Ф. Каст - Обет Ленобии

Моя дочь,

Ты обручена с Тентоном де Силене, младшим сыном герцога Силене. Он — владелец большой плантации, что в одном дне пути к северу от Нового Орлеана. Я не знаю, добр он или красив, только то, что он молод, богат и происходит из хорошей семьи. Я буду молиться с каждым восходом солнца, чтобы ты нашла счастье, и твои дети узнали бы, как им повезло, что их мать такая храбрая женщина.

Твоя мама.

Ленобия закрыла глаза, вытерла слезы со щек и сжала письмо матери. Это был знак того, что все будет хорошо! Она собиралась выйти замуж за человека, который жил в дне пути на север от того места, где будет Епископ. Конечно, у большой богатой плантации должна была быть своя часовня. Если это не так, Ленобия была вполне уверена, что скоро будет. Все, что ей нужно было, это избежать ареста, пока она не покинет Новый Орлеан.

«Это не должно быть так сложно», — сказала она себе. — «За последние два года я избегала любопытных взглядов людей. По сравнению с этим, восемь недель не так уж долго»…

***

Много позже, когда Ленобия позволила себе вспомнить то роковое путешествие, она рассматривала странность времени, как восемь недель могли пройти на таких разных скоростях.

Первые два дня казались бесконечными. Сестра Мария Магдалина суетилась вокруг нее, пытаясь заставить поесть, что было пыткой, потому как Ленобия была абсолютно голодна и хотела вонзить зубы в бисквит и горячую нарезанную свинину, которую добрая монахиня предлагала ей. Вместо этого она грызла немного сухарей и пила разбавленное водой вино, пока щекам не становилось жарко, и не начинала кружиться голова.

Сразу после рассвета третьего дня, до того спокойный океан совершенно изменился, превращаясь в злую серую сущность, швыряющую «Минерву» взад вперед, словно ветку. Командор устроил грандиозное шоу, придя к ним в комнаты и уверяя, что шквал сравнительно мягок и, действительно, везение, что он толкает их в сторону Нового Орлеана гораздо быстрее, что не характерно для этого времени года.

Ленобия была довольна этим, но еще большим везением она считала, что бурные моря заставили больше, чем половину ее товарищей по плаванью, включая бедного, невезучего Епископа, заболеть и держаться своих кают. Ленобия чувствовала себя плохо за то, что испытывает облегчение, когда другие болеют, но следующие десять дней прошли для нее спокойно. К тому времени, как океан стал спокоен снова, предпочтение Ленобии держаться себя было хорошо известно. За исключением всплесков неудержимой болтовни Симонетты, другие девушки оставили Ленобию в покое.

Сначала она думала, что будет одинока. Ленобия действительно ужасно скучала по матери, но для нее стало настоящим удивлением, насколько она наслаждалась одиночеством наедине со своими мыслями. Но это был лишь первый сюрприз. По правде говоря, до тех пор, пока ее секрет не был раскрыт, она нашла счастье в трех вещах: восходе солнца, лошадях и молодом человеке, на которого она случайно наткнулась из-за них.

Она нашла способ находиться наверху, и так же обнаружила, что лучше делать это в наиболее спокойные и приватные предрассветные часы до и во время восхода солнца, на менее посещаемом людьми участке палубы.

Ни одна из девушек не оставляла своего тюфяка раньше, чем солнце взойдет в небо. Сестра Мария Магдалина просыпалась первой. Она поднималась, когда свет зари менялся от розового к желтому, и сразу же отправлялась в маленький храм, созданный ей для Девы Марии, жгла одну драгоценную свечу и начинала молиться. Монахиня так же приходила к алтарю в середине утра для литаний, и цитировала Маленький Долг Богородицы перед тем, как лечь в кровать, заставляя девочек молиться вместе с ней. На самом деле, каждое утро, набожная Сестра молилась так горячо, с закрытыми глазами, перебирая четки, что зайти или выйти из комнаты не потревожив ее, было просто.

Вот как все это началось: Ленобия, проснувшись раньше других, тихо бродила по кораблю, всюду находя одиночество и красоты больше, чем когда-либо могла вообразить. Она сходила с ума, оставаясь в одной комнате, скрываясь от Епископа и притворяясь больной. Одним ранним утром, когда все девочки и даже Сестра Мария Магдалина еще спали, она рискнула и на цыпочках вышла из каюты в прихожую. Океан еще был неспокоен, шквал только утих, но у Ленобии не было проблем с равновесием. Она наслаждалась наклонами и вращениями «Минервы». Кроме того она наслаждалась тем, что плохая погода удерживала в своих каютах даже многих членов экипажа.

Прислушиваясь так сильно, как могла, Ленобия двигалась из тени в тень, продолжая свой путь вплоть до темного угла палубы. Там она встала у перил и вздохнула большой глоток свежего воздуха, смотря на воду, небо и пустое пространство вокруг. Она ни о чем не думала — просто чувствовала свободу.

А потом произошло нечто удивительное.

Небо сменило цвета с угольно-серого на персиковый, бледно-желтый и шафрановый. Кристально-чистая вода усилила эти цвета, и Ленобия была очарована открывшимся ей величием. Да, конечно, она часто не спала в поместье на рассвете, но всегда была занята. У нее никогда не было времени на то, чтобы смотреть на молнии в небе или волшебные восходы солнца из-за горизонта.

С этого утра он стал частью собственного религиозного ритуала, и Ленобия по-своему была столь же благочестива, как Сестра Мария Магдалина. Каждый рассвет она будет проскальзывать на палубу, из тени и в одиночестве смотреть на небо, приветствуя солнце.

И каждый раз пока она так делала, Ленобия благодарила за ту красоту, что ей позволено было наблюдать. Сжимая бусинки материнских четок, она горячо молилась, чтобы ей было позволено встретить следующий рассвет в безопасности и с нераскрытой тайной. Она оставалась на палубе до тех пор, пока гул бодрствующих членов экипажа не загонял ее обратно в каюту, к притворной болезни и одиночеству.

Это было после ее третьего рассвета, когда, возвращаясь в свою комнату знакомой дорогой, Ленобия нашла лошадей, а потом его. Она услышала приближение мужчин, как раз, когда собиралась войти в коридор с лестничной клетки, и была уверена, что голос одного из них принадлежит Епископу. Ее реакция была незамедлительной. Подняв юбку, Ленобия побежала в противоположном направлении так быстро и бесшумно, как только могла. Она порхала от тени к тени, прочь от голосов. Она не остановилась и, когда обнаружила небольшой арочный проем, узкий и уходящий далеко вниз, как лестница. Она просто спускалась, пока не достигла низа.

Ленобия почуяла их прежде, чем увидела. Ароматы лошадей, сена и навоза быль настолько знакомы, насколько утешительны. Она остановилась только на миг, будучи совершенно уверенной, что ни одна девушек не заплатит тем же вниманием, что и лошади. Но Ленобия была не похожа на других девушек. Она всегда любила животных, всех их виды, но особенно лошадей.