Мишель Смарт - Моя чужая женщина

Ему показалось, что в ее голосе послышался страх. Но страх чего?

– Но если у нас ничего не получится? Что, если прошлое…

– Мы со всем справимся, – прервал ее Маттео. – Прошлого уже не вернуть. Самое главное сейчас – будущее. Мы можем составить целый список из «что, если?», но нам не дано знать, что нас ждет.

Ему не верилось, что он ведет подобный разговор с женщиной, которую еще совсем недавно всей душой презирал и искренне ненавидел. Маттео, который так настойчиво требовал откровенности, наконец признался самому себе, что чувства к Наташе зародились в его сердце в тот самый день, когда они впервые встретились. И с тех пор не покидали его ни на миг.

– Давай пока жить одним днем.

Ее ответом на его предложение стали объятия и нежный поцелуй.

Что-то невообразимо приятное происходило с Наташей. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы понять, что это не сон.

Она медленно открыла глаза и увидела, как Маттео, склонив голову, задумчиво водит пальцем по ее обнаженному животу. Его губы изогнулись в чувственной улыбке, а затем он склонился к ней и поцеловал.

– Сколько времени? – спросила Наташа.

Солнце уже поднялось, но не очень ярко освещало спальню.

– Семь.

– Разве тебе не пора уходить?

На этот день у Маттео было запланировано несколько операций, а затем его ожидал перелет в Лос-Анджелес, где он должен был провести собеседования с претендентами на должность менеджера в его магазине. Через четыре дня Маттео должен лететь на Кабалерос, а через пять они снова окажутся в Пизе.

– Да, пора. Но нечто более важное привлекло мое внимание.

– И что же?

Маттео обвел пальцем ее грудь:

– Изменения твоего тела, вызванные беременностью.

– И?..

– Ты прекрасна.

– Ты будешь думать так же, когда я начну ходить вразвалку, как бегемот, и покроюсь растяжками? – Наташа старалась придать голосу шутливый тон, но она на самом деле боялась, что скоро перестанет его возбуждать.

– Любые изменения сделают тебя только еще прекраснее. И знаешь, почему?

Она покачала головой.

– Потому что они станут свидетельством того, что в тебе растет новая жизнь. И я скажу тебе кое-что еще… – Маттео нежно укусил ее за мочку уха и прошептал: – Ты все равно будешь самой красивой женщиной для меня.

Телефон Наташи завибрировал, и она принялась рыться в своей сумочке, чтобы его найти.

– От кого это? – спросил Маттео, заметив, как Наташа нервно закусила губу, прочитав сообщение.

– От моей матери. Хочет знать, связывался ли со мной адвокат Пьеты. Представляю, как разозлятся родители, когда узнают, что я не возьму его деньги.

– Ты так и не отказалась от этой идеи?

– Нет. Я разговаривала с адвокатом, который занимается его наследством, и сообщила ему, что хотела бы передать все благотворительному фонду.

– Когда это было?

– Вчера. Прости, что не рассказала тебе.

Маттео пожал плечами:

– Ты не обязана передо мной отчитываться. Так ты точно решила?

– О да! Когда я думаю о том, сколько усилий нам пришлось приложить за последнюю неделю, чтобы заинтересовать прессу открытием больницы и уговорить твоих врачей поработать там хотя бы месяц, то понимаю, как важно для фонда иметь дополнительные средства.

Как и обещал, Маттео принес ей распечатанный список своих контактов, связанных с прессой. В тот же день Наташа с радостью принялась за работу, обустроившись в кабинете Маттео, который даже дал ей пароль от своего компьютера.

Сначала она чувствовала себя неловко в его кабинете, вспоминая день, когда вернулась из своего короткого медового месяца, уже понимая, что совершила самую огромную ошибку в своей жизни. Ее муж подошел к ней и сказал, что кабинет – его личное пространство, и ей не позволено туда заходить. За время их долгой помолвки Наташа узнала, что Пьета любил уединение, но запрет посещать одну из комнат в том месте, которое должно стать ей домом, задел ее.

Рядом с Маттео она никогда не чувствовала себя лишней. Жить вместе с ним оказалось очень легко и приятно.

Воодушевленная, Наташа начала совершать звонки. Как они и предполагали, открытие мемориальной больницы в одной из самых опасных стран мира не особо заинтересовало журналистов, которые в основном занимались модой и кино. Однако они поделились с ней контактами редакторов специализированных журналов, которые согласились осветить предстоящее событие на своих страницах. Как только Маттео сообщил об этом своему персоналу, более двух дюжин хирургов и медсестер согласились поработать на Кабалеросе в течение месяца.

Приятно было осознавать, что, как бы ни сложились их отношения с Пеллегрини в будущем, они все же сделали свой вклад в строительство больницы в честь Пьеты.

– Приятно чувствовать себя полезной, – заявила Наташа в конце рабочего дня.

– Ты и раньше, наверное, так себя чувствовала, – ответил Маттео.

– Мое отношение к фонду сводилось лишь к посещению благотворительных мероприятий с Пьетой.

Наташа предлагала свою помощь, но муж всегда отказывался, и вскоре она поняла, что нужна ему только в качестве украшения на светских раутах.

Наташа положила телефон обратно в сумку и посмотрела на Маттео. Впервые в жизни она находилась рядом с тем, кто ничего не требовал от нее, не пытался подчинить себе. С тем, кто относился к ней как к равной. С тем, кто хотел угодить ей.

– Можно попросить тебя об одолжении? – набравшись храбрости, спросила она.

– Конечно.

– Твой домик для гостей… Можно сделать там ремонт?

Его глаза удивленно распахнулись.

– Это прекрасное помещение, но ему не хватает единого стиля в декоре.

– И ты хочешь этим заняться?

– Да, если ты мне позволишь.

– Сколько ты хочешь, чтобы я заплатил тебе за это?

– Нисколько. Но если тебе понравится то, что получится в итоге, то можешь порекомендовать меня своим друзьям.

– Ты хочешь работать? – Маттео налил кофе и внимательно посмотрел на нее.

– Да, я хочу заняться тем, о чем всегда мечтала.

– Насколько я знаю, ты никогда не работала. Мне казалось, тебе нравится быть свободной, – осторожно произнес он.

– Нет. – Наташа знала: именно так Пьета объяснял всем, почему его жена домохозяйка. – Я всегда хотела зарабатывать, но была лишена такой возможности. Наш ребенок появится через шесть месяцев. Этого времени достаточно, чтобы заложить основу карьеры. Если у меня ничего не получится, я хотя бы буду знать, что попыталась.

– Почему ты была лишена такой возможности?

– Пьета настаивал, чтобы я занималась домом.

Маттео посмотрел на нее проницательным взглядом, будто старался прочитать ее мысли. Затем он поджал губы и кивнул:

– Ты уверена, что готова начать строить карьеру?