Морин Чайлд - Будь моим мужем!

Она помотала головой, прогоняя рой гнетущих мыслей, и вышла на террасу. Ветер тут же хлестнул по лицу обжигающим холодом, но ей это было милее, чем роскошь чужого дома. Эмма облокотилась на перила и окинула ранчо взглядом. Работа кипела. Всюду ходили рабочие, конюхи занимались с лошадьми, из трубы ближайшего одноэтажного дома шел дым. Скорее всего, это дом Джека и Гвен.

Эмма перевела взгляд на конюшню, и сердце забилось сильнее. Она увидела его.

Глава 4

Увидев ее на террасе, Каден застыл на месте. Он был достаточно далеко, но Эмма могла поклясться, что он смотрит ей прямо в глаза. Даже на расстоянии она чувствовала силу его взгляда, ощущала жар былой страсти. Ее чувство к нему не угасло с годами, она не забыла их жаркие ночи и вновь хотела испытать головокружительный экстаз в его объятиях. После всего, что ей пришлось пережить в Голливуде, она остро нуждалась в его поддержке и любви.

Каден решительным шагом направился к дому — высокий, широкоплечий, возмужавший и чертовски привлекательный. Черные волосы отросли до плеч, что придавало ему сходство с пиратом. Эмма начинала сходить с ума от желания. Один его вид всегда заставлял ее хотеть слишком многого. Чем ближе Каден подходил, тем сильнее начинало биться ее сердце.

Серьезно? Она приехала разобраться, что происходит между ним и Грейси, а теперь размышляет, как бы заняться с ним сексом?..

Эмма вошла в дом, встала у камина.

— Что ты здесь делаешь, Эмма?

Хороший вопрос.

Эмма развернулась и посмотрела на Кадена. Сейчас он был так близко и в то же время так далеко. Она хотела бы перечеркнуть пять лет скитаний, отмотать время назад и больше никогда не оставлять его. В то же время она хотела, чтобы он понял ее, принял ее выбор. Быть может, тогда он простит ее, и все будет как раньше…

Впрочем, шансов ни на то, ни на другое не было, поэтому Эмма дала себе мысленный пинок и сказала:

— Нам нужно поговорить.

— Нам не о чем разговаривать.

Каден бросил на диван ковбойскую шляпу, скинул куртку и направился к бару.

— Каден…

— Разве не слышала? — Он серьезно посмотрел на нее. — Повторяю: нам не о чем говорить, Эмм.

«Эмм». Так он называл ее раньше. Хотя сейчас ничто не намекало на прежние чувства, Эмма в глубине души верила, что он оттает.

Она тоже сняла куртку и повесила на стул. Каден достал из холодильника пиво, сделал несколько больших глотков. Ей не предложил. Что ж, она и не ждала. Эмма сама подошла к холодильнику, достала пиво, открыла и тоже сделала несколько глотков.

Каден удивленно поднял бровь.

— Я хочу знать, что происходит между тобой и Грейси.

— А я хочу, чтобы ты ушла, — равнодушно ответил он.

Повернувшись к ней спиной, он направился к камину, нажал на кнопку выключателя, спрятанную за одним из камней, и вскоре в камине заплясали языки пламени.

Эмма удивленно заметила:

— Тебе всегда нравился настоящий камин с дровами.

— Все меняется.

Как все просто.

Каден сделал еще глоток и пояснил:

— Он работает в двух режимах. Если захочу, заменю дрова на настоящие.

Эмма смотрела ему в глаза и чувствовала, как в сердце разгорается огонь. Он не встречает ее с распростертыми объятиями, но и не прогоняет.

Каден отвернулся и уставился на пламя. Нервы Эммы были на пределе. Она покрепче обхватила бутылку с пивом, надеясь, что это поможет погасить пожар внутри ее.

Эмма посмотрела на большие стеклянные двери, отделявшие их от внешнего мира, и подумала, что любой проходящий мимо работник может их увидеть. Впрочем, ничего особенного не происходило.

Она опустилась на диван напротив него. Несколько минут оба молчали, затем Каден не выдержал и поднял на нее глаза.

— Ты не собираешься уходить, так?

Эмма кивнула.

— Я не уйду, пока мы не поговорим.

Каден вскинул брови.

— Надеюсь, ты прихватила пижаму, потому что ждать придется долго.

Эмма не выдержала:

— Каден, ты не можешь меня игнорировать.

— Почему? Ты же игнорировала меня все эти годы. Пять чертовых лет.

Эмма ощутила укол совести. Да, она не писала ему и не звонила. Поначалу сознательно: думала, полностью прекратить общение будет лучшим решением. А потом закрутилось: она нашла работу, потеряла ее, потом нашла другую, попала в передрягу. Рассказывать о неудачах она не хотела. Зачем признаваться, что совершила ошибку? Что сделано, то сделано.

— Я не могла иначе.

— Можешь не повторять, — отозвался Каден и хлебнул пива.

— Но я вернулась.

— И что ты от меня хочешь? Я должен скакать от радости?

— А ты ждешь, что я буду сторониться тебя?

— Почему нет? — Каден с силой грохнул пустой бутылкой о каминную полку, так что подсвечники зазвенели. — Ты растоптала все, что между нами было. Почему я должен верить, что ты вернулась навсегда и с благими намерениями? И раз уж мы об этом заговорили, почему вернулась? Не понравилось в Голливуде?

— Я привезла Молли домой, — сказала Эмма.

Каден покачал головой, провел руками по волосам. Эмма наблюдала за тем, как играют мышцы под его белоснежной рубашкой. Ее так и подмывало расстегнуть пуговицы, провести ладонями по его сильной, мускулистой груди, услышать, как бьется могучее сердце, увидеть, как загорается пламя желания в его голубых глазах. Если бы он знал, что сейчас с ней происходит…

— Вот именно, — сказал он и ухмыльнулся. — Ты вернулась с ребенком. С ребенком! Кто счастливый отец, Эмм? Где он, черт возьми? Бросил тебя, так же как ты меня когда‑то? Или ты и его оставила не у дел?

Говорить о Молли, и уж тем более о ее отце, Эмма была не в силах. Вместо этого она зацепилась за другой аргумент. Готовая защищать себя и свою позицию, она встала и смело взглянула ему в глаза.

— Черт побери, Каден. Я не просто взяла и ушла. Я предлагала тебе поехать со мной, говорила тысячу раз, что не могла поступить иначе. Или ты забыл?

— Я помню все, — ответил он и встретил ее ледяным взглядом, от которого по коже побежали мурашки. — Ты предложила поехать вместе, зная, что я откажусь.

— Почему же ты отказался? Не смог или не захотел?

— И то и другое, — отозвался Каден, посмотрел на нее еще раз, а затем продолжил таким глубоким, полным любви голосом, что Эмму затрясло. Его голос отзывался в каждой клеточке ее тела. — Я должен был остаться, ранчо — это моя жизнь. Я мечтал сделать из него что‑то особенное, и я это сделал. Когда‑то мы вместе об этом мечтали, или ты забыла, как много ночей мы провели, планируя, что мы построим?

— Я помню все. Ты прав, Каден, это была и моя мечта, — сказала она тихо, стараясь дать ему понять, что тогда не притворялась. — Просто так получилось…

— Что, другие мечты перевесили?

— Почему ты не хочешь понять?

Они ходили кругами, предъявляя друг другу одни и те же претензии, лелея те же обиды, что и раньше.