Кейт Харди - Все началось во Флоренции

— Никогда не обращал внимания на подобные вещи, — сказал Анджело.

— Вы часто приезжали во Флоренцию в детстве?

— Мы с Кэмми жили у бабушки и дедушки каждое лето. Но до сих пор я не ценил этот город по достоинству. Он, оказывается, прекрасен. Я вижу лес, а вы видите в нем каждое дерево.

Красный купол собора Санта-Мария-дель-Фьоре работы Филиппо Брунеллески виднелся на фоне неба над домами. Наконец Мариана увидела и сам собор с красивым фасадом, нишами, заполненными статуями, высокой квадратной колокольней и огромным восьмиугольным баптистерием.

— Я люблю этот город, — повторила Мариана. — Здесь куда ни пойдешь, непременно увидишь что-то прекрасное — будь то копия статуи Давида у входа в Палаццо Веккьо или узкие улочки, которые внезапно выходят на широкие площади.

Прогулка с этой женщиной была удивительно приятной, благодаря ей Анджело увидел Флоренцию новыми глазами. Каким-то образом Мариана заставила это старое, давно знакомое место казаться Анджело новым и удивительным.

Наконец он остановился возле большого темно-коричневого здания.

— Добро пожаловать в Палаццо деи Джильи.

— Дворец лилий? — перевела Мариана с итальянского.

— Да. А вот и лилии.

Анджело указал на крошечные лилии, украшающие оконные рамы из резного камня и кованого железа.

— Они великолепны. Можно их сфотографировать? — Мариана указала на свой телефон.

Анджело улыбнулся:

— Конечно. Дедушка тоже понравится вам, как и лилии. И он, и они — из шестнадцатого века.

— Извините, я сейчас.

Мариана быстро написала матери эсэмэску о том, что прибыла в палаццо.

Анджело открыл дверь и посторонился, пропуская Мариану в дом.

— Дедушка! — позвал он и закрыл входную дверь.

— Анджело!

Навстречу гостям поспешила женщина. Она обняла Анджело и расцеловала в обе щеки, что-то тараторя на итальянском.

— Позвольте мне вас познакомить, — сказал он. — Лючия, это Мариана Теккерей, которая приехала посмотреть дедушкины картины. Мариана, это Лючия, которая ухаживает за дедушкой и избавляет меня от многих хлопот.

— Рада знакомству, — произнесла Лючия по-английски с сильным акцентом.

— И я, — вежливо ответила Мариана.

— Дедушка спит? — спросил Анджело.

— Нет. Он в красной гостиной, — ответила Лючия. — Я приготовлю вам кофе.

— Спасибо, не нужно, — улыбнулся Анджело. — Уже почти полдень, я собирался отвезти дедушку в какой-нибудь ресторан пообедать.

— Хорошо. Скажешь мне, если тебе что-нибудь понадобится. — Лючия снова поцеловала его в обе щеки. — Ты хороший мальчик. Твоя мама хорошо тебя воспитала.

Она похлопала Анджело по руке и удалилась.

Мариана рассматривала стены коридора, завешанные картинами разных размеров. Некоторые полотна она узнала по фотографиям, которые Анджело показывал ей.

— Это удивительно, — прошептала Мариана.

— Не смотрите пока на них слишком внимательно. Думаю, дедушка с нетерпением ждет возможности показать их вам самому. Ему понравится наблюдать за реакцией такого же любителя искусства, как он сам.

Анджело поставил свой чемодан под лестницу и повел Мариану в гостиную.

— Дедушка, у нас гостья! Приехала Мариана Теккерей, чтобы встретиться с тобой.

В одном из кресел сидел старик с землистым цветом лица и впалыми щеками. Хотя день был теплым, на его коленях лежал плед.

— Пожалуйста, не вставайте, — поспешила подойти к нему Мариана. — Приятно с вами познакомиться, синьор Моретти, — произнесла она по-итальянски.

— Буонджорно, синьорина Теккерей, — от ветил старик. — Я с нетерпением ждал встречи с вами. Мне нравится ваша телепередача. — Он кашлянул. — Ми диспьяче. Простите. Люсия сейчас приготовит нам кофе? — спросил он внука.

— Нет, потому что я приглашаю тебя на обед, дедушка.

Анджело тепло обнял старика и заговорил на итальянском.

— Где твои манеры, Анджело? В присутствии нашей гостьи мы должны говорить только по-английски, — упрекнул внука Лео. — Я могу называть вас Мариана? — спросил он, повернувшись к ней.

— Конечно.

— А вы зовите меня Лео. Спасибо, что проделали весь этот путь, чтобы посмотреть мои картины. Надеюсь, вы узнаете о них правду.

— Да, но должна предупредить вас, что новости не обязательно будут хорошими. Мне встречались и подделки.

— Но если кто-нибудь сможет доказать, что моя любимая картина…

Он снова закашлялся. Мариана вспомнила, что у Лео Моретти рак легких.

— Может, принести вам стакан воды? — предложила она.

— Нет, дитя мое, спасибо. Но я хотел бы показать вам мою «Девушку у окна». Идемте со мной.

Анджело помог деду подняться на ноги. Лео махнул рукой, приглашая Мариану следовать за ними.

— Я много лет собирал произведения искусства, — сказал он. — И это первая картина, которую я купил пятьдесят лет назад.

Он остановился перед пейзажем, висящим на стене. Мариана внимательно посмотрела на полотно и почувствовала, как по коже пробежали мурашки.

— Я видела эскизы для этой картины, — сказала она. — Это Карулли! Все думали, что сама картина была потеряна. Я немного шокирована, увидев ее.

— Я провел свою юность, путешествуя по стопам Карулли. Я покупал каждую его картину и каждый набросок, которые только мог найти, — сказал Лео.

Мариана медленно шла по коридору, всматриваясь в картины.

— Это… — Она покачала головой, не находя слов, и наконец выдохнула: — Потрясающе.

— А теперь взгляните на «Девушку у окна». Оценщики говорят, что можно только предполагать авторство Карулли, но я знаю, что это его работа.

Мариана посмотрела на картину над камином, замерла и прошептала:

— О боже! Это… — Слезы навернулись на ее глаза. — Фотография, которую показал мне Анджело, не передает всей красоты этого произведения.

— Вот видишь, — обратился Лео к внуку. — Я же говорил тебе, что она понимает искусство!

— Вот почему я попросил ее приехать сюда, — ответил Анджело, улыбнувшись.

— Это самая красивая картина, которую я когда-либо видела в своей жизни, — сказала Мариана.

Сюжет был очень простым: фермерский дом, стоящий перед пшеничным полем, на котором то здесь, то там росли маки, а из окна выглядывала женщина в белом платье, с длинными темными волосами.

— «Девушка у окна», — сказал Лео. — Посмотрите, какое освещение. Небо. Солнечный свет на колосьях пшеницы.

— Эти глаза. Это лицо. — Мариана сморгнула слезы. — Простите. Просто я…

— Не извиняйтесь. Она и меня заставила плакать, когда я увидел ее в первый раз.

— Есть ли у вас какие-либо документы на эту картину?

— Какие-то есть, — ответил Лео.

— Но, на взгляд экспертов, этого недостаточно, — добавил Анджело. — Картина не подписана. Ты знаешь почему? — спросил он у деда.

— Да. — Лео посмотрел на внука. — Ты можешь перевести для меня?