Мелани Милберн - Миллион за жену беглянку

— Спасибо, что дали мне знать. Чао.

— Это из больницы?

Он кивнул и облегченно выдохнул:

— Дедушка пришел в сознание, состояние его удовлетворительное.

Алиса тоже выдохнула, только сейчас заметив, что невольно задержала дыхание.

— Я так рада! Собираешься проведать дедушку или еще слишком рано?

— Я поеду сейчас, а ты пока останься тут. Сейчас к нему пускают только близких родственников.

Алиса снова почувствовала себя никому не нужной. Она больше не была частью семьи Винна, ведь они скоро разведутся. Теперь она ему никто. Да, он еще хочет ее, но это продлится недолго, ведь Винн установил лимит времени на их «примирение». Она для него лишь кто‑то вроде любовницы, с которой можно заниматься сексом, но нельзя строить планы на будущее.

Винн отправился в больницу, чтобы увидеться с дедом, но всю дорогу его мысли занимал не Доменико Гальярди, а Алиса. Как она могла утаить от мужа свой секрет? Почему она не рассказала такие важные вещи о своем детстве? Ведь это объясняло многое, в том числе и нежелание Алисы заводить детей.

С одной стороны, Винн мог понять, что заставляло Алису хранить свою мрачную тайну от него, но, с другой стороны, его раздражало, что жена прежде не доверяла ему. В душе Винна боролись гнев и сострадание. Как могла Алиса так открыто делиться с ним своим телом, но не своим сердцем?

Впрочем, ему ли ее судить? Винн и сам далеко не всем делился с ней. С раннего детства он привык многое держать в себе и не полагаться ни на кого, кроме самого себя.

Винн сожалел, что узнал о прошлом Алисы именно сейчас, когда они были так близки к разводу. Он всегда обвинял жену в крушении их брака. Винн дал ей все, что только можно купить за деньги, баловал ее, но ничего не получал взамен, кроме доступа к ее телу. Он почувствовал себя обманутым.

Винн приложил столько усилий к тому, чтобы изучить каждый дюйм тела Алисы. Он гордился тем, что их сексуальная жизнь была такой интенсивной и разнообразной. Но оказалось, что жена скрыла от него самую важную информацию о себе. Это напомнило Винну то, как от него скрыли смерть матери, но в итоге это только усилило удар. Он не оказался должным образом подготовлен к суровой правде. Ему всегда казалось, что если бы отец не кормил его ложью, а сразу мягко, но честно рассказал, что случилось, то, возможно, потерю матери получилось бы перенести легче.

А теперь Винн узнал, что Алиса недостаточно доверяла ему, чтобы рассказать правду, — пусть даже такую болезненную и душераздирающую. Если бы он знал ее тайну раньше, то, возможно, смог бы спасти их отношения, более осторожно подойдя к разговору о детях. Но в то время Винн не владел всей информацией, потому что Алисе нужно было его тело, но не его доверие.

Не слишком ли поздно пытаться заново построить семью? Чего хочет от него Алиса? Развода. Сейчас она рядом с ним только ради своего брата.

Она заявила, что желает лишь платонических отношений, но Винн видел, что ее все еще влечет к нему так же сильно, как и его к ней. И он хотел, чтобы она вернулась в его постель не по принуждению, а ощущая потребность в нем.

Их союз лишь временный, но это было все, что Винн был готов предложить Алисе сейчас. Он не мог позволить ей обрести власть над собой. Придется снова стать плейбоем. Ему нравились его краткие романы в прошлом — бурные, ни к чему не обязывающие. Он снова научится наслаждаться ими. И его отношения с Алисой в отпущенный им на двоих месяц будут точно такими же.

Дожидаясь, когда Винн вернется из больницы, Алиса пыталась читать книгу, но не могла заставить себя следить за сюжетом, потому что все мысли были о Винне.

Он рассказал ей о гибели своего отца. Они действительно разговаривали, делились друг с другом сокровенным. Муж описал сложную ситуацию, в которую попал почти сразу после ухода Алисы, — частично по ее вине, потому что она повела себя как капризная девчонка. Почти два года она злилась на Винна за то, что тот так легко вычеркнул ее из своей жизни. Этот гнев поддерживал ее, побудил открыть собственный бизнес. Алиса направила все свои эмоции на создание красивых, элегантных интерьеров в домах своих клиентов. Оценивая, насколько успешной она стала за такое короткое время, она и не подозревала, что самые ценные клиенты, оказывается, обратились к ней по рекомендации Винна.

А теперь она еще и рассказала ему то, что не открывала никому, поделилась своей болью, стыдом, и у Винна вызвала ужас не она, а лишь преступник, избежавший правосудия.

Надо было рассказать все мужу еще два года назад, но тогда она не была к этому готова, и у них не было таких близких отношений. Да, они общались, но разговаривали их тела, а не умы. Алиса решилась вступить в этот брак, потому что их с Винном взаимная страсть ошеломила ее, застала ее врасплох, как и его. Когда они впервые занялись любовью, это было похоже на взрыв. Ничто в предыдущем жизненном опыте не могло бы подготовить Алису к этому. Оказавшись в постели с Винном, она осознала, какое огромное наслаждение может получать сама и дарить ему. Ей нравилось думать, что Винн не испытывал такого сильного удовольствия ни с кем другим, но Алиса понимала, что это лишь ее фантазии, и едва муж с ней разведется, как тут же найдет себе другую партнершу. Странно, что он еще этого не сделал.

«А может, Винн действительно любит меня? — гадала Алиса. — Хочет, чтобы я к нему вернулась? Если да, то почему настаивал на том, что наше воссоединение лишь временное? Впрочем, если бы он хотел вернуться навсегда, разве не сказал бы об этом прямо? А вдруг это всего лишь план мести? Что, если Винн хочет заставить меня снова влюбиться в него, чтобы потом отвергнуть? Я ранила его гордость, а теперь в ответ он хочет ранить мою. Пусть он и пожалел меня, когда выслушал мое признание, но я‑то знаю, что жалости недостаточно, чтобы отвлечь его от намеченной цели. Если Винн мечтает мне отомстить, то лучше мести и не придумать, чем заставить меня влюбиться в него. Всем сердцем. На всю жизнь».

Винн уже несколько часов сидел у постели своего деда в реанимации. Когда внук вошел, старик смог лишь поднять и опустить веки да слабо сжать руку Винна. А после Доменико снова погрузился в сон. Врачи оценивали состояние пациента с осторожным оптимизмом, но Винн не мог избавиться от ощущения надвигающейся гибели. Больничные звуки действовали ему на нервы, вызывая воспоминания, которые, как ему казалось, давно погребены в его памяти.

Разумеется, Винн не считал своего деда бессмертным и понимал, что, скорее всего, переживет его. Это нормально, когда дедушки и бабушки умирают раньше внуков. Но все же дед был его единственным оставшимся в живых родственником. Единственным человеком, которому доверял Винн и которого он позволил себе любить.