Наталья Савицкая - Птицелов

Катрин уже не могла остановиться, читая письмо за письмом.

«Ноэль, спасибо тебе огромное за твои советы. Конечно же, глупо верить анонимным письмам, ты права. По твоему совету я поговорила с Себастьяном. Знаешь, он воспринял все довольно спокойно, хотя и был сначала очень недоволен. А мне было так стыдно! Я просила у него прощения за то, что полезла во все это. Клялась себе, что никогда больше не буду сомневаться в нем. Но… Ноэль, пришло еще одно письмо. Женщина пишет, что она провела с Себастьяном последние две недели где-то на побережье Африки. Она подробно описывает их поездку, даже мелкие детали. Пишет, как и где они занимались любовью. И это не бывшая его подружка, как предположила ты, потому что она пишет про его часы, которые я подарила ему совсем недавно. Он действительно уезжал на эти две недели, но говорил, что ездил в Бордо, в музей кукол. Я сходила с ума от сомнений и сделала ужасную глупость. Я позвонила в Бордо якобы узнать, не там ли Себастьян оставил какие-то свои инструменты, и узнала, что он не был в Бордо. Начало было положено. Я перестала ему верить. Я начала подозревать измену везде. Каждое его еле заметное охлаждение, плохое настроение дает теперь пищу съедающей меня ревности. Мое воображение подгоняет дикий ужас потерять его. Я почти слышу, как он говорит мне, что встретил другую, что мое время истекло. Теперь письма к тебе — это настоящая отдушина для меня. Не оставляй меня, Ноэль. Твоя Катрин».

«Здравствуй, Ноэль. Себастьян опять уезжал. Это было ужасное время для меня. Я была энергична и деятельна, я делала все, чтобы заполнить каждую минуту каждого дня, чтобы все время быть на людях, позвонила всем старым друзьям, набрала работы на дом. На ночь накачивала себя алкоголем или снотворным, чтобы не думать, где он и что там происходит. Он вернулся, мы встретились, говорили о пустяках, моих встречах и прочей ерунде. Но в каждом слове я пыталась угадать подробности того, что происходило с ним в эту неделю, кто был с ним, какая она, чем привлекательна. Я пыталась не задавать вопросов, но становилась просто невыносимой, цеплялась по мелочам. У меня пропал сон, я почти не могла есть. И в это время я поняла, что самым разумным решением было бы нам расстаться, иначе я сойду с ума, испорчу то лучшее, что есть между нами. И мне казалось, он чувству-/ ет, как зреет во мне это решение, и провоцировал меня молчанием или неожиданными репликами. Но в какой-то момент я не выдержала. Слезы полились сами собой, несколько минут я, захлебываясь, не могла говорить. Потом я закричала, что больше не могу, что я не отпущу его больше, что я не могу вынести этого, что я ухожу. Сказала, что он убил во мне веру в себя, я стала вечно подозревающей недоброе стервой, он погубил во мне лучшее, я унижалась, боролась со своей гордостью. Больше я не могла терпеть. А когда слезы у меня иссякли, я посмотрела на него.

И я сказала ему, что мне все равно, что я люблю его. Он обнял меня, вытер мне слезы и сказал, что он будет со мной. Мы провели два чудесных дня. Это были самые счастливые дни со времени нашего знакомства. Все мое недоверие, боль, страх — все растаяло в его нежности и любви. Я снова счастлива, моя дорогая Ноэль. Твоя Катрин».

Следующее письмо, судя по дате, было написано примерно через три месяца.

«Дорогая Ноэль, спасибо тебе за твою постоянную поддержку. Я чувствую себя очень странно. У нас с Себастьяном как будто все хорошо, но его что-то мучает. Он часто бывает раздражен, даже зол. Он старается не показывать этого мне, но я все вижу. После того, что было, у меня до сих пор остается страх, что Себастьян может оставить меня. Я нахожусь в постоянном напряжении, прислушиваясь к его настроениям. Это очень тяжело, и все же я рада, что мы вместе, хотя бы так. Без Себастьяна моя жизнь потеряла бы смысл. Пиши мне и звони. Твоя Катрин».

Катрин сидела за бюро Ноэль, глядя на лежащие перед ней письма. Что ж, похоже, она нашла ответ на свой вопрос. Итак, у матери была близкая подруга по имени Катрин, которая переживала любовную драму, советуясь с Ноэль. Похоже, что именно из этой истории Ноэль и создала потом «Птицелова», очень уж многое совпадало. Даты, когда были написаны эти полные отчаяния и надежды письма, укладывались в те два-три года, когда Ноэль не писала.

Но что же стало с реальной Катрин? Катрин… Девушка замерла, глядя на разбросанные по столу бумаги. Она вспомнила последние мгновения жизни Ноэль. Та просила у нее прощения. Тогда Катрин решила, что мать поняла, как тяжело было ее дочери, и просила простить ее, но теперь Катрин поняла, что отсутствующий взгляд матери мог означать только одно. Она просила прощения у той, другой Катрин, своей подруги. Но за что? Едва разгадав одну загадку, Катрин столкнулась с новой.

Она еще раз взглянула на конверты. На всех значился один и тот же адрес отправителя. Еще не очень сознавая, зачем она это делает, Катрин включила стоящий рядом на столе компьютер Ноэль. Сначала она попыталась найти файл, куда Ноэль записывала адреса и телефоны знакомых, но нетерпение ее было так велико, что, оставив поиски, она вышла в Интернет, запустила поисковую систему и обнаружила сразу несколько телефонов справочных служб различных кантонов Швейцарии. Немного покопавшись, она нашла и электронный справочник. Быстро набрав адрес, написанный на конверте, нервно нажала кнопку быстрого поиска. Через несколько мгновений поисковая система выдала одну запись, соответствующую запросу. Это был номер телефона некоего Себастьяна Леже.

Катрин смотрела на имя владельца, не веря своей удаче. Себастьян! И в письмах подруги Ноэль говорилось о некоем Себастьяне, может быть, это и есть тот самый. Кое-как убрав бумаги в бюро, чтобы отец не заметил, что она совершила тут настоящий обыск, Катрин переписала телефон, спрятала найденные письма в сумочку и вышла к отцу.

Ей так не терпелось позвонить, что она еле выдержала долгое чаепитие, которое устроил отец, расспрашивая ее о работе в рекламном агентстве, где Катрин была фотографом, о Тома, ее женихе, и их планах на лето. Катрин удалось уйти к себе только через пару часов, и, придя домой, она сразу же бросилась к телефону.

Катрин даже затаила дыхание, услышав гудки на другом конце провода. Щелчок соединения, раздавшийся через несколько секунд, показался ей выстрелом.

— Вы позвонили в квартиру Себастьяна Леже, — произнес приятный мужской голос на автоответчике, — но вам не повезло, я сейчас в отъезде. Можете перезвонить мне на мобильный или оставьте сообщение после сигнала. Если дело касается работы, то позвоните по телефону… — далее был назван другой лозаннский номер, который Катрин быстро записала и, едва отключившись, тут же набрала. Там ответила женщина: