Дэни Коллинз - Два секрета любовницы

— Моих сестер постоянно обвиняют в том, что их успех гарантирован нашей компанией «Советерре интернэшнл». Знаете, как они отвечают на подобное обвинение?

— Как?

— Не обращают внимания. Ты не обязана никому ничего объяснять. И уж точно не оправдываться перед этим типом. Хватит переживать о том, что он о тебе думает. А насчет открытия собственного агентства, то предлагаю тебе прислать мне бизнес‑план — это независимо от наших с тобой договоренностей. Мы с Рамоном инвесторы. Мы вложились в фирму сестер «Близнецы», потому что Трелла составила основательный план, который превзошел все наши ожидания. Если твой план перспективен, мы сможем предоставить тебе ссуду для стартапа. И это не семейственность. Мы не предлагаем скидки для друзей семьи. Когда дело касается денег, никто из нас не руководствуется сентиментальностью или любовным увлечением. Поэтому мы богаты.

Он не шутил.

Синнию удручило, что он свел ее достоинства к чувственной страсти, но ей вдруг захотелось ошеломить его своей деловой хваткой и… почему бы не получить от него ссуду.

— Я подумаю, — пробормотала она и занялась завтраком.

Анри быстро покончил с едой и налил им свежего кофе.

— Мне нравится то, что ты независимая женщина и будешь работать на себя.

— Почему тебя это интересует?

— Потому что у меня очень насыщенная деловая жизнь. Было бы трудно нам с тобой найти время, если бы у нас был строгий рабочий график.

— О! Ты уже говоришь так, словно я собираюсь согласиться стать твоей… — Синния подалась вперед с наигранным восторгом. — Может, назовем это на французский манер? Courtisane? [16] Куртизанка ( фр. ).

Он смерил ее внимательным взглядом, потом с задумчивым видом произнес:

— Образованная женщина, которая знает себе цену и дорожит своим временем? И не стесняется своего сексуального драйва? Это ведь ты, Синния?

Она выпрямилась.

— Ты постарался, чтобы это прозвучало именно так. Но это не так.

— Вообще‑то, все довольно сложно. Ты так умна, что я не могу не предложить тебе быть со мной. Я живу постоянно в Париже, наезжаю в Нью‑Йорк примерно раз в месяц. Здесь, в Лондоне, у меня офис. Мы с Рамоном хотели бы расширяться в Азии. Иногда я бросаю все и лечу домой в Испанию, если нужен сестре. Скажи мне, сколько времени у нас с тобой будет в Лондоне, если только ты не присоединишься ко мне в моих путешествиях.

— Это в том случае, если я захочу проводить с тобой время, — с колкостью ответила она.

— Ты помнишь прошлую ночь? Наша постель — это пепелище после пожара. Если ты не хочешь это повторить, что ж… прекрасно. Одевайся и уезжай. Я больше тебя не побеспокою.

Его слова прострелили ее насквозь, она вскочила в порыве досады, но… не смогла заставить себя сделать хотя бы шаг. Что‑то острое вонзилось ей в грудь, слезы полились из глаз. Она сжала кулаки и прижала их к векам. Она задыхалась, не в силах уйти от него.

— Дурочка, — сказал он у нее за спиной и обнял.

Сильные руки обнимали ее, и она ощутила надежность и уверенность.

— Я не хочу, чтобы у меня это происходило таким образом, — прерывающимся шепотом выдавила она. Она сломалась. Она привыкла полагаться только на себя. Ей ничего не было нужно от мужчин.

Но… ей нужен он. Этот мужчина, тот, кто предлагает необыкновенный секс, пусть и не свое сердце.

— Что ты чувствуешь? А? — Одна рука скользнула под халат и сжала грудь, пощипывая соски.

Синния ахнула от сладкой боли, мгновенно воспламенившей желание. Она изогнулась, ощутив его затвердевший пах.

— Анри, ты меня убиваешь. Но… мне все равно. Я хочу тебя.

— Ah, chйrie. Это потому, что ты не хочешь, чтобы наше с тобой время заканчивалось. Я чувствую то же самое. — Он припал губами к ее шее, целуя. — Но я буду очень, очень осторожен. Обещаю.

Свободная рука Анри оказалась под поясом халата, и тело Синнии уже затрепетало, готовое к тому, что ее ждет.

— Нравится?

— Ты же знаешь, что да. — Она склонила голову набок, чтобы его поцелуи касались шеи. — Но… надо ли?

— Иди сюда. — Он сделал шаг назад и увлек ее за собой.

Синния услышала звук расстегиваемой молнии на брюках и увидела, что он натягивает презерватив. Он сел в кресло и усадил ее верхом на колени.

— Не будем торопиться, — проговорил он, медленно опуская ее на себя.

Она ощутила, как его жар растекается внутри. Этот чародей полностью подчинил ее себе.

Он развязал пояс на халате, раздвинул полы, глядя на ее грудь. Руки передвинулись к бедрам, ягодицам, лаская, но ни к чему не побуждая. Потом поцеловал ее, нежно, осторожно, неторопливо.

— Видишь? — Его дыхание задело ей губы. — Нам не стоит торопиться, если мы знаем, что время есть.

Но ей не терпелось, руки оказались под рубашкой, и она стала покрывать поцелуями голую грудь, задевая зубами соски, и его стон удовольствия гулом отдавался у нее внутри. И она радовалась этому.

Инстинктивно она задвигалась, дыхание перехватило от приливов оргазма.

— Magnifique [17] Великолепная ( фр. ). . — Он отвел волосы с ее лица, легонько целуя в щеки, лоб, в кончик носа. Зеленые глаза Анри блестели от возбуждения. — Хочешь остановиться? — Он взял в ладони ее лицо, большими пальцами провел по губам.

У нее каждый нерв вибрировал, она была на грани слез от накала ощущений.

— Не надо управлять мною через мое тело, — прерывающимся голосом произнесла она. Он ведь решил, что она останется здесь до конца дня и будет с ним каждый следующий день. Это пугало. Может, так и случится. В эту самую секунду она хотела быть там, где он пожелает, чтобы она была.

— И ты даже не хочешь откровенно отдаться наслаждению? Ты — женщина, которой трудно угодить.

— Ты ведь не женишься на мне. — Синния не знала, что она сказала: обвинение или просто утверждение.

Он застыл, но голос прозвучал твердо:

— Oui. Я никогда не женюсь на тебе.

Она ждала, что почувствует отвращение, и это поможет ей оттолкнуть его. Но все, о чем она может думать, — это близость, которая будет у нее с ним какое‑то время. Она прикрыла глаза, волны наслаждения продолжали наплывать на нее. Он предлагает заключить соглашение на сексуальную связь — и больше ничего. Но это соглашение сулит максимум удовольствия.

— Я хочу выйти замуж и иметь детей. Когда‑нибудь. Я не собираюсь отдать тебе все лучшие годы и не знать, что произойдет, когда ты расстанешься со мной, предпочтя мне молоденькую модель.

Его пальцы оказались у нее на затылке под волосами.

— Я отпущу тебя, когда будешь готова. Будь со мной сколько захочешь.

У нее вырвалось почти что рыдание. Неужели она действительно согласится?

— Если бы мы оба собрались отказаться от этого, то ты ушла бы среди ночи, chйrie.

— Знаю. Пожалуйста, не будь таким самодовольным.