Карен Брукс - Вилла у моря

Такой униженной Линн не чувствовала себя еще никогда. Она узнала этот довольный, затуманенный приятными воспоминаниями взгляд непрошеной гостьи. А та меж тем продолжала:

— Как это грустно, что Хуану нужна от вас только вилла.

— Ему вовсе незачем было жениться на мне, чтобы получить виллу, — сухо проговорила Линн, стараясь сохранить спокойствие. — Вы, может быть, этого и не знали. Но он знал. Я хотела вернуть виллу его матери.

Она надеялась, что ее слова заденут Хосефину. Но не тут-то было.

— Хуан как раз не хотел, чтобы вы возвращали виллу графине. Она бы ни за что не согласилась ее продать. Графиня не одобряет планов Хуана и моего отца относительно участка земли, где стоит вилла. Она весьма недальновидна. Кстати, ваш отец тоже был против продажи. — Хосефина презрительно скривила губы. — Это так глупо. Наш совместный проект принесет Хуану целое состояние.

Почему она выслушивает оскорбления вместо того, чтобы повернуться и уйти? Потому что гордость не позволяла ей трусливо бежать от боли, с горечью подумала Линн.

— Мой отец собирается на земле, где теперь стоит вилла, построить современный спортивный комплекс для клиентов отеля: теннисные корты, бассейны, залы с тренажерами. Когда все будет готово, эта часть побережья Андалусии превратиться в настоящую Мекку для богатых туристов.

Линн представила, как все это будет, и расстроилась. Ей нравился тихий дикий берег, не испорченный цивилизацией. Да и Хуану вряд ли придется по нутру, если к самым границам его виноградников подступят какие-то сооружения.

Как будто прочитав ее мысли, Хосефина продолжила с прохладцей в голосе:

— Конечно, Хуан продаст имение. Оно принадлежит ему, и он волен распоряжаться им по своему усмотрению. Он купит дом где-нибудь в тихом месте. Для вас… и его семьи. А мы с ним спокойненько… — Брюнетка рассмеялась, увидев потерянное выражение на лице Линн. — Неужели вы думаете, что его женитьба помешает нам встречаться? — Она покачала головой. — Еще неизвестно, кто из нас двоих нужен ему больше.

— Однако женился он не на вас, — холодно заметила Линн, хотя внутри у нее все кипело.

Хосефина усмехнулась.

— Я не хочу выходить замуж. Ни за Хуана, ни за кого-то другого. Я дорожу своей свободой. Но это не значит, что ваш муж не устраивает меня как любовник. Наоборот. Я хочу, чтобы наши с ним отношения продолжались. И он тоже этого хочет. Хотя вам может говорить прямо противоположное. Неужели вы правда думаете, что способны заменить меня в его постели?

— А Хуан знает, что вы пришли сюда, чтобы поведать мне правду? — Линн очень старалась, чтобы ее голос звучал спокойно и даже язвительно.

Хосефина даже бровью не повела.

— Догадывается. В настоящий момент они с моим отцом отмечают успешное завершение сделки.

Но если Хуану нужна от нее только вилла, зачем он затеял представление со свадьбой? Разве не мог просто попросить отдать виллу ему, а не графине?

Линн поджала губы. Хуан наверняка знал, что она, как и его мать, никогда не позволит снести виллу, а на ее месте построить нечто современное для развлечения богатеев. И все же он казался таким искренним, когда говорил с ней о ее отце, о том, как любил и уважал его.

— Если Хуану была так необходима эта земля, он бы сумел убедить мать отдать виллу ему, — решительно проговорила Линн, отказываясь верить в то, что Хосефина говорит правду. Пусть даже у нее с самого начала возникли подозрения, что за жаркой страстью Хуана скрывается хитроумный расчет. Теперь, когда ее худшие опасения подтвердились, Линн вдруг поймала себя на том, что ей не хочется в это верить. Тем более что она узнала обо всем от Хосефины.

— Напрасно вы так думаете, — жестко проговорила брюнетка. — Графиня одержима идеей сохранить виллу в неприкосновенности, поскольку там жил ее обожаемый муж. Хуан надеялся, что ваш отец оставит виллу ему. Собственно, он потому и заключил контракт с моим отцом. У меня он с собой, я вам сейчас покажу.

Хосефина достала из сумочки пачку бумаг и сунула их под нос Линн. Разумеется, все документы были напечатаны по-испански. Но в самом конце стояли фамилии Хуана и отца Хосефины. И там же были их подписи.

— Теперь вы мне верите?

Глаза гостьи горели торжествующим огнем, и Линн пришлось постараться, чтобы взять себя в руки. Ей хотелось проснуться и убедиться, что все это — кошмарный сон. Но, к сожалению, все происходило на самом деле.

Что меня так шокирует? — не без горькой иронии спросила она себя. У нее с самого начала были сомнения в искренности чувств Хуана. Но Линн думала, что он просто убедил себя в том, что любит ее, потому что она была дочерью человека, которого Хуан необыкновенно уважал. Линн даже представить себе не могла, что правда будет настолько горькой и страшной. Сама бы она никогда не догадалась, как Хуан расчетлив и бесчестен.

Хосефина внимательно наблюдала за соперницей. Вероятно, только теперь Линн сумела прочувствовать до конца, что происходит. Да, сводный братец поступил мудро, убедив ее, что их роман с Хосефиной завершился. Что это была обычная интрижка. Он сразу же усыпил все подозрения Линн. Но теперь она знала, как все обстоит в действительности. Хосефина утверждала, что ее отношения с Хуаном не прекратились и будут продолжаться. Неудивительно, что новоиспеченный супруг не сказал ей, какое именно неотложное дело требует его присутствия именно в день их свадьбы! Неудивительно, что ему не терпелось покинуть ее. И еще в одном Хосефина права. Линн никогда не сравнится в постели с этой искушенной и сексуальной красавицей. Но она и не станет ни с кем соперничать. Хуан женился на ней, на Линн. Как теперь выясняется, вынужденно. Но ведь можно и развестись.

Линн не знала, какие на этот счет существуют законы. Но в одном не сомневалась: теперь, когда ей известна правда, она просто не сможет лечь с ним в постель, не сможет прикасаться к нему или позволить ему прикоснуться к себе. Впрочем, она сама виновата. Надо было прислушаться к голосу разума. Потому что, рассудив здраво, Линн все равно пришла бы к выводу, что ей не стоит выходить замуж за Хуана. Теперь понятно, почему он так не хотел, чтобы она возвращалась в Англию.

И тут в голову пришла совсем уже мерзкая мысль: а что, если Хуан действительно рассчитывал на то, что в самый неподходящий момент к ней в комнату войдет его мать?

Хосефина собралась уходить.

— Хотите, чтобы я сказала Хуану, что вы выполнили за него самую грязную работу? — холодно осведомилась Линн.

— Это уж вам решать, милочка. — Брюнетка обернулась в дверях, взгляд ее сделался жестким. — Честно говоря, на вашем месте я бы не стала его дожидаться, а села бы на первый же самолет, летящий в Англию. Или у вас совсем нет гордости?