Джули Беннет - Его жадные объятия

— Мы не поедем на церемонию. — Он обнял ее за талию. — Черт возьми, Алекса!

Она положила руки ему на плечи, удерживая равновесие.

— Так нельзя. Уверена, что существуют неписаные правила, нельзя подставлять мэра, особенно когда почетный гость вечера — ты.

— От тебя так приятно пахнет.

Алекса задрожала, с трудом вспоминая, почему они не могут остаться. Ах да. Награждение. И ее обещание не привязываться к этому мужчине еще сильнее. Если она захочет большего, придется рассказать о покойном муже. К тому же она все еще сомневалась, стоит ли пускать Хейса в жизнь сына, необходимо убедиться, что Мэйсон будет в безопасности.

— Мы опоздаем, если сейчас не выйдем.

— Твой вид — идеальная причина опоздать, меня все поймут, едва увидев тебя в этом платье.

— Спасибо за комплимент. — Она высвободилась из объятий, не в состоянии думать здраво. — Я бы сама могла подобрать себе платье.

— Я хотел купить его для тебя.

— А украшения и туфли? Я думала, они взяты напрокат.

— Они твои. Могла бы оставить себе все вещи.

— У меня был выбор из тридцати платьев.

Он посмотрел на нее так, будто не видел в этом проблемы. Во‑первых, что матери‑одиночке и учителю школы делать с таким количеством вечерних платьев? Во‑вторых, она даже не представляла себе их стоимость, а платье, которое выбрала, по цене равняется ее зарплате за несколько месяцев. Алекса видела ценник. И это без аксессуаров и обуви. Да, надеть такое, чтобы поиграть в парке с сыном, глупо.

— Спасибо, что не пошла на попятную.

— Я бы с тобой так не поступила.

Хейс посмотрел ей в глаза:

— Я так и думал. Ты должна была так со мной поступить, но не сделала этого. Давай забудем о проблемах и хорошо проведем вечер. Понимаю, я эгоист, и, если хочешь что‑то сказать, я выслушаю, но только после церемонии.

Алекса подошла ближе и обхватила его гладко‑выбритый подбородок.

— Я понимаю, тебе трудно, но ты должен знать, что заслуживаешь награды. — Он хотел отвернуть лицо, но она не позволила. — Это правда.

Его губы подернулись в улыбке.

— На тебе есть белье?

Алекса ударила его по груди, попав в медали.

— Нам пора.

— Я смогу отвлечься и не переживать о награде, если ты скажешь мне, какое на тебе белье. О, стринги. Ты меня убиваешь.

Алекса отстранилась, прекрасно понимая: если они сейчас не выйдут, то вскоре окажутся в спальне. Если они вообще доберутся до нее.

— Теперь тебе есть о чем подумать. И нам нужно выходить. Надеюсь, на банкете будет шоколадный торт.

Хейс хлопнул ее по ягодицам, когда она проходила мимо.

— Десерт после церемонии.

Алекса затрепетала, осознав, что они точно вернутся сюда вместе. Впрочем, он постоянно будет возвращаться к ней, а она его пускать. Нужно рассказать правду о Скотте и надеяться, что он поймет, что она не хотела его предавать. Но не сегодня.

Это важный вечер, Хейс получит престижную награду, и не имеет значения, хочет он принять ее или нет. Алекса расскажет все завтра. О том, как влюбилась в него, захотела узнать, смогут ли их отношения перерасти из дружбы с привилегиями в нечто большее. Впервые за два года она была готова двигаться вперед, бороться за счастье. Только бы ее секрет не стал непреодолимой преградой.

Глава 15

Рукопожатия, фальшивые улыбки, льстивые речи и чертова блестящая награда с золотой табличкой, на которой выгравировано его имя. От всего этого тошнота подступала к горлу. Хейс вел машину к дому Алексы. Время близилось к полуночи. Он выбрал спортивную машину, более элегантный транспорт, чем черный грузовик. По большей части из‑за Алексы. Ему‑то все равно, что подумают люди. Она разулась, не проронив ни слова с тех пор, как они покинули мероприятие. Казалось, точно знала, что его нужно оставить наедине со своими мыслями. Замечательное качество.

Машина петляла по улицам. Хейс даже не осознал, что заговорил, но уже не хотел останавливаться.

— В тот день умерло семь моих хороших друзей. Нас отправили вывести трех женщин и восемнадцать девочек из захваченной школы. У нас был план, но произойти могло что угодно.

Алекса положила ладонь на его руку. Повисла тишина, однако ее прикосновение согрело его сердце. Черт возьми. Чем больше он проводит времени с Алексой, тем сильнее хочет с ней остаться.

— Не буду вдаваться в подробности, но мы попали в засаду. Женщины и дети были спасены, и мне удалось выбраться живым, но…

— Человеческой натуре присуще задаваться вопросом «что было бы, если…». Я тоже через это прошла. И по‑прежнему мучаюсь этим вопросом. Как бы все сложилось, если бы раньше узнали о состоянии здоровья Скотта. Можно ли было предотвратить смерть? Но я не могу зацикливаться на этом, в основном из‑за Мэйсона. Он заслуживает, чтобы мама отдавала себя ему на все сто.

— Мэйсон — счастливый малыш. Думаю, он чувствует, как сильно его любят.

— Надеюсь. Но ты тоже неплохо справляешься. За весь вечер в окружении стольких людей заметно напрягался лишь несколько раз.

— Так и думал, что ты заметишь.

— Я тебя знаю.

Это правда. Алекса точно определила тревоги и страхи Хейса и знала, как с ними справляться. Он не хотел показывать свои слабости, но она виду не подавала. Рядом с ней он чувствовал себя человеком, которому по силам справиться с тяготами жизни.

— Я постоянно думал о твоем белье.

Ее смех наполнил его теплом, возвращая в тот мир, где чисто и светло. Кто бы мог подумать, что такое возможно. Однако теперь он надеялся, что счастье появится и в его жизни. Может, не стоит бояться раскрыть перед ней свое сердце.

— Я догадалась, когда ты бросал на меня взгляды через всю комнату, да что там, точно знала, о чем ты думаешь.

— Хорошо. Потому что я собираюсь поделиться своими мыслями.

Он подъехал к дому и, едва выключив зажигание, наконец поцеловал ее. Свершилось. Он сдерживался весь вечер, не позволяя себе прикасаться к ней. А теперь собирался пошалить. Он завел руку ей за спину в поисках молнии на платье.

— Как ты вообще надевала все это?

Алекса засмеялась, ее глаза радостно заблестели, когда она встретилась с ним взглядом.

— Молния сбоку, но нам лучше войти в дом, пока соседи не увидели, как мы тут обжимаемся, как парочка подростков.

— У них не горит свет.

— Не хочу оставлять им даже малейшего шанса.

— У тебя три секунды, чтобы расстегнуть молнию, или я порву это платье.

— Ты сам за него заплатил.

— Лучшая покупка в моей жизни.

Едва платье скользнуло вниз, обнажая грудь, Хейс набросился на Алексу. Он не мог насытиться, желание к концу вечера просто сводило с ума. Он наблюдал за тем, как она движется, а черные волосы струятся по плечам. Она засмеялась, встретившись с ним взглядом. Не он один испытывал безумие страсти.