Дженни Лукас - Клятва жаркого сердца

Умар не вылезал из ледяного душа и мрачно ждал, когда закончатся эти мучения.

Наконец в день приема посетителей его терпение лопнуло.

Каждый месяц он проводил в тронном зале встречи со своими подданными, где они могли обратиться к нему напрямую со своими проблемами и вопросами.

Когда посреди приема к нему подошла целая семья из семи человек, он с удивлением посмотрел на родителей, потому что на такие мероприятия было не принято приводить детей.

– У вас ко мне какое-то дело?

– Мы пришли к доктору Фарадей, – извиняющимся тоном пояснил глава семейства. – Мы хотим поблагодарить ее.

– За то, что спасла нашего сына, – добавила его жена и с улыбкой глянула на малыша, которого держала на руках. – Пожалуйста, господин, вы позволите нам увидеться с ней? У нас для нее подарок.

– Конечно. – Умар кивнул своим охранникам. – Пожалуйста, позовите мою госпожу.

Когда Бет появилась в тронном зале, у Умара пересохло во рту.

Она выглядела как олицетворение женской сексапильности. Блестящие волосы струились волнами по ее плечам, а губы были накрашены ярко-красной помадой. Ее бедра плавно покачивались, когда она шагала на высоченных каблуках в своем абсолютно неуместном облегающем платье красного цвета.

Но она поприветствовала пришедших к ней с тихим достоинством. И хоть Умар приказал поставить рядом с троном кресло королевы, она не села вместе с ним на возвышении, как это сделала бы Лейла.

Нет. Бет подошла прямо к матери семейства и взяла ее за руки. Они поговорили с помощью горничной, которая переводила для них, а потом со смехом обнялись. На прощание родители спасенного Бет ребенка подарили ей сделанный вручную гипсовый слепок с крошечным отпечатком ладошки их сына. Потом мать малыша расцеловала Бет в обе щеки, а отец поклонился ей со слезами на глазах.

Под конец плакали все, кто находился в тронном зале, за исключением Халида, кривившегося от недовольства, и Хассана аль-Абайи, нетерпеливо постукивавшего ногой по полу. Эти двое торопились покончить с приемом, чтобы вернуться в зал совещаний для обсуждения важных дел.

Умар удивился, обнаружив, что его глаза тоже на мокром месте. Он уже забыл, когда такое случалось. Просто, глядя на Бет, он видел доброту, милосердие и теплоту, отражавшиеся на ее лице.

А потом он снова перевел взгляд на ее красное платье, подчеркивавшее соблазнительные изгибы ее потрясающей фигуры, и у него перехватило дыхание, когда он заметил выбивавшиеся из-под платья тугие соски. Под платьем не было нижнего белья!

Она что, пыталась лишить его разума?

Бет еще раз на прощание обнялась со своими посетителями, а затем развернулась и, почти не глянув на Умара, вышла из тронного зала.

– Прием окончен, – резко поднявшись с места, объявил он.

– Господин, – встревожился визирь, – ты ведь не уходишь? Нас ждет небольшое совещание…

– Нам нужно многое обсудить, – резко вмешался Хассан аль-Абайи. – Нефтяные компании ждут нашего решения по разработке месторождений на западной границе…

– Позже, – отрезал Умар и поспешил на выход. Он догнал Бет в коридоре и, схватив ее за локоть, развернул к себе. – Ты не можешь одеваться подобным образом, – рявкнул он.

– Знаю, я выгляжу ужасно. Но ведь я стараюсь вызвать недовольство окружающих, в точности как ты просил.

Только она вызвала в нем совсем другие чувства, когда вошла в тронный зал подобно богине плотских удовольствий, при том что его мысли и так возвращались к ней каждую минуту.

– Это невыносимо. Ты беременна или нет?

– Еще не знаю.

– А когда узнаешь?

– Со дня на день.

Он глянул на ее грудь, но не мог сказать, набухла она или нет. Но одного взгляда хватило, чтобы Умара охватило дикое желание овладеть Бет прямо здесь, в дворцовом коридоре, за дверью тронного зала в день приема посетителей. Его сердце громыхало, когда он сжал руки в кулаки, борясь с искушением.

– Иди переоденься.

– Зачем? Наряд не сработал?

Еще как сработал. В том-то и вся беда. Что бы ни делала Бет, его желание только возрастало. Он хотел видеть ее в своей постели. В качестве жены.

Несмотря на все ее усилия разонравиться людям, они еще больше полюбили ее. За исключением, разве что, знати, представители которой смотрели на ее скандальное поведение и выражали свое недовольство друг другу не на словах, а деликатно приподнимая брови.

Но что они скажут, когда узнают, что Бет Фарадей – не известная всему миру ученая, а обычная продавщица. Что будет, если обнаружится, что он предпочел такую женщину Лейле аль-Абайи…

– Жаль, что ты не твоя сестра, – глянув на Бет, сдавленно бросил Умар.

Она замерла, и черты ее миловидного личика исказились от боли.

– Я не Эдит. И никогда ею не буду.

С этими словами она бросилась по ступенькам наверх. Умар ринулся за ней и не дал ей захлопнуть дверь у него перед носом.

Отвернувшись от него с глазами полными слез, Бет села на диван у окна.

– Все без ума от Эдит, – прошептала она. – Она даже не пыталась понравиться людям. Родителям. Бабушке. Этому миру. Как бы плохо она ни обращалась с другими, ее все равно любят. А я…

Она запнулась и отвернулась к окну.

– Бет?

Когда ответа не последовало, Умар медленно обвел взглядом ее розовые щечки, изящную шейку и соблазнительные изгибы ее тела.

Силой заставив себя отвернуться, он достал из небольшого бара напитки и наполнил золотые кубки, инкрустированные драгоценными камнями.

– Мне нельзя, – посмотрела на кубок Бет.

– Я налил тебе минералки. На случай…

– На случай, если я беременна твоим ребенком.

Он тяжело сглотнул, представив беременную Бет с набухшей, полной грудью. На ее пальце красовалось его кольцо, а глаза светились любовью.

Нет. Не стоит мечтать о подобных вещах, которые никогда не сбудутся. Бет никогда не испытывала к нему никаких чувств.

– Это будет катастрофа, если я беременна, не так ли? – печально улыбнулась она. – Ведь тебе нужна другая королева, сильная, умная и успешная. Иначе все будут гадать, почему ты не выбрал девушку из местных?

Умар коротко кивнул.

– Теперь Самаркара процветает, но так было не всегда. Во времена правления моего деда страна была почти разрушена войной. Мой отец оказался слабым. Он игнорировал мою мать, заботясь только о своих любовницах, и делал все, что диктовала ему знать.

– Но ты все изменил, – медленно произнесла Бет. На секунду их взгляды встретились, и Умар снова ощутил, как их сердца потянулись друг к другу…

Он сделал глоток водки с тоником и постарался придать своему голосу беззаботный тон.

– Видела, как во вчерашних новостях Сиа Лейн заявила, что принимала участие в ярмарке невест только для того, чтобы подготовиться к новой роли?