Барбара Воллес - Обрести свободу у алтаря

— Это больше похоже на битву, чем на возвращение домой.

— Ты сама бросила мне вызов в Лохмаре, а я никогда не отказывался принять вызов. Ты не сможешь передо мной устоять. — Говоря это, он наклонил голову и услышал, как Розалинд мягко вздохнула.

Если бы она не была сейчас такой ранимой, а он не был джентльменом…

— Томас? — позвала она, когда он уже был у двери. — Ты не мог бы?…

Он обернулся.

— Тебе что-то нужно?

— Не обращай внимания. Я не хочу причинять тебе неудобства.

— Не глупи. Если тебе что-то нужно, просто скажи мне об этом.

Розалинд посмотрела на свои руки, лежащие поверх одеяла.

— Не мог бы ты посидеть со мной, пока я не усну?

Она указала ему на кресло рядом со шкафом. Томас с большим удовольствием полежал бы рядом с ней, но он не стал спорить. Придвинув кресло ближе к кровати, он сел на него и положил одну ногу на край матраца.

— Тебе часто снятся кошмары после аварии?

— Когда я лежала в больнице, они снились мне довольно часто, но до приезда сюда у меня их давно не было. Прежде они были расплывчатыми. Сегодня я в первый раз видела все отчетливо.

— Это хороший знак. Возможно, твоя память начала восстанавливаться.

— Не знаю, — ответила она. — В сегодняшнем сне все казалось таким реальным. Я чувствовала, как вода смыкается надо мной… — Ее передернуло.

— Ты дрожишь, — сказал Томас, подавшись вперед и положив руку ей на колено.

— Потому что сон был очень похож на реальность.

К черту его намерение держаться на почтительном расстоянии от нее!

Прежде чем Розалинд успела возразить, он лег поверх одеяла и притянул ее к себе. Она не стала сопротивляться, и это о многом говорило.

— К счастью для тебя, ближайший к дому источник воды — это фонтан в парке напротив. Даже если произойдет поломка, вода сюда не дойдет, — улыбнулся Томас. — Хотя, если бы это произошло, было бы интересно посмотреть на эту картину.

Когда он положил ее голову себе на плечо, она не стала сопротивляться, и он почувствовал удовольствие. Нет, это было не сексуальное желание, а радость от того, что она начала ему доверять. Завтра они, возможно, снова будут испытывать чувство неловкости при общении друг с другом, но сейчас она немного опустила свои защитные барьеры.

— Ты можешь себе представить лодки, плывущие по Сент-Джеймс-стрит? — продолжил он, поглаживая ее по волосам.

Постепенно ее дрожь прошла, а мышцы расслабились.

— Расскажи мне что-нибудь о нас, — попросила она.

— Может, мне рассказать тебе о том, как мы с тобой впервые отправились в поход? Это произошло, когда мы только начали встречаться. Мы решили подняться на Кэт-Беллс. Будучи типичным городским парнем, я не ходил в походы, но мне не хотелось, чтобы ты об этом знала. Поэтому за пару дней до той вылазки я отправился в магазин и купил там походное снаряжение. Чтобы новые вещи выглядели использованными, я проехался по ним пару раз на машине.

— На машине? — пробормотала она.

— Да. Думаю, эта идея пришла мне в голову после того, как я выпил две пинты пива, но это не важно. Главное, что, когда я заехал за тобой, я выглядел как настоящий любитель походов. Я был готов пойти на все, чтобы произвести на тебя впечатление и… — Томас сделал паузу. Дыхание Розалинд стало ровным и глубоким, и он закрыл глаза. — В те выходные я сильно стер себе ноги, но я не сказал тебе об этом, — прошептал он. — Потому что ты получала огромное удовольствие от похода. Мои мучения стоили того, чтобы увидеть на твоем лице счастливую улыбку. — Он поцеловал Розалинд в макушку. — И я намерен сделать все для того, чтобы эта улыбка вновь стала частой гостьей на твоем лице.

Проснувшись одна в постели, Розалинд испытала разочарование, и это ее удивило. Она ведь не просила Томаса, чтобы он провел с ней ночь, и не хотела этого.

Она не просила его держать ее в объятиях, пока она не уснет, но он обнимал ее, и ей это нравилось.

Возможно, все дело в утешении. Она до сих пор помнила подробности своего ночного кошмара. Помнила, как салон машины начал наполняться водой и как ее плечо пронзила боль. Как она изо всех сил ударила по треснутому лобовому стеклу чем-то тяжелым, и оно разбилось.

Поморщившись, она закрыла глаза и постаралась сосредоточиться на более приятных мыслях. Она вспомнила, как пальцы Томаса нежно поглаживали ее по волосам. Она давно не чувствовала себя такой защищенной, как прошлой ночью, и это было странно. Ведь она совсем его не помнит.

Еще она никак не могла понять, почему ее охватывает чувство раздражения всякий раз, когда он говорит о своем бизнесе. Конечно, было бы нормально, если бы она немного расстроилась из-за того, что в день ее возвращения домой он поехал на работу, но она испытала необъяснимое чувство горечи.

Лежа в постели, она, конечно, не получит ответов на свои вопросы. Итак, где ее вещи? Оглядевшись по сторонам, Розалинд увидела свою расстегнутую сумку на полу у шкафа. Она была пуста. Это означало, что кто-то распаковал ее вещи и убрал их в шкаф.

Она привезла с собой немного вещей. В основном это были джинсы, футболки и свитера. Часть из них купили Крис и Джессика, остальное — она сама на зарплату официантки. Сейчас эти вещи находились в шкафу вместе с другой одеждой. Ее одеждой, которую она не узнала так же, как и все остальное в этом доме.

Розалинд провела пальцами по вешалкам. Вдруг ее внимание привлек красно-коричневый свитер. Он был длинным, свободным и мягким. Голос в ее голове сказал ей, что он очень удобен в носке. Сняв его с вешалки, она сжала рукой вязаное полотно, и перед ее внутренним взором вдруг промелькнули образы.

Снег за окном. Наряженная елка. Мерцающие белые огоньки. Рука в красно-коричневом свитере, обнимающая ее за талию.

— Ты все еще будешь хотеть меня обнимать, когда я стану огромной, как слон?

— Всегда буду, — раздался рядом с ней голос Томаса.

Затем он покрыл поцелуями ее шею и повторил шепотом:

— Всегда.

Образ исчез, и Розалинд, уронив вешалку, вздохнула. Очевидно, это было воспоминание. Закончив одеваться, она побежала искать Томаса, чтобы расспросить его об увиденной сцене.

Она столкнулась с ним, когда он поднимался по спиральной лестнице. Чтобы не потерять равновесие, она схватилась обеими руками за его плечи, в то время как он обхватил ее за талию. Вдохнув древесный аромат его одеколона, она вспомнила, как он утешал ее прошлой ночью. Как она прижималась к его голому плечу.

— Осторожнее, — сказал он. — Ты ведь не хочешь свалиться с лестницы, правда? Все в порядке? Может, тебе приснился еще один кошмар?

— Нет, — ответила она, почувствовав, как ее щеки вспыхнули от смущения. — Я спала как младенец.

— Рад это слышать. Ты рано встала. Мэдди проспит еще час-два.