Карен Монинг - В огненном плену

Ее короткие темные волосы спутаны, макияж исчез, тело блестит от пота, а глаза немного остекленели от недостатка сна.

И она сама чертовски хороша в этом деле.

— Господи, откуда вы такие взялись? И есть ли в мире похожие на вашу Девятку?

Не буду отвечать на этот вопрос. Потому что я не говорю глупостей вроде:

— Я лучше босса?

Лицо Джо напрягается, она закрывает глаза. Я мысленно отвешиваю себе пинок. Мозгов у меня в голове сейчас мало, так что особо не попинаешь. Цели едва хватает на ступню и два пальца. На маленькую ступню.

Джо провела в моей постели двадцать четыре часа кряду, выходя только поесть и в туалет, прежде чем забраться обратно и вернуться к делу. В первый миг она огнедышащая тигрица, а во второй — уже маленький котенок у меня под мышкой, прижимается щекой к моей груди, словно я не кровожадный монстр, которого древние города называли Костедробителем, который завтракал кровью и смертью, вызывал их худшие кошмары и жил с девизом: «Если это нельзя поиметь, сожрать или использовать как оружие, то надо убить».

А еще я не буду скользить по поверхности ее сознания в поисках ответа, которого Джо не дает. Люди думают, что мы читаем мысли. Мы не умеем этого делать. Мы просто слышим то, о чем они слишком громко думают, и некоторым из нас это удается лучше других. Люди постоянно выдают себя, практически делают неоновую татуировку у себя на лбу, расписывая свои самые темные тайны. Извращенцы проклятые. Если им не следует об этом думать, они думают. Если следует, не думают.

— Это что еще за чертово «ни фига»? — возмущенно реву я.

Джо перекатывается на бок, сгибает локоть, укладывается щекой на крошечный кулачок и смотрит на меня с восхищением. Ее короткие жесткие волосы липнут к тонкому лицу, и выглядит она просто о-фи-ги-тель-но.

— Что ты делаешь? Читаешь мои мысли? Вы это умеете ?

Такая возможность тревожит ее куда меньше, чем обычно тревожит людей. Я с трудом разжимаю зубы и рычу:

— Твоя последняя мысль была такой громкой, что тебе проще было бы написать здоровенный билборд!

Ее глаза искрятся от радости.

— А ты можешь помочь мне найти кое-что у меня в голове? Или создать файловую систему?

— Да ты, на фиг, издеваешься?

Джо падает обратно на подушку, улыбаясь.

— А я бы тебя отблагодарила. Боже, я просто передать не могу, как я рада, что послушалась совета Мак и пришла сюда! Она была права: ты именно то , что мне нужно.

— Мак посоветовала тебе со мной переспать? То есть прислала сюда? — Мне сложно сейчас разобраться, что бесит меня сильнее: то, что Джо считает, будто босс круче, чем я, или то, что Мак воспользовалась моим мнимым состоянием при-йа и выстроила своих подружек в очередь за эпичным сексом. Женщины!

— Я так рада, что ты ничего этого не вспомнишь, — жизнерадостно продолжает Джо. — Я могу говорить что угодно. Делать что угодно. Знаешь, как это освобождает ? Я могла бы не выходить отсюда неделями!

Это уже чертов тысячный раз, когда она повторяет чертово одно и то же, и я уже задолбался это выслушивать. «Как хорошо, что я пришла повидать тебя! И еще лучше, что ты ничего этого не запомнишь!» В задницу этот шум. Я запомню все до мельчайшей чертовой детали.

— И в чем именно Риодан круче? — Ну не верю я в это. — Что такого он делает, чего не делал я?

Поверить не могу, что я это сказал. Но я в последнее время делаю много всякой фигни, которой обычно не делал: поддаюсь магии, заключаю сделки с Мак, сплю с брюнеткой впервые за целую вечность.

У меня, чтоб вы знали, есть иерархия, узнав о которой блондинки, скорее всего, перестали бы выстраиваться в очередь у моей постели. Чем светлее блондинка, чем идеальнее корни ее волос, тем слабее искушение оставить ее рядом с собой. Ни одна женщина старше двадцати пяти не сохраняет платиновых корней. Не бывает такого, если только крошка не Фея. А женщины, которые красятся под платину, выходят на охоту именно за тем — и только за тем, — что я им даю: за сексом.

Чем темнее волосы, тем сложнее дело. Если девушка не одержима состоянием корней волос, ногтей, одеждой, она же ждет разговоров, свиданий, откровений. Она, черт побери, хочет уважения. Которое я вполне могу ей дать. Я уважаю женщин все время, которое они проводят в моей постели, я отлично с ними обращаюсь вне ее, флиртую с ними, говорю, какие они красивые, но затем указываю на следующего мужчину, который поможет им меня забыть. Я даже достаю еду для их детей, лекарства и всякое такое, потому что времена сейчас сложные. Но если одна из них начинает слишком уж цепляться, у меня внезапно появляется много работы. Причем в другой стране.

Ну и вот, к тому времени, как спустишься по этой иерархии до брюнетки, ты получишь на руки женщину, которая знает, кто она такая, и любит себя достаточно, чтобы не меняться, и, скорее всего, попытается изменить тебя .

Напористые они, брюнетки. Даже те, что хрупкие и миниатюрные.

Блондинки с большими сиськами любят веселье, шик, побрякушки, жар, живут моментом. Я их обожаю. У меня от них крышу сносит. Жить с ними просто и весело. Они не вызывают чувств, которые сделали меня Костедробителем.

— Речь не о том, что Риодан делает, — медленно говорит Джо. — Речь, скорее, о том, кем он является .

Глаза у нее становятся серьезными.

— Он ведь невероятно умен, всегда на десять шагов впереди.

Да фигня это. Не настолько он умный. Я победил его в Триадах. Однажды. Примерно десять тысяч лет назад.

— Я раньше думала, что Риодану наплевать на всех и вся, но это неправда. Просто я не важна для него. Его страсть сильна и глубока. Вот почему он всегда так сдержан.

Да не смеши меня. Риодан сдержан, потому что помешан на контроле, вот и все. Почти каждый раз, как он нас перемещает, он в итоге рулит империей: как Король, как диктатор, а то и как чертов языческий бог.

— Я думаю, что именно Риодан — тот клей, что держит вас, ребята, вместе. Вы его семья, и он сделает что угодно, чтобы ее сохранить.

Ладно, по поводу этого Джо права. Были у нас темные времена. Не будь босса, не знаю, где бы мы все оказались. Расшвыряло бы нас по миру, если не по галактикам. Жили бы поодиночке. И жили бы плохо. Но Риодан заставил нас остаться вместе. И мы рады, что он это сделал. Ну, большинство из нас рады.

— Я вижу, как Риодан относится к миру, и хочу быть одной из тех частей мира, которыми он дорожит. Я хочу, чтобы за меня стоило сражаться. Хочу стать достойной усилий, которые он вкладывает в то, что для него важно. Как с Дэни.

Я не говорю Джо, что никто из людей не значит для босса столько же, сколько Дэни.

— И каким же боком все это относится к сексу? Ты говоришь не о крутизне в постели, детка. Ты говоришь о том, что хочешь мужчину, который не хочет тебя так же сильно, как ты хочешь его, в чем и заключается причина, по которой ты его хочешь. Босс ни фига не подарок.