Джули Беннет - Его жадные объятия

Ее обещание держаться на расстоянии и контролировать свои чувства оказалось невыполнимым. Алекса поняла, что сильнее влю… Нет. Она даже себе самой не могла в этом признаться. В ее жизни нет места отношениям иным, кроме дружеских. Странно, конечно, после того, как они переспали, становиться друзьями, но что поделаешь. Более близкие отношения могут обернуться трагедией, разбитым сердцем. Для обоих.

Наблюдать за тем, как Хейс держит на руках сына и ведет лошадь по полям, — это уж слишком, поэтому Алекса старалась смотреть на горизонт. Они вернулись в дом, он позаботился о том, чтобы у лошадей были вода и корм. Она сидела на краю крыльца и наблюдала, как Мэйсон бе гает по лужайке. Качели были установлены на крепкой ветке дерева немного в отдалении. Она сдерживалась, чтобы не заглянуть на кухню. Умирала от любопытства. Хейс явно не сидел сложа руки и обязательно продвинулся в ремонте.

Большой черный грузовик медленно подъехал к дому. Алекса поднялась, взяла Мэйсона на руки и осталась на крыльце, наблюдая, как Аннабель выходит из машины. Она не хотела, чтобы знали о ее приезде, это бы спровоцировало сплетни внутри семьи. Все они наверняка уже знают, что она провела с Хейсом все выходные во время шторма. И вот снова здесь. На этот раз с сыном. Аннабель вышла из машины, ее белокурые волосы ниспада ли на плечи. Она лучезарно улыбнулась и помахала рукой. Алекса ответила на ее теплое приветствие, хотя сердце тревожно забилось. Как объяснить свое возвращение? Они с Хейсом, что, начали встречаться? Нет. Даже спать вместе не собирались. Дружба — вот что осталось между ними. Хотя можно ли их отношения считать дружескими? Она скрыла от него важную вещь, а он пытался вернуться к нормальной жизни. Она не готова к тому, чтобы впустить мужчину в жизнь сына, а он не хочет заводить семью. У их отношений нет будущего.

К счастью, Хейс вышел из амбара и направился к Аннабель. Алексе совсем не хотелось вступать в неловкий разговор.

— Зачем ты приехала? А где девочки?

— Сейчас дома, за ними присматривает Кольт, всю ночь он провел на конюшне.

— Что случилось? Мне пригнали двух лошадей, но я не слышал о проблемах.

Алекса опустила Мэйсона на траву, стараясь не подавать виду, что подслушивает их разговор, хотя на самом деле это было невозможно.

— Ох, ты ведь знаешь, какой он. После того как ветеринар сказал, что один из жеребят требует особого ухода, он превратился в обеспокоенного отца. Я встала рано утром, потому что не могу спокойно спать, когда его нет рядом. Приготовила для тебя булочки и хлеб с травами.

У Алексы от одних этих слов потекли слюнки, а ведь она поправилась на пять килограммов. С углеводами нельзя дружить. Но Аннабель великолепно печет и рекламирует свою продукцию наряду с гостиницей. Бизнес ей в радость, по крайней мере так думала Алекса. Ей так и не удалось сполна воспользоваться гостиничным сервисом. В то время она открывала для себя таланты самого загадочного из братьев Эллиот.

— Хорошо, что я захватила больше, у тебя ведь компания. Позже я могу завезти еще.

— Нет, она не останется.

Плечи Алексы напряглись. Хотя это и правда, но он так уверенно говорит. Скорее всего, сказал это для нее, ведь она настаивала на том, что не останется. Правда, оказавшись здесь, она захотела остаться. Ей нравилось наблюдать, как Мэйсон играет во дворе, катается на лошади на руках у Хейса. Однако лучше отдохнуть от этих мыслей. Тем более Хейс ясно дал понять, что не собирается заводить серьезные отношения.

Как, впрочем, и она сама. И почему это она видит себя в этом месте. Несмотря на сопротивление собственным чувствам, представляет себя рядом с этим мужчиной. Только вот этот секрет. Он так тяготит. Теперь еще и официальное мероприятие. Хейс заказал для нее платья. Откуда узнал ее размер? А знал ли он о том, что слишком облегающее платье может подчеркнуть полноту бедер и округлость живота, оставшуюся после родов?

Алекса потерла лоб и улыбнулась, когда Мэйсон побежал по траве, упал, тут же вскочил и побежал к Хейсу. Она направилась к малышу, но Хейс уже опередил ее, поднял его одной рукой, другой удерживая поднос с выпечкой.

— Давай я заберу его. Нам пора возвращаться.

Хейс пронзительно посмотрел на Алексу, крепко держа Мэйсона. Вместо того чтобы отдать ей сына, он протянул поднос с хлебом.

— Лучше отнеси это на кухню. Я знаю, тебе любопытно узнать, что я там сделал.

Алекса смотрела на него с прищуром. Впрочем, сейчас неподходящее время для споров. За всей этой сценой наблюдает Аннабель. Алекса повернулась к ней:

— Спасибо. Пахнет замечательно.

— Надеюсь, вы останетесь их попробовать.

Ответа не последовало. Алекса направилась в дом. Хейс хорошо знал, как ее заинтересовать. Ей хочется увидеть, что он успел сделать. А потом они с Мэйсоном уедут. Чем дольше она здесь, тем сложнее ей прощаться.

На кухне у нее от удивления отвисла челюсть. Он сломал стену, отделявшую кухню от гостиной. На полу появился темный паркет, посередине комнаты расположился огромный стол, за которым с легкостью могло уместиться двадцать человек. Не было ни кресел, ни скамеек, кухонные шкафы не установлены, а стол уже был. Именно такой, как она предлагала.

Черт побери. Что делать? Алекса хотела держаться от него на расстоянии, но теперь это невозможно!

Задняя дверь открылась со скрипом, Алекса развернулась. Хейс держал Мэйсона в объятиях.

— Что скажешь?

Она силилась не показать, что задыхается от нахлынувших эмоций.

— Мне так нравится.

Стол, качели, прогулка на лошадях, мужчина, который держит на руках ее сына. Если она останется, никогда не захочет уходить, а этого нельзя себе позволить.

— Нам нужно возвращаться.

Она забрала Мэйсона. Хейс не сдвинулся с места, не давая ей возможности пройти.

— Почему ты убегаешь?

Алекса ласково похлопывала сына по спине, прижав сильнее к груди.

— Не могу оставаться дольше. Я не нужна тебе для исцеления. Ты и без меня отлично справляешься.

— Неправда, я хочу, чтобы ты осталась.

— Надолго ли?

Хейс напрягся, между ними повисла тишина. Он опустил взгляд на ее губы, Алекса не могла позволить ему поцеловать себя, ей хотелось большего. Она подумывала о будущем, ей надо двигаться вперед, и еще ни один мужчина, кроме Хейса, не пробуждал в ней это желание. Но в первую очередь надо думать о ребенке. В его жизни должна быть стабильность. К тому же непонятно, что произойдет, если Хейс внезапно поймет, что семейная жизнь не для него. Конечно, он близок со своими родственниками, но принять ее может только с сыном. Ему приходится преодолевать многие трудности, добавить к ним семью с ребенком — непосильная ноша. И она не рассказала о Скотте, полагая, что они больше никогда не встретятся. А сейчас этот секрет превратился в стену между ними. Если бы она рассказала, как только все поняла, возможно, это не стало бы проблемой, но прошло столько времени, и, если узнает правду, он посчитает ее молчание предательством. Так много преград между ней и мужчиной, которого она желает, но не может остаться.