодня спать в другую комнату? — заглянул в лицо пытливым взглядом.

Я промолчала, хотя знала, какой должен быть ответ.

— Хочешь, чтобы я все-таки снял это? — пальцы Ивара вернулись на застежку платья.

— Хочу, чтобы ты сказал, что она — уродина! — выпалила я и сама поразилась капризным ноткам в голосе.

Он тихонько ухмыльнулся.

— Но что такого Лика сделала мне, чтобы я так про нее говорил? — возразил он. — Она соврала родителям, спасая мою любимую девушку. Очень вовремя и удачно спасая, надо заметить. Разве за это заслужила плохого слова?

Я не сдержала разочарованного вздоха, но в груди разлилось приятное тепло, когда Ивар назвал меня любимой. Зачем он так дразнит меня?

— А теперь посмотри на это, — одной рукой Ивар расстегнул еще две пуговицы на своей рубашке и сдвинул ее влево. — Что ты видишь?

Хватая пересохшими губами воздух, я уставилась на старый круглый шрам на его коже. Не самое подходящее время, чтобы напомнить об ужасной трагедии!

— След… от пули… моего отца.

— А здесь? — указательный палец Ивара опустился ниже по грудной мышце, обогнув твердый чуть сморщенный сосок.

Мысли в моей голове спутались, и ему пришлось самостоятельно ответить на свой вопрос:

— Здесь должен был остаться шрам от ножа, которым ты убила меня в поединке.

Точно. Я уже успела забыть тот момент.

— А чуть ниже… — Ивар расстегнул рубашку до конца и откинул полы в стороны, обнажив подтянутый живот с небольшой впадинкой пупка и поджарые бока. — Ты воткнула в меня нож. Без предупреждения.

Тут воспоминания еще не успели поблекнуть.

— После того, как ты лишил меня невинности!

— Виноват по всем статьям, — не стал спорить он. — И все-таки втыкать нож в человека без предупреждения — это не по-человечески.

Я неохотно пожала плечами.

— И, тем не менее, — ладони Ивара снова вернулись на мою спину, — несмотря на перечисленные увечья, как ты думаешь, с кем бы я предпочел провести эту ночь и все оставшиеся до конца своей жизни?

Господи, он знал, как надавить на мое слабое место.

— Странный способ признаться в любви, — пролепетала я, позорно сдавшись.

В ответ Ивар лишь улыбнулся. Той самой обольстительной улыбкой, которая всегда предназначалась только мне. Ни разу не видела, чтобы он так улыбался кому-то другому. Внутри разлилось тихое торжество, а увиденная сцена в кабинете заиграла совершенно другими красками. Вспомнилось лицо Ивара в тот момент. Сосредоточенный, виноватый и немного раздраженный вид.

Никакого намека на улыбку.

Из глубины бедер вверх по телу пошел жар. В следующую секунду губы Ивара оказались на моих губах. Его пальцы нетерпеливо тянули вниз застежку платья, а мои руки стаскивали рубашку с его плеч. Все это сопровождалось звуками жадных неистовых поцелуев. Никогда не пробовала ничего вкуснее.

Рубашка Ивара полетела на пол, а я увернулась от его рта и впилась губами и языком в ту самую впадину между ключицами, которая так будоражила мое воображение. Такая бархатная кожа, такая животная мощь под ней. Звериное начало, чуждое моей природе, но невыносимо желанное. Я полюбила лекхе в Иваре и не представляла его другим. Обычные мужчины стали казаться блеклыми на его фоне.

По натянувшимся жилам на шее поняла, что он откинул голову, и услышала низкий стон мужчины, предвкушающего удовольствие. Между ног резко потяжелело.

— Продолжай так, охотница, — мне показалось, что Ивар облизнул губы, — и я буду изобретать еще более странные способы признаваться тебе в любви.

Под моими ладонями перекатывались бугры твердых бицепсов, когда Ивар с треском стащил с меня платье. Ткань скользнула по бедрам и упала к ногам. Я провела руками по его плечам, груди, торсу. Почувствовала, как его пальцы путаются в моих волосах бессвязными судорожными движениями. Осмелев, коснулась пояса брюк Ивара, а потом, помедлив, просунула кончики пальцев за ремень и погладила жесткие волосы в паху.

Ивар дернулся и начал подталкивать меня к кровати до тех пор, пока мои ноги не встретили препятствие.

— Мне нравится, что ты носишь белье, которое я выбрал, — шепнул он, двумя пальцами подцепил тонкие бретельки и спустил их по моим плечам. Одним движением расправился с застежкой на спине и провел ребром кисти вдоль позвоночника. Скупая ласка, от которой мурашки пошли по коже.

И вот уже я оказалась на мягком матрасе, а он — сверху, с нежной улыбкой на губах и горящими глазами. Легкими поцелуями Ивар коснулся уха и спустился по шее до груди.