Пола Льюис - Бабушкин подарок

— Не знаю, что между нами происходит.

— Я… не думаю, что что-то происходит.

Кристофер негромко хмыкнул, что отозвалось нежным прикосновением к ее шее.

— Я начинаю думать, что вы меня околдовали.

Гледис замерла. Она не желала слышать таких слов, как «колдовство» и «волшебство». В горле у нее появился комок. Даже малейший намек на то, что на него действует подвенечное платье, не изменит того, что она сделала. Она приняла решение. Платье было упаковано в коробку и готово к отправке.

— Никогда раньше я не испытывал ничего подобного, — вновь повторил Крис, и голос его прозвучал почти неуверенно.

Кристофер Депп, наверное, никогда за всю свою взрослую жизнь не испытывал замешательства или сомнений по поводу чего бы то ни было. Гледис предполагала, что эмоции у него запрятаны так глубоко, так долго прикрывались гордостью, что он вряд ли мог их ощутить.

— Думаю, я в вас влюбился.

Гледис ахнула и закрыла глаза. Она не хотела этого слышать, не хотела иметь дело с признанием в любви. Не теперь, когда она все расставила по своим местам. Когда она примирилась с тем, что больше не увидит его.

— Пожалуй, это неправда, — задумчиво продолжал Крис, развернув ее к себе и обняв. — Я не могу без вас жить. Я знал это с первой минуты, как мы поцеловались.

— О, нет…

Его смешок заполнил ее крохотную кухоньку.

— То же самое вы сказали в тот вечер. Помните? — Улыбка погасла, когда он поглядел в ее запрокинутое лицо. Пристальный взгляд его серых глаз, казалось, пронзил ее с такой силой, что Гледис даже не вскрикнула и не вырвалась из его объятий. Она отвела взгляд и нервно закусила нижнюю губу, желая, чтобы он отпустил ее, чтобы он ушел, пока она не передумала.

Кристофер взял в ладони ее лицо, поглаживая щеки большими пальцами.

— Вы тоже это чувствуете, да? — прошептал он. — С самого начала. Ни один из нас не станет этого отрицать.

Гледис хотела ему все сказать, выпалить, что она помолвлена с Бартом. Не успела она произнести и слова, даже прежде, чем она начала объяснять, его губы закрыли ей рот.

О, эти желанные губы, отчаянно пытающиеся завладеть ее губами, они пробудили все ее чувства. Глед застонала — не от удовольствия, хотя она остро ощущала его, а от сожаления.

Барт тоже поцеловал ее сегодня вечером. Гледис так упорно старалась убедить себя, что с их женитьбой все будет хорошо. В их прощальный поцелуй она вложила всю свою душу, но не испытала и доли того, что пережила в эти мгновения с Крисом.

Это было так несправедливо, так неправильно. Она выходит замуж за Барта, кричал ее разум. Но ее сердце, ее глупое романтическое сердце не желало слушать.

Что бы ни сказал Крис, это не изменит ее планы, решила Гледис, принуждая себя думать о Барте и о том обещании, которое они дали друг другу всего несколько часов назад.

Боже. Только бы он перестал целовать ее. О, пожалуйста, перестань, молча взмолилась Глед, чувствуя, как от горячих слез у нее защипало в глазах. Только бы он ушел, навсегда ушел из ее жизни, чтобы она смогла забыть его.

Но прежде чем избавиться от него в своей жизни, ей придется освободиться от объятий. А она продолжает льнуть к нему, ее предательские руки обняли его за шею. А сама она цепляется за него, как будто от этого зависит ее жизнь.

Кристофер, вероятно, не почувствовал ее сомнений. Он продолжал неистово осыпать ее поцелуями, и Гледис возвращала их с таким же пылом. Чувства взяли над ней верх, и она так ослабела, что прислонилась к нему, чтобы удержаться на ногах. Она часто и прерывисто дышала, ощущая трепет его губ на своих губах.

— О, дорогая, — выдохнул Крис хрипловатым голосом. — Что вы со мной делаете. Я вас испугал, да?

— Нет. — Да, был испуг, но совсем не потому, о чем он думал. Ей было не по себе из-за того, что он заставлял ее чувствовать. Страшило то, что он, и только он, ей нужен, пугала любовь, заполнившая ее сердце.

Глед уткнулась лицом ему в плечо, краем сознания желая освободиться от его рук, сама же все теснее прижимаясь к нему.

— Никогда не знал, что любовь может быть такой, — хрипло выговорил Кристофер. — Я никогда не любил, никогда не испытывал этого до вас. — Нежным движением он прижался подбородком к ее щеке, и это глубоко тронуло ее.

Гледис беззвучно плакала.

— Пожалуйста… — Ей нужно что-то сказать, нужно сообщить ему прежде, чем он заговорит, до того, как убедит ее полюбить его. Весь свой разум, всю волю, всю глубину чувств она направила на то, чтобы оказать ему сопротивление, и обнаружила, что не может этого сделать.

— Я знаю, мы знакомы недавно, — говорил Крис. — И все же, мне кажется, вы всегда были частью моей жизни и всегда будете.

— Нет…

— Да, — тихо продолжал он, лаская губами ее висок. — Я хочу жениться на вас, любимая. Чем скорее, тем лучше. Вы нужны мне. Я хочу, чтобы вы многому научили меня. Любить меня будет не так-то просто, но…

— Нет! — Она резко отпрянула от него, и на это ушла вся ее энергия до последнего. — Пожалуйста, нет. — Гледис закрыла лицо руками и зарыдала.

— Дорогая, в чем дело? — Кристофер пытался ее утешить, хотел опять обнять, но она не позволила.

— Я не могу за вас выйти. — Эти слова, рожденные тревогой и гневом, она хотела прокричать, но когда они сорвались с ее губ, это был едва слышный шепот.

— Не можете выйти за меня? — повторил Крис, как бы сомневаясь, правильно ли он расслышал. — Но почему?

— Потому что… — Сказать это было невероятно трудно, но Гледис заставила себя. — Потому что… я уже помолвлена.

Она увидела и почувствовала его потрясение. Глаза у него сузились с выражением недоверия и боли, лицо, несмотря на загар, побледнело.

— Не выдумывайте.

— Нет, это правда. — Гледис выпрямилась, готовясь к тому, что последует за ее словами.

— Когда? — сухо спросил Кристофер.

Она вдохнула поглубже и расправила плечи.

— Сегодня вечером.

Крис вздрогнул, и его потемневшие глаза уставились ей в лицо. При виде его страдальческого выражения у Гледис перехватило горло, и она не смогла заговорить, не смогла объяснить.

Чтобы прийти в себя, Деппу потребовалось одно мгновение. Невероятно быстро. Лицо стало бесстрастным. Какое-то время он просто смотрел на нее.

— Уверен, — сказал он без всяких признаков сожаления, — кто бы то ни был, он будет для вас лучшим мужем, чем я.

— Его имя Барт.

По лицу Кристофера пробежала гримаса, но через мгновение оно вновь напоминало холодную маску.

— Желаю вам и… Барту счастья.

Он резко повернулся и ушел из ее жизни.

На следующий день рано утром, после почти бессонной ночи, Гледис положила пресловутое подвенечное платье в машину и поехала прямо к Стоунам. Занавески на окнах были раздвинуты, поэтому она решила, что они уже встали. Если и нет, ей было все равно.