Марион Леннокс - Штормовое море любви

— Придется обходиться своими силами.

Клэр лежала в той же позе, в которой он ее оставил, но казалась не столь напряженной. Он опустился на колени рядом с диваном.

— Лучше?

— Лучше. Не надо ничего делать.

— Нельзя, Клэр. Мы должны поставить ваше плечо на место.

— Оно не хочет, чтобы его трогали.

— Будет больно, но, если не сделать сейчас, ваши проблемы могут затянуться надолго.

— Откуда мне знать, что оно не сломано.

— Вы этого не узнаете. И я тоже. Я воспользуюсь главным правилом первой помощи «не навреди». Нас обучили методу, который работает не во всех случаях и обладает одним большим преимуществом — не причиняет дополнительного вреда при переломах. Если у вас перелом, рука подскажет, вы тоже, и я остановлюсь. Надо, чтобы вы легли на живот и свесили руку вниз. Мы подложим несколько подушек, чтобы вы лежали достаточно высоко и рука свисала свободно. Потом я пластырем прикреплю к ней что‑нибудь тяжелое, например, банки с горошком.

— С горошком?

— Да с чем угодно. Инструктор говорил, что, если держать банку, рука будет напрягаться, поэтому надо закрепить вес намертво. Таблетки сделают свое дело, а вы лежите и думайте об Англии. Банки вытянут руку вниз. Если вам удастся полностью расслабиться, то, надеюсь, я смогу поставить плечо на место.

— Думать об Англии?

— Ну, или о чем‑нибудь другом. Главное — отвлекаться от мыслей о руке.

Клэр задумалась, будто оценивая и выбирая иные варианты. Окинула Рауля внимательным взглядом.

— Хорошо. Пожалуй, я буду думать о вас. Если бы вы знали, как сильно отличаетесь от Дона. У него эта футболка натягивается на пивном животе. А вас она обтягивает.

— Меня?

— Мышцы.

Ладно. Это можно списать на действие таблеток. Главное — перестать смотреть ей в глаза и улыбаться как идиот. «Смотри на нее, как на пациентку. Ничего личного».

Но сначала нужно заставить ее расслабиться.

— Сустав имеет форму чаши, — объяснил Рауль. — Я думаю, рука выскользнула из этой чаши, а мышцы по‑прежнему тянут ее назад. Если мы подвесим к ней груз и вы расслабитесь, они растянутся и позволят мне поставить руку на место.

Правда, это лишь теория. Только бы она сработала. Только бы у Клэр не было перелома. В любом случае другого безопасного метода он не знает. Попытка дергать сломанную руку обернулась бы катастрофой. Остается метод постепенного вытяжения. Клэр, похоже, доверилась ему.

— Действуйте. Кстати, банки с черной икрой подойдут?

— Вы шутите?

— Нет. Если не подойдут, есть банки с помидорами. И банки с совершенно отвратительным растворимым кофе. Было бы здорово, если бы они хоть на что‑то сгодились.

Ее лицо внезапно просияло. Рауль невольно восхитился, с каким мужеством она переносит мучительную боль, и улыбнулся в ответ. Ну какой мужчина устоит перед такой улыбкой! Он поспешил на поиски банок с кофе.

Ему удалось сделать все, как надо. Профессионально. По инструкции. Связав банки вместе, Рауль закрепил груз на руке Клэр, наблюдая за ее реакцией. Она слегка вздрогнула, но промолчала. Он постарался подобрать вес так, чтобы она выдержала, сел рядом и стал ждать.

— Что дальше?

— Расслабимся. Забудем про вашу руку. Я расскажу вам историю.

— Какую историю?

Рауль задумался. Чтобы рука как можно больше расслабилась, нужна сказочная история, которая подействует как снотворное.

— Например, «Златовласка и три медведя».

— Вы серьезно?

— Вам когда‑нибудь читали ее?

— Думаю, да. Давно.

— Мне тоже. Так что будете меня поправлять, если перепутаю медведей. Приступим.

Рауль, поглаживая Клэр по голове, рассказывал сказку про трех медведей. Нехитрая история, хотя и довольно длинная. Ему пришлось ее усовершенствовать. Златовласку превратить в современную девушку, похожую на девушек Бонда. Она спасалась от разбойников. А медведи не сразу смогли отличить разбойников от хороших парней, и это придало истории изрядную долю драматизма. Иными словами, он развлекался как мог, преодолевая сонливость и удерживая внимание Клэр. Маленький Мишутка нашел Златовласку, хороших парней отделили от злодеев, которых засунули в горшок с горячей овсянкой и отправили румяниться в печь. С рукой Клэр произошло то, на что он так отчаянно надеялся. Она тихо щелкнула и встала на место. Они оба отчетливо услышали щелчок.

Оглушительное облегчение.

Только теперь он по‑настоящему осознал, в каком стрессе находился все это время. Пальцы Клэр ласково коснулись его влажных волос.

— Получилось. Спасибо вам.

— Это вам спасибо, Клэр. Я бы не вынес, если бы вы, спасая меня, стали инвалидом. Теперь надо наложить повязку.

— Рауль, подождите, ложитесь сюда. Пожалуйста. Просто обнимите меня.

— Сначала повязка.

Он умудрился подвязать руку так, чтобы та не двигалась, и почувствовал, что валится с ног.

— Мне надо поспать. Это таблетки. С рукой все нормально. Рауль, не уходите.

Клэр лежала на огромном диване, обернутая махровым полотенцем и наполовину прикрытая одеялом. Огонь в камине наполнял дом мягким теплом. Рауль старался держаться, но мысли путались. Он подбросил в огонь еще несколько поленьев, думая…

Ни о чем.

Златовласка и три медведя умчались куда‑то далеко, как, впрочем, и мысли.

Клэр подвинулась, освобождая место рядом с собой.

Рауль сел на диван, она погладила его по щеке.

— Все в порядке, все хорошо. Останься.

Выбора не осталось. Он лег. Диван оказался не таким большим, чтобы лежать, не касаясь друг друга. Естественно, пришлось ее обнять.

Прижавшись к нему, Клэр сонно пробормотала:

— Все хорошо. Спи.

Рауль проснулся засветло. В комнате было тепло. И ему тоже. Поленья в камине превратились в кучку мерцающих углей.

А он обнимал Клэр. Рядом с ним лежала женщина, подарившая потрясающее ощущение тепла и полного покоя. Полотенце соскользнуло, и он ощущал прикосновение ее тела. Тепло, исходившее от Клэр, давало ощущение того, что они — единое целое. Рауль чувствовал биение ее сердца. Ее волосы высохли и рассыпались по его груди. Она дышала ровно и глубоко. После всех опасностей, страхов и усталости последних дней его переполняли умиротворение и покой. И это пугало.

Ему и раньше случалось попадать в ситуации, угрожавшие жизни. Порой он засыпал рядом с другими бойцами, в том числе с женщинами. Ему случалось обнимать их в минуту опасности. Но он никогда не чувствовал себя так, как сейчас. Будто именно эта женщина часть его. Странная, безумная мысль. А ведь он даже не принимал таблетки. Что с ним?

Должно быть, Рауль слегка пошевелился, потому что Клэр потянулась, открыла глаза и слегка приподнялась. Но не отодвинулась. Казалось, она нежится в его тепле. Их сердца бились в унисон.

— Все хорошо, — повторила она, словно молитву.