Барбара Воллес - Обрести свободу у алтаря

Розалинд подумала, что сердце ее вот-вот разорвется от переполнявших его незнакомых и в то же время знакомых чувств.

— Я тоже по тебе скучала, моя сладкая, — прошептала она.

Опустившись на колени, Розалинд провела рукой по каштановым волосам Мэдди. Томас был прав. Их дочка — само очарование. Эти серо-голубые глаза… Эти пухлые щечки…

— Я тоже по тебе скучала, — громче и увереннее повторила Розалинд. — Прости, что меня так долго не было.

— Папа сказал, что ты ударилась головой и потерялась.

Розалинд улыбнулась, хотя к ее глазам поступили слезы.

— Да, так и было.

— Еще я сказал ей, что ты вернулась домой сразу, как только смогла.

Подняв глаза, она увидела Томаса, который задумчиво наблюдал за их воссоединением, и ее сердце затрепетало. Встретившись с ним взглядом, она сказала одними губами «спасибо», и Томас кивнул в ответ.

Малышка тем временем обняла Розалинд за шею и положила голову ей на плечо.

— Мы с папой думали, что ты на небесах с ангелами, но я написала письмо Санте и попросила его отпустить тебя домой на Рождество.

— Правда? — спросила Розалинд.

Не размыкая объятий, Мэдди слегка отстранилась, посмотрела ей в глаза и кивнула.

— Потому что Бог и Санта друзья.

Она говорила так серьезно, и глаза у нее были такие же, как у Томаса. Розалинд захотелось крепко прижать Мэдди к себе и никогда ее не отпускать. Она полюбила ее с первого взгляда? Или, может, Томас прав, и бывают такие прочные связи, которые не исчезают вместе с памятью?

— Думаю, что теперь, когда я вернулась, тебе придется попросить у Санты еще что-нибудь на Рождество.

— Это невозможно. Санта исполняет всего одно желание. Джейми Кенсингтон попросила у него пони, гоночную машинку и кукольный дом, но это неправильно.

— Думаю, что тебе Санта позволит попросить еще один подарок, — сказал Томас. — Ты очень хорошо себя вела.

Мэдди задумчиво поджала губы.

— Ты ведь не потеряешься снова, правда, мамочка? Тебе нужно будет вернуться к ангелам после Рождества? Я забыла попросить Санту, чтобы он разрешил тебе остаться со мной подольше.

Подумав о соглашении, которое она заключила с Томасом, Розалинд слегка нахмурилась.

— Я обещаю, что больше тебя не покину. Ты всегда будешь знать, где я. Даю честное слово.

К ее удивлению, она с легкостью дала это обещание.

— Ура! — радостно воскликнула Мэдди. — А Санта не должен больше ничего мне дарить, если не хочет. Ну, если только печенье. И друга для Бигсби.

— Можно войти?

В дверях появился Лайнус. Рядом с ним стояла невысокая женщина с копной кудрявых волос. Розалинд предположила, что это Сьюзан.

— Простите, что помешала воссоединению семьи, — сказала Сьюзан, войдя в комнату вслед за братом. — Мы с Лайнусом не задержимся здесь надолго. Я все еще не могу поверить, что ты здесь с нами, Розалинд.

Лайнус тепло поприветствовал Розалинд, в то время как Сьюзан вела себя более сдержанно. Она чмокнула Розалинд в щеку, быстро отстранилась и окинула ее оценивающим взглядом.

— Полгода назад ты нас всех напугала. Когда полиция нашла твою пустую машину, Томас был убит горем, — сказала Сьюзан.

— Мне невыносимо думать, что я заставила всех страдать.

— К счастью, ты вернулась целая и невредимая. Надеюсь, навсегда.

Сьюзан произнесла последнюю фразу с улыбкой, но что-то заставило Розалинд внутренне содрогнуться. Сестра Томаса знает, что это пробный визит.

— Нам пора. Пойдем, Сьюзан. — Взяв сестру за руку, Лайнус наклонился и свободной рукой взъерошил волосы Мэдди.

— Пока, куколка. Желаю хорошо провести вечер с мамочкой. А ты, Томас, включи свой телефон. Я целый час отвечал на звонки из офиса. Там все в панике.

Томас вздохнул.

— Что там еще?

— Скажу лишь, что наши юристы уже вовсю работают, — сказал его брат, продолжая идти вместе с Сьюзан к двери. — До свидания, Розалинд. Мы рады, что ты вернулась домой.

Проводив их взглядом, Розалинд переключила свое внимание на Томаса и обнаружила, что он слегка нахмурился.

— Что значит — юристы вовсю работают?

— Ничего хорошего. Когда к делу подключаются юристы, ничего хорошего быть не может.

Томас помог Розалинд подняться, Мэдди снова обхватила ее руками, и он отвел их на диван.

— У нас с твоей сестрой были какие-то разногласия? — спросила Розалинд.

— Почему ты спрашиваешь?

— Она так со мной разговаривала, что у меня создалось ощущение, будто она на меня сердится.

— Сьюзан всегда такая. Она не любительница эмоциональных сцен. — Он нежно потрепал дочку за нос. — Мэдди, ты рада, что мамочка вернулась домой к Рождеству?

— Очень-очень рада. Может, прямо сейчас нарядим елку?

— Зачем спешить? — ответил Томас. — Твоя мамочка только что вернулась домой. До Рождества еще много времени.

Разговор тут же переключился на предстоящий праздник. Розалинд подумала, что может расспросить Томаса о Сьюзан позже. Сейчас ей хотелось сосредоточиться на дочке, которая, несмотря на возражение Томаса, не только собиралась украсить елку, но и испечь три вида печенья.

— У нас еще даже нет елки, — заметила Розалинд.

— Мы можем купить ее сегодня, — ответила Мэдди. — Я видела много елок, когда мы с дядей Лайнусом ходили в пряничный город. Папа сказал, что в этом году я смогу посадить на макушку елки ангела. А еще я хочу сделать много снежинок.

Теперь Розалинд поняла, что Томас не преувеличивал, когда сказал, что Мэдди может быть очень настойчивой.

— Что ты об этом думаешь? — спросила она его, не зная, как ей реагировать на все желания дочки.

Он что-то читал на экране своего телефона, поэтому не услышал ее вопроса.

— Томас?

— Прости, — ответил он, подняв на нее глаза. — Юристы прислали мне важный документ.

«Ну разумеется», — подумала Розалинд и удивилась, почувствовав раздражение.

Почему ей пришло в голову это язвительное замечание? Откуда оно взялось и почему она так из-за этого разволновалась?

— Что скажешь, если я прямо сейчас позвоню по телефону и попрошу, чтобы нам завтра привезли елку? — обратился Томас к Мэдди. — Вечером мы втроем ее нарядим. Пусть мама пока отдохнет после дороги и заново ко всему здесь привыкнет.

— Мамочка, ты забыла, где находится твоя комната? Я могу тебе ее показать, — предложила Мэдди Розалинд.

— Я лучше посмотрю твою комнату, — ответила она. — Папа сказал, что вы перекрасили стены в другой цвет.

— В фиолетовый. Их красили папа и дядя Лайнус. Я хотела фиолетовые занавески, но папа позвонил какой-то тете, и она привезла занавески с оранжевыми цветами.

После этого Мэдди начала весело рассказывать о том, как Лайнус испачкал краской волосы.

— Похоже, дядя Лайнус не очень хорошо умеет красить. — Розалинд посмотрела на Томаса, желая узнать, что он об этом думает, но он снова был сосредоточен на экране телефона.