Джеки Эшенден - Лекарство для разбитого сердца [litres]

Но она позволила увести себя.

Ее комната оказалась очень красивой, со стенами, выкрашенными в бледно-голубой цвет, и старинной кроватью с балдахином и плотными белыми занавесками. Рядом с одним из высоких окон стоял белый диванчик со множеством шелковых подушечек разных оттенков синего.

Ее вещи были разобраны и убраны в шкаф. К своему удивлению, Матильда увидела, что к ним добавилась новая дорогая одежда, кажется, ее размера.

Она быстро прошла в ванную и обнаружила, что количество ее туалетных принадлежностей тоже увеличилось.

Все эти вещи купил Энцо.

Специально для нее.

Матильда вернулась обратно в спальню и, тяжело вздохнув, присела на застеленную вышитым белым покрывалом кровать.

Она вспомнила, как ее проводили в ее комнату в доме дяди и тети. Там не было ничего, что принадлежало ей, кроме тех вещей, которые она привезла с собой в рюкзаке. Ее родственники не купили ей ничего особенного и не постарались сделать так, чтобы она чувствовала себя там как дома. Они не замечали, что она росла и нуждалась в новой одежде. Ей приходилось говорить им, что ее джинсы стали слишком короткими, а футболки слишком тесными.

А Энцо купил ей одежду. И туалетные принадлежности. Он позаботился о ней и явно ожидал, что она останется здесь. На этой вилле, с ним и их сыном.

Матильда не знала, что и сказать.

– У тебя есть все необходимое? – послышался звучный голос Энцо, и она подпрыгнула от неожиданности.

Энцо стоял, прислонившись к дверному косяку и сложив руки на своей широкой груди.

– Да, – поднялась с кровати Матильда. – Кажется, в шкафу появилась новая одежда.

– Это для тебя. Ты решила остаться с Саймоном, значит, пробудешь здесь некоторое время.

– Я слышала, четыре года.

– Выбор за тобой, – пожал плечами Энцо.

Его безразличие взбесило ее.

– Моему мужу тоже найдется что сказать по этому поводу.

– Правда? Что-то я сомневаюсь.

Матильда густо покраснела, чувствуя себя униженной.

– Кажется, тебе не дает покоя мой брак.

– Просто твои отношения с Сент-Джорджем не могли не отразиться на моем сыне.

– Генри – очень хороший человек, и…

– Я не спорю, – перебил ее Энцо. – Но как он обращался с тобой?

– Что ты имеешь в виду? И при чем здесь это?

– Счастливый брак оказывает влияние на детей так же, как и лишенный любви и тепла. Или тот, в котором присутствует насилие. Я хочу знать, что собой представляет твой брак.

Если сказать правду, придется признаться, что она вышла замуж ради своих тети и дяди. Из-за денег. Что Генри купил ее, потому что ему нужна была больше компаньонка, нежели жена. Что он говорил, как она дорога ему, только для того, чтобы потом отпустить, когда Энцо щелкнул пальцами и пригрозил скандалом…

– У нас счастливый брак. – Ложь далась ей с такой легкостью. – Мы с Генри женились по любви. И он обращался с Саймоном, как с родным сыном.

– Но он ни слова не сказал, когда я потребовал, чтобы ты поехала со мной. Он даже не поцеловал тебя на прощание.

– Он очень закрытый человек. Я ведь говорила, что он не любит выставлять свои чувства напоказ. И с чего бы он начал возражать? Он ведь знает, что я вернусь к нему.

– А твой сын останется здесь?

Матильда разозлилась, услышав осуждение в его словах. Да, она совершила ошибку по отношению к Энцо. Но брак с Генри и проведенные в нем четыре года, когда она строила счастливый дом для своего сына, не были ошибкой.

– Я что-нибудь придумаю, – холодно отрезала она. – Это никак не скажется на тебе или Саймоне.

– Нет, скажется, если ты собираешься уезжать на каждые выходные, чтобы ублажать своего мужа.

– Почему? – не сдержалась Матильда. – Ты что, ревнуешь? Энцо, перестань, прошло четыре года.

Матильда стояла перед ним, сцепив руки. Ее кудрявые волосы цвета огня и страсти струились у нее по плечам, но ее серые глаза оставались холодными, как горный туман.

Наконец она была здесь. В его доме. В комнате, которую он приготовил специально для нее.

И говорила о своем муже и о том, как они пламенно любили друг друга.

Энцо не понимал, почему ее слова так сильно задевали его. И какое ему дело до того, что она любила Сент-Джорджа? Ведь он считал, что любовь – это выдумка, по крайней мере, он не встречал доказательств ее существования. И почему ему не давало покоя то, что Генри даже не поцеловал ее на прощание? Почему Энцо вообще обратил на это внимание? В самолете он совершенно не думал об этом, но сейчас никак не мог успокоиться.

Какая разница, где будет находиться Матильда? Если ее отсутствие не скажется негативно на Саймоне, оно не скажется также и на Энцо.

Но его разбирала злость. Ему хотелось подойти к Матильде и сделать… что-нибудь. Чтобы ее серые глаза полыхнули огнем, а ее белоснежная фарфоровая кожа порозовела. Оказать на нее такое же воздействие, какое она оказывала на него.

Да, он ревновал. Но к чему? С момента их расставания прошло четыре года, и Энцо не мог понять, почему она все еще небезразлична ему.

– Я не ревную, – холодно возразил он. – Мне вообще нет никакого дела до того, чем ты там занимаешься со своим мужем. Я беспокоюсь только о Саймоне.

– Как будто мои мысли заняты чем-то другим, – отрезала Матильда, и ее щеки слегка зарумянились.

Неужели он все-таки добрался до нее?

– Ага. Ты так заботилась о своем сыне, что не потрудилась рассказать ему о его родном отце. – Ему хотелось заставить ее страдать. Чтобы она испытала ту же боль, что и он.

– Да. Я думала, так будет лучше для него.

– Ложь. Ты думала только о себе.

Ее глаза сверкнули холодной сталью.

– Может, ты и прав. Может, так оно и было. Но все, что я делала, я делала ради него.

Похоже, она искренне верила в то, что говорила. И уважение, которое он испытал по отношению к ней при встрече в Англии, снова вернулось. Но вместе с ним у него возникло какое-то неопределенное чувство.

Разве он ничему не научился? Только ничтожные мужчины вымещали свою злость на женщинах. Такие, как его отец. Он не умел управлять своими эмоциями. Они управляли им.

Энцо прекрасно осознавал опасность превратиться в Луку Кардинали, поэтом обуздал свои собственные чувства и задался целью не стать таким, как его отец.

Он направил свой гнев, эгоизм, алчность и все остальное, в чем обвиняла его мать, на то, чтобы создать свою империю. И у него получилось. Теперь он направлял их на то, чтобы построить дом для себя и своего сына.

Не было нужды вымещать их на Матильде.

Следовало держать себя в руках, оставаться сдержанным и бесстрастным.

– Так и должно быть. Оставайся здесь сколько пожелаешь. А я с радостью обеспечу тебя всем необходимым.

Она немного растерялась, потому что не ждала, что он сменит тему и заговорит с ней таким официальным тоном.